Содержанки по своей воле не уходят - Гарднер Эрл Стенли - Страница 39

• Предыдущая
• 39/48
• Следующая

— Знаешь ли, — усмехнулся он, — в этом случае само дело будет выглядеть намного лучше.

— Какое дело?

— Дело, возбуждаемое против тебя.

— Я не знал, что против меня возбуждается дело.

— Мы его пока еще не возбудили. Но все, что нам требуется, так это немного уличающих данных для того, чтобы получить первоклассное дело.

— Понимаю, — протянул я, — инспектор хотел бы, чтобы я совершил отсюда побег. Правильно?

— Ну что ж, — заявил детектив, — если ты решишься на побег, то у нас появятся все основания для того, чтобы задержать тебя по обвинению в совершении убийства. В штате Калифорния, как тебе известно, побег подозреваемого является доказательством его вины, — во всяком случае, такой побег будет только на руку представителю обвинения на суде.

— Прекрасно, — отметил я, — с твоей стороны было очень любезно сообщить мне все это.

— О, я всего лишь следую полученным мною инструкциям, — объяснил детектив, — для нас важно, чтобы ты понял, что твоя попытка улизнуть отсюда будет расцениваться как побег. Видишь ли, теперь я смогу свидетельствовать на суде, что я предупредил тебя.

— Большое тебе за это спасибо, — поблагодарил я его.

— Дверь в эту комнату не будет заперта, — предупредил он, — но ты сможешь закрыть ее на засов изнутри, если ты слабонервный. Лестница к запасному выходу находится в конце коридора.

— Итак, я не смогу покинуть отель через парадные двери.

— Да, за ними будут следить, — подтвердил детектив.

— Ну что ж, было приятно ознакомиться с правилами игры, — заявил я, — по, крайней мере, я теперь знаю детали подготовленной для меня ловушки.

— Ловушки? — переспросил он.

— Да, конечно, — подтвердил я, — инспектор Хобарт готов отдать что угодно за то, чтобы я улизнул из отеля через запасной выход и таким образом совершил бы побег. Он был бы в восторге от этого.

— Возможно, что и так, — не стал возражать детектив и вышел из комнаты.

Я позвонил в ресторан отеля, попросил соединить меня с отделом обслуживания и заказал в свой номер двойную порцию коктейля “Манхэттен”, недожаренный кусок говяжьей вырезки высшего сорта, запеченный клубень картофеля, кофе и яблочный пирог.

Мне ответили, что заказ принят, за исключением коктейля. Они получили указание полиции о том, чтобы в мой номер спиртное не подавалось.

Я включил телевизор и посмотрел конец телефильма о частном детективе. После телефильма я прослушал новости и прогноз погоды. После этого прибыл мой заказ из ресторана. Я пообедал и позвонил официанту, чтобы тот забрал посуду. Затем я стал просматривать газеты.

В них без каких-либо подробностей сообщалось об убийстве мужчины в отеле в центре города, но зато приводилось обычное послесловие: полиция продолжает работать по “горячим следам” и предполагает задержать подозреваемого в убийстве “в течение ближайших сорока восьми часов”.

Все шло по обкатанной колее — репортеры должны были сочинять заметки в газетах, а полиция должна была убеждать налогоплательщиков, что она недаром ест свой хлеб.

Когда на улице было уже давно темно, я услыхал осторожный стук в дверь.

Я пересек комнату и открыл дверь. На пороге стояла Хейзл Даунер.

— Дональд! — воскликнула она.

— Ну и дела! — удивленно протянул я. — Действительно, мир тесен. Ладно, входите и располагайтесь, как дома. Как вам удалось найти меня?

— Я следила за вами.

— Каким образом?

— Мы узнали, что вас задержала полиция. Мой адвокат, Мэдисон Эшби, позвонил из Лос-Анджелеса и заявил, что если вас немедленно не освободят, он добьется распоряжения суда о передаче задержанного в суд для решения вопроса о законности вашего ареста. Из полиции ему ответили, что вас освободят в течение часа и отвезут вас в отель.

— Что было потом?

— Я находилась в Сан-Франциско и постоянно поддерживала связь с моим адвокатом. Он позвонил мне и сообщил, то вы в полиции. Поэтому я поехала туда и запарковала мою машину напротив входа в управление полиции. Когда детектив в гражданской одежде повез вас оттуда сюда, я последовала за его машиной.

