Планета, с которой не возвращаются - Гаррисон Гарри - Страница 15

• Предыдущая
• 15/28
• Следующая

Равн завыл еще громче, когда Брайан попытался отнять у него ожерелье, вцепился в него обеими руками. Но перед Брайаном устоять было невозможно. Он с такой силой стиснул кисти Равна, что пальцы у того онемели и медленно разжались. Брайан снял ожерелье с Равна и торжественно надел на себя. Старик прекратил выть и разразился визгливыми угрозами:

— Мое, отдай мне! Это я Равн, мне носить, мое...

Он кричал на своем языке, и Брайан обнаружил, что понимает его довольно хорошо. ЭЛП справился со своей задачей. Брайан отступил назад, взялся рукой за ожерелье и с расстановкой заговорил на том же языке.

— Теперь оно мое. Я Брайан. Пока я ношу его — я Равн.

Если Равн не имя, а титул, то старик его поймет. И тот понял. Визг прекратился, и глаза Равна злобно сузились.

— У людей есть только один Равн. Я. Мое.

Он требовательно протянул руку. Брайан снял ожерелье, но отдавать не торопился.

— Это твое? — спросил он.

— Мое. Отдай мне. Оно принадлежит Равну.

— Что такое Равн?

— Это я. Приказываю тебе — верни его мне. Ты гнилое мясо, ты дерьмо, ты баба...

Брайан одной рукой сдавил шею Равна, подтянул старика к себе вплотную, лицом к лицу, и угрожающе прорычал:

— Ты ругал меня. Ты не смеешь ругать Брайана. Он может убить тебя, если сожмет руку. Вот так.

Тело Равна забилось в агонии, он не мог ни говорить, ни дышать; повеяло смертью.

Брайан встряхнул старика как куклу и помахал ожерельем перед его носом.

— Ты расскажешь мне все, что я захочу узнать. Тогда получишь его обратно. Ты понял меня? Скажи да.

— Да... — прохрипел Равн. — Да.

Брайан постарался скрыть чувство торжества. Он сердито швырнул Равна на землю и сел рядом. Его вопросы звучали властно и предполагали незамедлительный ответ. Равн с готовностью отвечал, стараясь ничего не скрывать, голос его охрип, слова путались.

Хватит для начала, подумал Брайан. Он уже собирался вернуть ожерелье, когда заметил свой палец среди других костяшек. Это была часть его тела, и она, видимо, много значила для дикарей, иначе они не отрубили бы палец. Но они не получат его обратно. Брайан ухватил палец и сорвал со шнурка.

— Это мое. Остальное можешь забрать. — Брайан швырнул ожерелье на землю. — Сейчас вернемся на мою стоянку. Ты будешь разговаривать со мной всякий раз, когда я того захочу.

Равн дрожащими руками накинул ожерелье на шею и с готовностью поднялся. Бунт был подавлен. Теперь Брайан был уверен, что старик будет подчиняться беспрекословно. Как только тот отвернулся, Брайан с облегчением выбросил ампутированный палец, который уже отслужил свое.

— Женщина, мы будем есть! — крикнул он на местном языке, подходя с измученным пленником к лагерю. Эти слова и особенно тон, которым они были сказаны, сильно рассердили Леа.

— Эта демонстрация мужского шовинизма означает, что Старый Грязнуля раскололся?

— Конечно, драгоценная моя. — Брайан хитро подмигнул. — Накорми, пожалуйста, нашего друга, а потом я уложу его спать и расскажу тебе все, что удалось узнать.

— Если не возражаешь, мы будем есть порознь. Боюсь, мне никогда не привыкнуть к виду и запаху подгнившего мяса.

— Про это я тоже все выяснил. Давай покорми его, и пусть себе спит. Не думаю, что он будет еще чудить.

Из зарослей травы, где улегся спать Равн, доносился громкий храп. Ноги старика были связаны плетеным ремнем, конец которого обмотали вокруг вбитого в землю столба, так спокойнее.

