За свои слова ответишь - Воронин Андрей Николаевич - Страница 17

• Предыдущая
• 17/76
• Следующая

– Виталия Конопацкого, – уточнил Грязнов, – мы договаривались, он ожидает моего звонка.

– Виталик, тебя вроде, – с подозрением глядя на Конопацкого, произнесла Наталья.

Если бы его просила пригласить к телефону женщина, она ни за что бы не позвала, пусть даже та и говорила бы официальным голосом, сказала бы, мол, нет такого тут и никогда не было.

Виталий хотел пройти на кухню и взять трубку там, ему не хотелось, чтобы его хозяйка-любовница слышала разговор. Но взгляд женщины был настойчивым и требовательным, словно бы приказывал: разговаривай при мне.

– Да, я слушаю.

– Вы нам звонили?

– Да.

– Так вот, я директор фирмы, осуществляющей набор. Данные, которые вы надиктовали, соответствуют действительности? Жили в Горловке? Гражданство украинское?

– Да-да, – торопливо отвечал Виталик, косясь на слушающую во все уши Наталью.

– Вы все еще интересуетесь поисками работы?

– Конечно!

– Тогда могу предложить вам встретиться завтра. Какое время вас устроило бы?

– Я целый день свободен.

– Тогда часов в одиннадцать утра, хорошо?

– Как к вам проехать?

– А мы здесь недалеко расположились, судя по номеру вашего телефона, но дом в середине квартала найти будет трудно. Если вы не против, я встречу вас у входа в хлебный магазин в соседнем от вас доме. Знаете?

– В сорок пятом? – растерявшись, спросил Виталик, ему не могло прийти в голову, что можно по номеру телефона узнать адрес.

– Да, именно там.

– Как я вас узнаю?

– Народу там немного, просто постойте минут пять, думаю, не разминемся.

– Хорошо. А это правда, – запинаясь, спросил Виталик, – что." – и тут же осекся.

– Хотите спросить, правда ли то, что можно заработать деньги.., большие деньги? – вкрадчиво говорил Грязнов.

– Да, именно это я и хотел спросить.

– Что ж, если я скажу вам «да», вы можете и не поверить. Приходите, убедитесь сами. Только не забудьте прихватить с собой все документы. Медицинской карточки у вас на руках нет?

– Я не брал ее, когда ехал в Москву.

– Что ж, не страшно, медосмотр пройдете у нас завтра.

Сперва собеседование, затем медосмотр. Всего хорошего, до встречи! – Грязнов первым повесил трубку.

– Кто звонил? – спросила Наталья, грозно глядя на Виталия, еще сидевшего с телефонной трубкой в руках.

– Да так, человек один… – не успел придумать достойный ответ Конопацкий.

– Я же тебе говорила, насчет сахара все улажено.

Приедут, заберут, просто у них машина сломалась, – по-своему истолковала телефонный звонок женщина.

– Нет, это не насчет сахара, так, знакомый один, работу обещал.

– Знакомые таким тоном не разговаривают. А насчет работы ты был бы поосторожнее, тебя могут просто выселить как нелегала.

– До этого Бог миловал. Ты же за меня заступишься? – первый раз за все время Виталий назвал Наталью на «ты».

И та почувствовала, раз произнесено слово «ты», значит, мужчина почувствовал себя более самостоятельным и нужно менять тактику, переходить в наступление.

– Соседи сказали, тебя с бабой какой-то видели?

– С какой?

– Есть добрые люди, подсказали. Ты в этих делах неопытный, тебе московская дура голову вскружить может, а я свой человек.

– Да не было ничего, просто бежали утром в одну сторону, вот и говорили по дороге.

– Так значит, правда? Если ты в дом триппер притащишь или еще какую заразу похуже, потом пеняй на себя. Я-то баба чистая, с тобой только трахаюсь, и ты на сторону ходить не должен. Я сразу пойму, если ты с ней свяжешься.

– Как? – тихо спросил Виталий.

– Силы у тебя убавится, мужика в этом деле понять легко.

Виталию захотелось выругаться, вспылить из-за того, что Наталья плохо отозвалась о его новой знакомой, но он сдержался.

«Ничего, устроюсь на работу, получу деньги, тогда и поговорим по-другому, на равных!»

Посмотрев телевизор, прошуршав газетами, Виталик уловил момент, когда Наталья пошла на кухню, наскоро помылся и улегся спать. А когда женщина вернулась, он притворился спящим и довольно умело, даже посапывал.

– Эй, – женщина потрясла его за плечо.