— И потом?

— Я не хотела привлекать к своей особе излишнего внимания, поэтому выждала пару часов, затем запарковала свою машину на платной стоянке, взяла такси и с небольшой поклажей поехала сюда. В холле отеля я с невозмутимым видом прошла мимо детектива в гражданской одежде, который дежурил там, зарегистрировалась и получила комнату.

— При регистрации вы сообщили свое настоящее имя?

— Конечно, нет.

— Вас могли узнать.

— Не думаю. Меня здесь не знают.

— Так, так, это же надо! Итак, вы у меня в этом отеле.

— Совершенно верно.

— Конечно, я рад видеть вас. Я опасался, что мне придется провести весь вечер одному.

— Дональд, чем мы займемся сейчас?

— А что вам хотелось бы делать? — спросил я.

— Я хотела бы заняться тем, что помогло бы выяснить, куда делись деньги, которые оказались у Стэндли, — те самые, что принадлежали мне.

— А как вы думаете, что с ними случилось?

— Я думаю, что их захватила Эвелин Эллис. Но, по правде говоря, у меня сейчас все смешалось в голове.

Я схватил со стола листок бумаги и быстро написал: “Комната прослушивается. Следуйте моим указаниям”.

Я поднес записку к самым ее глазам, и она нервно хохотнула.

— Ну что ж, Дональд, — заявила она нарочито громким голосом, — вы проделали ради меня довольно трудную работу. Полагаю, было бы неплохо все проанализировать по порядку вплоть до настоящего момента.

— Хорошо, — согласился я, — давайте присядем. Я попробую заказать для нас коктейли… О, черт, я не смогу этого сделать. Они отказывают мне в спиртных напитках.

— Почему? Они думают, что вы несовершеннолетний?

— Я нахожусь, — пояснил я, — под присмотром полиции, в состоянии более или менее задержанного.

— Дональд, что случилось? — спросила она.

— Дайте подумать, — ответил я, — мне нужно кое-что обмозговать. Присаживайтесь здесь. Мне нужно пойти в ванную. Я буду с вами через минуту.

Она присела на кушетку. Я приложил палец к губам и уселся рядом с ней. Я взял блокнот и на первой страничке написал: “Следуйте моим указаниям. Говорите мне все, что угодно, но только не то, чего, по вашему мнению, не должна знать полиция. Они, вероятно, вмонтировали в этой комнате, по крайней мере, три подслушивающих устройства. Я готов сообщить вам некоторые факты, но будьте осторожны, когда будете обращаться ко мне. Не задавайте мне конкретных вопросов, поскольку, возможно, я не смогу ответить на них”.

После того, как она прочитала записку, я разорвал ее, на цыпочках направился в ванную комнату, спустил обрывки записки в туалет, с шумом повернул дверную ручку в ванной, вернулся к Хейзл и сказал ей:

— Ну что ж, мне в самом деле приятно видеть вас. Я с тоской думал о том, что мне предстоит провести вечер в одиночестве. Эта мысль явно не способствовала улучшению моего настроения.

— Дональд, вы все же можете рассказать, что произошло с вами?

— Конечно, — ответил я, — я не собираюсь рассказывать вам о своих похождениях со всеми подробностями, поскольку о некоторых вещах я предпочитаю умолчать, но в общем случилось вот что: я прибыл сюда, в Сан-Франциско, чтобы попытаться отыскать для вас вашу потерянную любовь, и к тому времени, когда я нащупал было его следы, он был убит, а я после этого тщетно пытался выяснить хоть что-нибудь о его убийце.

В данный момент меня не особенно интересует само дело об убийстве, поскольку я знаю, что вас более всего волнует проблема того, как вернуть себе пятьдесят тысяч баксов. Скажите, Хейзл, он вам нравился?

— Конечно, он мне нравился, — подтвердила она, — но мне нравятся и многие другие. Когда у мужчины в кармане пятьдесят тысяч, то он не может не нравиться.

— Вы уверены в том, что они были у него?

— О, да. У него было полно денег.

— Но вы уверены в том, что у него было пятьдесят тысяч баксов?

— Знаете ли, он был набит долларами. Дональд, он обещал мне шестьдесят тысяч.

• Предыдущая
• 39/48
• Следующая