Право первой ночи - Айвори Джудит - Страница 7

• Предыдущая
• 7/68
• Следующая

— Эмиль, я уже понял, что у тебя на уме...

— Какой догадливый...

— Ты полагаешь, что этот человек рожден в нищете и умрет в нищете, что нищета у него в крови. Но я утверждаю, что она заключена не в его крови, а в его речи. И готов отказаться от своих слов, если проиграю пари, от которого ты все равно не дашь мне отвертеться! — Он перевел дыхание и пристально посмотрел на брата. — Ставлю сто фунтов на то, что она, — Ламонт ткнул пальцем в Эдвину, — превратит его, — он ткнул пальцем в мистера Тремора, — в настоящего джентльмена простыми уроками правильной речи и приличных манер!

Это уж слишком!

— Нет-нет, — возмутилась Эдвина. — Поверьте, мне очень лестно, что вы так уверены в моих способностях, но столь грандиозные планы...

— Сколько времени у вас на это уйдет?

— Не знаю... — растерялась она. — Во всяком случае, гораздо больше двух недель! Кроме того, это потребует немалых расходов...

— А что, если мы компенсируем ваши расходы? — И Ламонт с ехидной ухмылкой добавил, покосившись на брата: — Конечно, за счет проигравшего!

— Не знаю... — Эдвина окончательно смутилась. Она посмотрела на мистера Тремора. Тот слушал очень внимательно и держался настороже.

Поистине великолепный объект для лингвиста! Его речевой аппарат безупречен и способен выдавать правильные и четкие звуки. Он любит необычные слова. Отлично подражает чужим интонациям. Более того — он совершенно не стесняется говорить неправильно, а значит, легко перейдет и на правильную речь!

Эмиль Ламонт долго думал, барабаня по столу длинными холеными пальцами, и наконец заявил:

— А как мы узнаем, кто выиграл пари?

— Если он станет джентльменом, пари выиграю я!

— Да, но кто будет решать, стал он джентльменом или нет? Ты? Или она? Нет, так не пойдет! Ты просто отмоешь его, нарядишь в шикарный костюм и скажешь, что это джентльмен!

— Ты что же, предлагаешь в судьи себя? Нет, это тоже не пройдет!

Эмиль Ламонт пожал плечами с таким видом, будто его брат уже успел проиграть пари — раз он даже не в состоянии найти способ определить победителя.

— Нам следует найти третью сторону, независимого судью! — не сдавался Джереми.

— Но кого? Одного из твоих друзей? — Ну не из твоих же!

— Мои судили бы более объективно, но не в этом дело. Мы не сможем найти победителя. Впрочем, ты все равно бы проиграл? — Эмиль снова пожал плечами, очевидно, утратив интерес к несостоявшемуся спору.

Пари так и не заключили.

— Постой... — вдруг встрепенулся Эмиль. — У меня идея! — Судя по его лукавому прищуру, Эдвина догадалась, что идея довольно скандальная. — Ежегодный званый бал у герцога Арлеса! — провозгласил Ламонт. — Он состоится через шесть недель. И если ты сумеешь выдать его там, скажем, за... виконта... — Эмиль довольно хохотнул и продолжил: — Да, за виконта! Если приведешь его на бал и все примут его за настоящего лорда, ты выиграл! — И Ламонт дал волю душившему его смеху.

Эдвина едва не хихикнула в ответ. У нее слегка закружилась голова. Ведь герцог Арлес — ее кузен, хотя они давно не поддерживают отношений. Двенадцать лет назад Арлес унаследовал титул и состояние отца Эдвины и оставил ее без гроша за душой.

Кузен лопнет от злости, если узнает, что к нему на бал пробрался какой-то самозванец!

Она рассеянно уставилась на свою чашку. Да, это будет неприятный сюрприз. Ну и поделом старому козлу! Глядишь, его еще и удар хватит!

Эта мысль принесла ей странное удовлетворение. Прежде она всегда ждала этого бала с нетерпением. Ведь туда приводили своих дочерей великосветские матроны, уверенные, что благополучию их чад ничто не грозит под зорким оком герцога и его друзей. Но ввести туда самозванца... Глупая шутка, конечно, но она может оказаться опасной, если все раскроется. Эдвина зарабатывала себе на жизнь лишь благодаря тому, что считалась в какой-то степени членом высшего общества. И что немаловажно — никогда не противопоставляла себя остальным.

