Мисс Прайс и волшебные каникулы - Нортон Мэри - Страница 7

• Предыдущая
• 7/27
• Следующая

На следующее утро, около 9 часов, сержант и инспектор смотрели друг на друга через инспекторский стол. Инспектор сидел. Сер­жант стоял. Лицо его было красным, фуражку он держал в руках.

—... и это все, что я знаю, сэр, — говорил он.

— Но каким образом они улизнули? — спросил инспектор. — Боюсь, я не совсем вас понимаю, сержант. Прежде всего, как они попали во двор?

— Видите ли, сэр, миссис Воткинс повела их посмотреть на мой садик.

— Посмотреть на ваш садик? — удивленно переспросил инспектор.

— Да георгины, сэр, в горшках, в конце двора. Миссис Воткинс называет их моим садиком. У меня там еще душистый горошек — отлично всходит, горошек-то...

— Я не знал, сержант, что вы садовод, — довольно холодно заметил инспектор. — Ну, а потом?

— Миссис Воткинс, сэр... ей очень понравились эти ребятишки. Она подумала, что они еще захотят посмотреть на птичку, сэр.

— На птичку?

— Я держу канарейку, сэр. Там, внизу. Я как раз выносил клетку сегодня утром, на солнышко, так сказать.

— У вас там еще что-нибудь есть, во дворе?

Сержант переступил с ноги на ногу.

— Нет, сэр, только шелкопряды.

Инспектор взглянул в окно, сжав губы так, словно пытался силой удержать их вместе.

— И вы оставили детей одних во дворе? — сурово спросил он.

— Так ведь, сэр, ворота были заперты, сэр. Робертс дежурил снаружи. Я только заглянул в коридор хлебнуть чайку с миссис Воткинс, она там ждала...

— Так, продолжайте. Сколько времени вы хлебали этот чаек?

— Нисколько, сэр. Я только взял чашку у миссис Воткинс, положил сахарку, размешал и сразу вышел...

— А потом?

— Ну, а детей уже не было. Я сначала подумал, что они зашли за колонны.

Сержант вытер лицо носовым платком.

— Но нет, — прибавил он.

— Исчезли?

— Да, сэр, исчезли.

— И кровать тоже.

— Да, сэр, и кровать. Мы обыскали помещения. Ворота были еще на замке. Роберте сказал, что ничего не заметил.

Инспектор разглядывал свои ногти.

— Весьма странно. Миссис Воткинс подтверждает вашу историю?

— Да, сэр.

— Значит, говорите, миссис Воткинс они понравились?

— Да, сэр. Они были славные ребятишки, сэр, воспитанные. Я тут рассердился на них прошлой ночью. Ушиб ногу об их кровать. А они совсем не обиделись.

Инспектор откинулся в кресле.

— Стало быть, они и вам пришлись по душе?

— Прошлой ночью нет. Но сегодня утром — знаете, сэр, они так хвалили мою птичку...

— И вы, наверное, пожалели, — медленно произнес инспектор, не спуская глаз с сержанта, — что вообще привели их сюда.

Сержант посмотрел на инспектора округлившимися глазами и глотнул воздух.

— Думаете, я пошел и выпустил их, да? — На его полном лице появилось суровое и величественное выражение. — Уверяю вас, сэр, мне и в голову не пришло ничего подобного. Я знаю свои обязанности, сэр.

Он стоял с обиженным видом, уставившись в одну точку на стене, над головой инспектора.

Инспектор улыбнулся.

— Извините, сержант, если я был к вам несправедлив. Но вы же рассказали мне сущую небылицу, сами понимаете. Если передние ворота заперты, выйти со двора абсолютно невозможно.

— Знаю, сэр.

— Да еще эта ерунда с кроватью...

— Да, сэр, — сказал сержант.

— Этих детей никак нельзя считать правонарушителями. Они просто шалили, так ведь?

— Да, сэр. — Неожиданно в глазах сержанта блеснул веселый огонек. Он повертел в руках фуражку и, покраснев, поглядел на инспектора так, будто с трудом решался выразить свою мысль словами.

— Мне кое-что сейчас пришло в голову, сэр.

— Ну?

— Девчурка, когда я спросил, как она перенесла кровать из Бедфордшира...

—Да?

Сержант понизил голос.

— Она сказала — по волшебству.