Виталий пробормотал что-то нарочито невнятное и попытался натянуть одеяло на голову.

– Ты мне это брось, вижу, что не спишь! Про ту бабу я просто так сказала, знаю, ничего у вас не было, – и она прижалась голым, еще немного влажным после ванной телом к Конопацкому.

Тот понял, притворяться дальше бессмысленно, но и терять лицо не хотел. Сел, протирая глаза.

– Заснул я, что ли, а?

Наталья тоже села, выложив перед собой на одеяло тяжелую грудь.

– Ты чего задумал?

– Ничего, – и Виталию пришлось, чтобы прекратить разговор, обнять женщину, уложить ее на подушки.

Соединяясь с нею, он думал то о блондинке-бегунье, то о деньгах, которые скоро заработает, старался не думать лишь о самой Наталье, воображая, что лежит не на женщине, а на мягком теплом водяном матрасе, послушно принимающем под ним форму тела.

– А насчет сахара ты не беспокойся, – ласково приговаривала сеструха Ивана, – заберут его, обязательно заберут.

Я тебе не вру, машину починят, приедут и погрузят.

Но теперь мешки с сахаром казались Конопацкому такой мелочью, что о них не стоило и думать. В мыслях он уже бежал по склону холма, перед его глазами маячили туго обтянутые серебристыми штанами ягодицы молодой бегуньи.

«Завтра в одиннадцать, – подумал он, – все решится завтра!»

Виталий Конопацкий с документами, завернутыми в шелестящий пластиковый пакет, взошел на крыльцо хлебного магазина и осмотрелся. Пусто. Никто его здесь не ждал.

«Может, напутал что? – неуверенно подумал он. Ему почему-то казалось, что во встрече заинтересован не только он, но и звонивший. – Да у них таких, как я, наверное, сотни. Перебирают, а повезет двум или трем.»

Крыльцо магазина было узким, пришлось встать на самый край, чтобы разминуться с покупателями. Каждого человека, поднимающегося по ступенькам, Конопацкий внимательно и пристально изучал. Но никто не походил на директора преуспевающей фирмы.

– Виталий, вы, наверное, меня ждете? – послышался ровный, спокойный голос.

Странно, но он звучал почти точно так же, как и вчера в телефонной трубке, хотя обычно телефон искажает голос человека до неузнаваемости, словно существуют две отдельных личности – одна телефонная, вторая реальная.

Конопацкий обернулся так резко, что чуть не свалился с крыльца. Прямо на газоне стоял, широко расставив ноги, высокий мужчина в черном расстегнутом пальто и широкополой шляпе. Под пальто виднелись костюм и галстук. Лицо Грязнова было чисто выбритым, от него пахло хорошим одеколоном, в уголке губ дымилась дорогая сигарета.

– Я-то пришел вовремя, а вот вы немного раньше.

Здравствуйте!

– А я стою, вас высматриваю– Конопацкий, немного смущаясь, пожал руку Грязнову, но так и не решился спросить, как того зовут.

Рукопожатие оказалось крепким – таким, словно Грязнов проверял силу Конопацкого, хватит ли у того духа ответить так же крепко.

– Пойдемте, времени у нас не так уж много. Дела, знаете ли…

Виталик шел рядом со своим новым знакомым и прямо-таки нутром чувствовал, тот тоже прошел школу или десантных войск, или спецназа. На чем основывается это чувство, он бы не мог объяснить и сам, просто чуял, как собака, нюхом.

– Мы недавно сюда переехали, – рассеянно, словно бы не обращаясь ни к кому конкретно, говорил Грязнов, – оно удобнее, людей ищем по району при помощи объявлений. Вот наш офис, – и он указал на выцветшую вывеску приемного пункта белья в стирку.

И Виталия даже не закралось в душу сомнение насчет того, а может ли преуспевающая фирма располагаться в таком глухом районе, в частной квартире.

Грязнов, словно бы предвидя подобный вопрос, принялся объяснять:

– Сами понимаете, трудно сейчас работать, повсюду ограничения, власти никак не хотят отказываться от института прописки. Вот и приходится прятаться, работать чуть ли не подпольно. А ведь чем одни люди, не москвичи, хуже других – москвичей? Каждого по его деловым качествам ценить надо, а не по прописке. Небось в правительство себе всяких людей набирают, не только москвичей. Да и президент, он же не в Москве родился – нет. То-то же! Во и приходится исправлять, так сказать, историческую не справедливость своими методами. Против природы не попрешь.

• Предыдущая
• 17/76
• Следующая