Но если бы ей удалось одурачить герцога, это служило бы ей утешением на всю оставшуюся жизнь! Да...

Нет, ни в коем случае! Слишком рискованно! И все же заманчивая идея все сильнее овладевала ее воображением. Даже на сердце становилось теплее при одной лишь мысли о том, что старину Милфорда Ксавье Боллаша, пятого герцога Арлеса, обвела вокруг пальца та самая никчемная кузина, от которой он давно отрекся!

И она в задумчивости посмотрела на усача, сидевшего напротив за столиком. Он держал чашку всей пятерней с таким видом, будто это была кружка пива. Опрокинул в себя чай единым махом, довольно усмехнулся и щелкнул официанту пальцами так, что бедняга подпрыгнул от испуга. Затем мистер Тремор как ни в чем не бывало ткнул пальцем в пустые чашки и приказал:

— Тащи по новой, начальник!

Господи, что за манеры! Грязный, растрепанный, настоящий оборванец!

И все же было в нем что-то, что привлекало внимание. Его прямая осанка. Ровные белые зубы. Кстати, совершенно здоровые! Если его вымыть, причесать, переодеть в чистое... И первым делом сбрить эти кошачьи усищи! Да, от них следует избавиться в любом случае! Возможно, он смог бы тогда произвести благоприятное впечатление хотя бы на неопытных девиц...

Официант принес еще чай, но мистер Тремор не позволил ему убрать свою пустую чашку и вытащил из кармана зверушку, которую спас дорогой ценой.

Это была маленькая и чрезвычайно подвижная тварь. Хорек. Наверное, хорек, хотя Эдвина ни разу в жизни не видела живого хорька. Но ведь крысоловы обычно используют хорьков для своей работы, не так ли? Хорьков и терьеров. Какие раскатистые, звучные слова!

Мистер Тремор ласково прижал к щеке пушистую блестящую шубку. Зверек выглядел довольно странно, и Эдвина предположила, что именно вытянутое тело и короткие лапки позволяют ему беспрепятственно проникать в крысиные норы. Одно из чудес природы.

Мистер Тремор отлил немного чаю в пустую чашку и опустил ее под стол вместе со зверьком. Через минуту чашка вернулась пустой — вернее, чай из нее был разбрызган во все стороны.

Эдвина недовольно нахмурилась. Пока близнецы спорили, совершенно не обращая внимания на окружающих, ее сомнения возрастали с каждой минутой. Крысолов. Превратить в джентльмена этого грубого, неотесанного детину...

Но мистер Тремор следил за своим питомцем таким живым и любящим взглядом... Да, ему не откажешь ни в природной сметке, ни в уме. Конечно, он неотесан, но не дурак! Внезапно он спрятал хорька обратно в карман и подмигнул Эдвине.

Эдвина подскочила от неожиданности и поспешно уткнулась в свою чашку. Господь свидетель, если ему вздумается из честолюбия стать участником этого глупого пари, он вполне сумеет провести герцога Арлеса и всех его гостей!

К тому же ему придется играть виконта лишь один вечер, а не всю жизнь.

Итак, крысолов... Что ж, тем лучше! Герцог примет в своем доме крысолова и будет величать его... да, виконтом! Она попыталась уверить себя, что это вовсе не так опасно. К тому же она — превосходный учитель. И никто ничего не узнает. Ни сам корнуэлец, ни двое пустоголовых братцев не станут болтать о своей проделке.

Зато для нее это было бы предметом тайной гордости — сознание того, что она обвела Ксавье вокруг пальца. Выставила на посмешище человека, который давно это заслужил. Кто опорочил все звания и титулы, волею случая унаследованные от ее отца.

Видимо, братья каким-то образом уловили ход ее мыслей, потому что Эмиль Ламонт попытался прикинуть сумму предстоящих расходов. Как будто уже получил согласие Эдвины и заключил свое дурацкое пари.

Только теперь мистер Тремор позволил себе вмешаться, скрестив руки на груди и откинувшись в кресле в самой что ни на есть величественной позе.

— Ну, по всему выходит, что я тута у вас самый главный на деревне! Вот только хотелось бы знать: какой прок будет от этого старине Мику?

Все трое растерянно умолкли. Первой опомнилась Эдвина:

— Прежде всего вы научитесь правильно говорить, — начала она. — Это я могу гарантировать, если, конечно, не будете лениться.

• Предыдущая
• 7/68
• Следующая