Счет девять - Гарднер Эрл Стенли - Страница 32

• Предыдущая
• 32/38
• Следующая

– Черт побери, вы снова рассказываете ту же историю, тянете время, – раздраженно сказал Селлерс. – Сойдите с этого места и доберитесь до конца. Сильвия выручила своего друга? Она достала деньги?

– Я дал ей деньги, но товара так и не получил. Она меня не послушалась. В конце концов, я знаю мисс Сильвию Хэдли очень мало. Если она влюблена, то наверняка пожертвует Мортимером Джеспером ради какого-нибудь юнца. Влюбленная женщина на все готова.

– Как давно вы дали ей тысячу баксов? Припомните, собирались ли вы записать этот расход в свои книги?

– Это, помнится, было... три или четыре недели назад.

Полицейские так и впились глазами в физиономию Джеспера. На их лицах застыло скептическое выражение. Они просто наслаждались своей ролью блюстителей закона, ничего не замечая вокруг себя. Я проскользнул за стол. Там была кожаная корзинка для мусора, наполовину заполненная бумагами. Я вытащил из кармана нефритового идола и засунул его в бумаги.

– Вы дали ей тысячу баксов просто так, после ничем не подтвержденного заявления? – спросил Селлерс.

– Да. Я доверился ей. Понадеялся на ее честность.

– Как долго вы ее знали до того, как дали ей эту тысячу баксов?

– Не очень долго. Я уже сказал: я, в сущности, знаю о ней очень немного.

– Когда вы с ней познакомились?

Он попытался перемигнуться с Сильвией. Селлерс схватил его за плечи и повернул.

– Она сама пришла ко мне, – сказал Джеспер. – Она слышала, что я интересуюсь произведениями искусства. Она хотела узнать, не заинтересуюсь ли я редкостью – очень древним, изумительной красоты куском нефрита, который она может достать за тысячу долларов.

– Это была ваша первая встреча, так вы с ней познакомились?

– Да.

– Вы сказали ей, что вас это интересует?

– Да.

– И дали ей тысячу долларов.

– Да.

– Вы дали девушке, которую до тех пор никогда не видели, тысячу баксов?.. Продолжайте, Джеспер. Учтите, нам кое-что известно о ваших отношениях. Мы знаем, что вы появлялись с нею на людях. Приглашали ее пообедать...

– Это было после того, как я дал ей тысячу долларов.

– А не прежде? – усомнился Селлерс. – Хорошенько подумайте, возможно, через минуту вы окажетесь в чертовски затруднительном положении.

– Я не могу думать. Вы меня совсем запутали, – заявил Джеспер.

– Так прежде тысячи баксов? – настаивал Селлерс.

– Да, – признался Джеспер.

– Вот так-то лучше. Теперь говорите правду.

– Я знал, что она позировала художникам, – начал Джеспер. – Я увидел ее изображения и захотел познакомиться с натурщицей. Я узнал ее имя и адрес, и... ну, я навестил ее. Я... Черт возьми, я хотел позабавиться!

– Позабавиться? – спросил Селлерс. – И вам это удалось?

– Трудно сказать, – ответил Джеспер.

Сильвия издала какой-то звук – похоже, это была попытка высказаться по адресу Джеспера, но рука Гиддингса, зажимавшая ей рот, пресекла эту попытку. В результате раздался истерический животный взвизг ярости.

– Я дал ей тысячу долларов, – повторил Джеспер.

– За кусок нефрита?

– Для друга, который хотел продать мне нефритового идола. Она обещала вручить его мне. Тогда я ей доверял. К тому же использовал эту сделку, чтобы добиться дружеских отношений.

– Насколько дружеских?

– Очень близких. Я собирался войти в долю.

Селлерс кивнул Гиддингсу, и тот отнял руку ото рта Сильвии.

– Ты лживый сукин сын! – крикнула она. – У меня не было другого выхода, а то я тебя и на три метра не подпустила бы! Ты поручил мне достать этих нефритовых идолов из коллекции Крокетта и обещал по тысяче баксов за штуку. Ты не дал мне тысячу долларов, пока я не достала первого идола. Я должна была достать обоих, но, когда взяла первого, Дин Крокетт запер другого...

– Так-то лучше, – резюмировал Гиддингс, усаживаясь. – Садитесь все, устраивайтесь поудобнее.

– Никогда бы не подумал! – сообщил Селлерс, улыбаясь.

– Это все выдумка! – Джеспер все еще пытался сохранить достоинство. – Поскольку меня намерены в чем-то обвинить, я настаиваю, чтобы мне разрешили связаться с моим адвокатом.

