Долго и счастливо - Грегори Джил - Страница 35

• Предыдущая
• 35/84
• Следующая

– Некоторые могут оспаривать это утверждение, но вам нечего опасаться с моей стороны.

«Есть чего опасаться», – подумала Камилла, кровь стучала у нее в висках. Или она боялась самой себя? Но она ничего не ответила.

– Значит, соглашение заключено? Чисто деловое соглашение?

– Да. – Она опустила взгляд на свои руки. – Думаю, теперь мне следует посоветоваться с леди Шарлоттой.

– Отличная идея, – быстро согласился он.

Но когда они уже собрались уходить, в беседке появилась Доринда, прижимая к себе Щекотку.

– Вот вы где, мисс Смит. – Она взволнованно подбежала к ним. – Расскажите мне, пожалуйста, какую-нибудь занимательную историю! – И, повернувшись к брату, робко добавила:

– У меня ведь теперь нет гувернантки, значит, и никаких уроков, которые надо учить, правда?

– Сегодня нет, но я найду тебе новую гувернантку, Дори, и быстро, можешь быть уверена.

– Почему мисс Смит не может быть моей гувернанткой? – воскликнула малышка, и в ее глазах вспыхнуло вдохновение. Она обратила восторженные, полные надежды глаза к брату. – Ох, Филип, мне бы этого так хотелось, больше всего!

– Боюсь, это невозможно, – ответил он, с грустной улыбкой посмотрев на Камиллу. – У мисс Смит другие обязанности. И ты не должна ей надоедать, пока она занята работой, которую выполняет для меня.

Граф вынул золотые часы и нахмурился, взглянув на них. Лицо его замкнулось, он стал казаться холодным, мрачным. Неожиданно он превратился в высокомерного аристократа, у которого есть дела поважнее, чем служанка и ребенок, сыплющий вопросами.

– У меня важная встреча, – обратился граф к Камилле. Потом рассеянно погладил по головке Доринду. – Я должен идти. Обсудим ваши успехи сегодня за ужином.

С этими словами он вышел из беседки, оставив Камиллу и Доринду одних. Они молча смотрели друг на друга.

– Какую работу ты делаешь для Филипа? – настойчиво спросила девочка. Котенок мяукнул, словно повторил ее вопрос.

Но Камилла не слышала ее вопроса. Она вспоминала, как Филип сжал ее в объятиях и поцеловал, заставив забыть обо всем на свете. Все ее напряжение куда-то исчезло. Камилла мечтательно подумала о чудесном месяце, который ей предстояло провести в обществе графа.

На мгновение она остро почувствовала всю гибельность той сказочной жизни, в которую собиралась вступить. Она понимала, что если бы была более мудрой, то должна была бы испугаться таящихся в ней опасностей.

Но отступать было поздно.

– Какую работу ты делаешь для Филипа? – нетерпеливо повторила свой вопрос Доринда.

Камилла ответила ей со слабой улыбкой:

– Мы немного поиграем в одну игру, Доринда.

– Игру?

Камилла кивнула и погладила котенка.

– Это такая игра, в которую любят играть не только дети, но и взрослые. – Она вздохнула. – Называется «представьте себе, будто…».

В течение последующих двух дней Камилла была очень занята. Ее день был заполнен интенсивными уроками с Шарлоттой, которая обучала ее всему: как себя держать в обществе и о чем вести беседу. Приходилось запоминать самые разнообразные сведения, от перечня самых лучших и модных магазинов на Бонд-стрит до имен людей, которые модно было небрежно упоминать в разговоре. Самым важным было освоить многочисленные обычаи и словечки, принятые в высшем свете.

– Никогда не разговаривайте через стол за ужином, как делали мы вчера вечером, – предупредила Шарлотта, разливая чай и протягивая чашку Камилле во время вечернего чаепития. – На неофициальных семейных сборищах это разрешается – по крайней мере в большинстве домов, – но никогда в обществе. Вы должны беседовать только с теми, кто сидит рядом с вами. И еще, – настойчиво продолжала она, – никогда не надевайте утреннее платье к ужину. Да, не забыть бы посетить мадам Фаншон, как только мы приедем в Лондон, и купить для вас платьев, только самых элегантных, самых модных. И поделом Филипу, если они окажутся ужасно дорогими!

– Ох, нет, не надо, – запротестовала Камилла, уверенная, что граф не имел в виду таких больших затрат.