На какой-то момент инспектор онемел, потом слабым голосом произнес:

— Ну, знаете, сержант...

Румянец на щеках сержанта стал гуще.

— Я знаю, сэр, — покорно сказал он.

— Ну, знаете, сержант, — продолжал инспектор, вставая и начиная собирать бумаги к судебному заседанию, — вы же взрослый человек, в конце концов. Бросьте эти фантазии.

С чувством огромного облегчения ребята обнаружили, что они снова дома. Кэри и Чарльзу едва хватило времени, чтобы умыть и одеть Пола, прежде чем Элизабет позвонила в гонг к завтраку. Пол чуть не заснул над своей овсянкой, а Кэри и Чарльз почувствовали себя виноватыми, когда, позже, Элизабет поблагодарила их за то, что они убрали постели, в которых не спали. Их приключение не казалось им сном, но осталось чувство, будто они отсутствовали гораздо дольше, чем одну ночь. И всем очень хотелось спать.

— Давайте утром навестим мисс Прайс, — предложила Кэри, — а днем заберемся на сеновал и поспим до чая.

Мисс Прайс, в большой соломенной шляпе и полотняном передни­ке, занималась посадками, стоя на коленях у цветочной грядки. Был чудесный день; сад дремал, нежась в солнечных лучах.

— Ну как, — спросила мисс Прайс, распрямляя спину и взволно­ванно вглядываясь в лица ребят, — действует?

— Да, — сказала Кэри. — Действует, как колдовство... То есть, как заклинание... то есть... Ох, ну, в общем, действует.

Она плюхнулась на траву рядом с мисс Прайс.

— Вам понравилось? — с беспокойством спросила та. — У Пола слипаются глаза.

Кэри выдернула пучок душистой травы.

— Ну, не то, чтобы очень, — вздохнула она и попыталась вставить пучок обратно.

— Нет? — огорченно воскликнула мисс Прайс.

И тогда они рассказали обо всем, что с ними случилось. Ребята часто перебивали друг друга, а иногда говорили хором, но постепенно, по кусочку, мисс Прайс удалось составить всю картину их приклю­чения. Она становилась все мрачнее и мрачнее, пока они описывали историю с «законом» и пришла в ужас, услышав, что их забрали в полицейский участок. Опечалилась, когда Чарльз рассказал, как тюремный фургон привез кровать во двор и как они смотрели на нее из-за решетки. Но лицо ее заметно просветлело, когда ребята добра­лись до садика сержанта. Кэри подражала голосу миссис Воткинс, говорящей: «Ну, теперь бегите, поглядите на птичку, только не трогайте, там георгины». Им не пришлось досказывать остальное. Мисс Прайс слишком хорошо знала, что должно было произойти, как только они добрались до кровати.

— Кто-нибудь видел, как вы улетели? — спросила она.

— Нет, — сказала Кэри. — Сержант как раз пошел за чаем.

— Кровать полетела сразу?

— Да, как молния. Едва Пол загадал желание. Мы еле успели забраться.

— Ну что ж, — задумчиво произнесла мисс Прайс, — будем надеяться, что они не станут звонить вашей маме.

— Мама скажет, что это были не мы, — заметил Чарльз. — Она же думает, что мы не можем оказаться в Лондоне.

— Правильно, — согласилась Кэри. — А тетка Беатриса сразу скажет, что мы были здесь. Может, мы и в самом деле не были в Лондоне?

— А где же мы тогда были? — опешил Пол.

— Ну, Пол! — нетерпеливо воскликнула Кэри. Она повернулась к нему спиной и посмотрела на мисс Прайс, которая снова принялась копать ямки садовым совком. — Что вы сажаете, мисс Прайс?

— Эдельвейс, — рассеянно ответила та и вздохнула. — Что ж, все хорошо, что хорошо кончается. Ваше счастье. Все могло быть хуже, гораздо хуже.

Кэри смотрела, как мисс Прайс помещает серебристое растение в ямку.

— Я думала, эдельвейс растет только на альпийских лугах, — с любопытством заметила Кэри.

Мисс Прайс заметно порозовела и поджала губы.

— Он неплохо растет и у меня в саду, — коротко ответила она.

Кэри замолчала. Подумав немного, она беззаботно спросила:

— Вы собираетесь показать что-нибудь на цветочной выставке?

Мисс Прайс порозовела еще больше.

• Предыдущая
• 7/27
• Следующая