– Не будете возражать, если мы тут пошарим? – осведомился Селлерс.

– С какой целью?

– Чтоб посмотреть, не спрятали ли вы нефритового идола где-нибудь здесь просто из озорства?

– Даю гарантию, что у меня нет ничего подобного.

– Как насчет сейфа?

– Он заперт. И не может быть открыт до девяти часов завтрашнего утра. Таким способом я защищен на случай кражи со взломом.

– Не возражаете, если мы вернемся утром, чтобы заглянуть в сейф?

– Даю голову на отсечение, там нет ничего похожего на нефритового идола.

– А как насчет остального помещения? – спросил Селлерс.

– Не возражаю против того, чтобы вы осмотрели его, – разрешил Джеспер. – И заверяю вас, что любой осмотр окажется абсолютно безрезультатным.

Селлерс прошел к столу.

– Мне нечего скрывать, – продолжил Джеспер, – поэтому я не возражаю; но я знаю, что это незаконно. Это сплошное самоуправство!

– Что-нибудь да обнаружится, – обратился Селлерс к Гиддингсу. – Откройте стол. Давайте посмотрим.

– Стол не заперт, можете открыть его, – заявил Джеспер. – Не думаю, что у вас есть ордер на обыск.

– Я чертовски скоро получу его, – отрезал Селлерс, – основываясь на том, что вы сказали.

– Нет, не получите, – не согласился Джеспер.

Селлерс посмотрел на Гиддингса и нахмурил брови. Гиддингс посмотрел на Сильвию. Сильвия, уловив какой-то сигнал Джеспера, вдруг сжала губы в твердую линию, всем видом показывая, что решила молчать.

– Минутку, – сказал Селлерс. – Дайте подумать. Малыш Поллитровочка побывал здесь сегодня вечером, и его избили... Он что-то разыскивал... Он свернул на ложный путь, поставил телегу перед лошадью. Думал, что Сильвия была... Погодите-ка еще минутку. Черт, он не настолько глуп. Он... он что-то выслеживал.

– И получил взбучку, – добавил Гиддингс.

– В этом нет сомнений, – сказал ему Селлерс. – Улики на лице.

– Я ничего об этом не знаю. Я не имел с ним дела. Я никогда прежде не видел этого человека, – уверял Джеспер.

– Но полисмены приходили сюда с Лэмом? – спросил Селлерс.

– Да.

– И вы сказали им, что никогда прежде его не видели?

– Верно.

– Так, – обратился Селлерс к Гиддингсу, – он знал, что его дом собираются обыскивать. У него было время, час или два, чтобы их спрятать. Теперь мы, вероятно, не сможем ничего обнаружить.

– Могу вас заверить, ничего не найдете, – сказал Джеспер. – Но не потому, что я, как вы говорите, избавился от чего-то уличающего.

Селлерс прошелся по комнате, осматривая все кругом. Джеспер, уверовавший в свою неуязвимость, произнес:

– Вы не имеете права ничего предпринимать без ордера на обыск, полисмен.

– Я могу позвонить и получить ордер на обыск, и мы можем подождать прямо здесь и проследить, чтобы вы ничего не трогали, – пообещал Селлерс.

Джеспер улыбнулся:

– Действуйте. Попробуйте получить ордер на основании того, что вы знаете.

Селлерс ударом ноги вытолкнул корзинку для мусора на свободное место:

– Посмотрим, как вы избавлялись от бумаг, когда узнали, что близятся неприятности.

Он посмотрел на разорванные конверты, скомканные письма, и вдруг его взгляд на чем-то задержался. Он сунул руку в корзинку, с минуту пошарил в ней, а затем вытащил нефритового идола.

– Ну и ну, – сказал он. – Удивительно!

Джеспер уставился на нефритового идола, как на нечто фантастическое.

– Инсценировка! Сфабриковано! – воскликнул он. – Подтасовано! Вы подложили это. Это мошенничество! Это... – Его голос одиноко звучал в тишине.

– Никогда бы не подумал, – сказал Селлерс. – Так это, по-вашему, мошенничество? Вы сможете заявить это судье. Держу пари, это тот самый пропавший идол из крокеттовской коллекции.

Сильвия вскочила на ноги.

– Вы, сукин сын, ведете двойную игру! – пронзительно закричала она. – Вы обещали мне держать его в секретном месте. Вы сказали мне по телефону, что убрали все улики, и...

• Предыдущая
• 32/38
• Следующая