– Надо, он сам сказал мне, чтобы я не жалела денег на вашу экипировку. Никто не поверит, что он безумно влюблен в вас, если ваши туалеты не будут ослепительны. Не дай Бог выглядеть обедневшей аристократкой! Филип известен своим превосходным вкусом. Свои костюмы он шьет у Уэстона, самого лучшего портного в Лондоне. Все будут ожидать, что невеста Филипа появится в самых стильных туалетах. Вы видели платье Бриттани? Ну, так вы не должны уступать ей в элегантности и даже обязаны превзойти ее.

Шарлотта явно наслаждалась своей ролью наставницы, хотя временами ее все еще мучили страхи.

– И вам следует помнить разницу между большим ландо и фаэтоном, – продолжала трещать Шарлотта. Она говорила обо всем, что приходило ей в голову и что, по ее мнению, могло разоблачить Камиллу. – Большое ландо очень в моде. Когда приедем в Лондон, я вас покатаю на нем. Мы поедем на Бонд-стрит, там уйма модных магазинов, и я знаю одну восхитительную шляпную мастерскую, в которой найдутся как раз такие шляпы и капоры, которые вам очень пойдут.

– Наверное, они ужасно дорого стоят, – возразила потрясенная Камилла.

– Действительно. Но это проблема Филипа, а не наша, – решительно отмела ее возражения Шарлотта, и Джеймс, вошедший в эту минуту в комнату, рассмеялся и поцеловал жену.

– Рад видеть, что ты начинаешь проникаться духом этой игры, Шарлотта. – Он уселся на диване рядом с ней и принял из ее рук чашку с чаем. – Мы еще сделаем из тебя настоящую Одли. Ну, мисс Смит, кажется, вы делаете успехи. В библиотеке вы великолепно сыграли свою роль. – И он ухмыльнулся.

– Я всего лишь следовала подсказкам его сиятельства. Мне больше ничего не оставалось делать. – Камилла улыбнулась ему в ответ. Джеймс Одли вел себя свободно и непринужденно в отсутствие брата. Выражение усталости исчезло с его лица, и голубые, как сапфир, глаза сияли от удовольствия. Камилла чувствовала, что супруги обожают друг друга, хотя иногда между ними и возникало какое-то странное напряжение. Она замечала, как по тонкому лицу Шарлотты пробегала тень грусти, и тогда Джеймс, бросив на нее тревожный взгляд, отпускал какую-нибудь шуточку, чтобы заставить ее улыбнуться, или просто подходил к ней и сжимал руку. И все же Камилла восхищалась их отношениями, в которых царили любовь и согласие. В большой степени это было заслугой Джеймса Одли, натуры веселой и легкой. Те же черты Камилла наблюдала и в характерах Джереда и Доринды.

А не скрывается ли под сардонической внешностью Филипа то же доброжелательное отношение к жизни? Может быть, он пытается подавить свой импульсивный, озорной темперамент, присущий его младшим братьям и сестре, напуская на себя суровый вид и строго соблюдая внешние приличия?

– Когда вернется его сиятельство? – спросила Камилла, стараясь не выдать своего волнения. Граф уехал из Уэсткотт-Парка неожиданно по срочному делу в Лондон в тот же день, когда они разговаривали в беседке. И с тех пор она его не видела.

– Он обязательно вернется к ужину в Мэрроуинг-Холле, – заверил ее Джеймс. – А так кто знает? Филип не имеет привычки посвящать меня в свои дела.

В этот момент Доринда и Джеред ворвались в гостиную и заговорили одновременно. Доринда хотела напомнить, что ей разрешено попробовать свежий пирог из черники, а Джеред тихо спросил у брата, не появлялся ли в их доме некий мистер Уимпнелл.

– А кто он такой? – Джеймс прищурился. – Выкладывай, негодник, во что ты на этот раз влип?

Джеред покраснел, как вишня, зацепился за коврик и едва удержался на ногах, чуть не опрокинув чайный поднос.

– Проклятие, Джеймс, это уж слишком! – запротестовал он. – Да еще в присутствии дам. Постыдился бы.

– Чувствую, что стыдиться придется тебе, – парировал брат.

– Он снова играл, вот что я думаю, – небрежно бросила Доринда. Все уставились на нее. Девочка пожала плечами. – Я слышала, как миссис Уайет разговаривала с Дарджессом.

• Предыдущая
• 35/84
• Следующая