— Это первобытные люди, — рассказывая, Брайан методично жевал сухой паек. — Очень примитивные во всех отношениях, со строгой системой табу. Мужчины охотятся и всем командуют...

— Отнюдь не новость в истории человечества.

— Согласен. Но, насколько мне удалось выяснить, это общество разделено практически полярно. Мужчины охотой добывают пропитание всему племени. Пища, как ты уже заметила, употребляется исключительно в сыром виде. Другую принимать запрещено. Приготовленную пищу тоже есть запрещено. Выходить из леса на равнину — запрещено, разрешается выходить только мужчинам и то для охоты. Мужчины обязаны изготовлять оружие и уметь им пользоваться, но для остальных...

— Понятно. Табу. Ты узнал, зачем они устроили это представление с нашим пленением?

— Все те же табу. Они видели нас у космошлюпки, а машины и любые аппараты — самое строгое табу.

— Похоже, это как-то связано с боевыми машинами.

— Уверен, что так, но это пока все, что мне удалось из него вытянуть.

— А ты не выяснил, что означает костяное ожерелье?

— Надеюсь, что понял все правильно. История довольно сложная, некоторых слов я не знаю, но в общем и целом все выглядит приблизительно так. Каждый мужчина обладает духом, который есть неотъемлемая часть его существа. Как ты уже, наверное, догадалась, женщины и дети духа не имеют. Они просто умирают как животные — и все. Но частица мужчины остается и хранится у Равна, при этом он считается живым, остается членом племени и подчиняется Равну. Что касается нас, то они собирались совершить ритуальное убийство, потому что мы нарушили табу. Но Равн взял мой палец, чтобы сохранить свою власть надо мной.

— Замечательно. Означает ли это, что где-нибудь в укромном месте они хранят фаланги пальцев всех своих предков?

— Возможно. В сущности, они не отличаются от тех типов культурных цивилизаций, где принято хоронить умерших. Этот обычай даже практичнее. Хранить отдельную фалангу гораздо легче, чем целый скелет.

Леа передернула плечами и, запрокинув голову, взглянула в усыпанное звездами небо.

— И это потомки цивилизованных и культурных людей! Как такое могло случиться?

— Даже не представляю. Пока.

— А какая связь между всей этой военной техникой и аборигенами?

— На сей счет мне тоже ничего неизвестно. Но я намерен все выяснить. Если окажется, что Равн ничего не знает, или он прикинется, что ничего не знает, тогда придется порасспросить кого-нибудь другого. У них, кстати, могут оказаться какие-нибудь предметы, которые, возможно, помогут раскрыть эту загадку. Все сводится к тому, что нам придется подняться в горы и встретиться с племенем. Там мы узнаем все из первых уст. Они живут на этой планете не одну тысячу лет, поселились здесь, видимо, еще до Распада. Они могут нам многое рассказать.

— Ты сказал «нам». То есть ты собираешься еще раз рискнуть нашими головами ради того, чтобы посетить стойбище?

— На этот раз риск будет минимальным. — Он показал на оружие. — Потому что мы пойдем туда добровольно и с оружием.

Медленно, единой группой, они брели через равнину к лесистым холмам. Возглавлял группу Равн, сразу за ним шел Брайан, а сзади тащилась Леа с большим узлом за спиной. Она утерла пот со лба и закричала:

— Погодите! Давно пора отдохнуть.

Догнав Брайана, она сбросила узел и со вздохом облегчения уселась сверху.

— Попей воды, — предложил Брайан, — передохни немного.

— Очень любезно, — выпалила она, — и весьма великодушно с твоей стороны разрешить мне попить немного воды, которую я целый день тащу на своей спине.

— Но у нас нет другого выбора, ведь правда? — сладким голосом увещевал Брайан. Но Леа не поддавалась.

— Что значит «у нас» — если тащить все приходится мне одной? Я прекрасно знаю все, что ты скажешь: и то, что женщина, словно рабочая скотина, должна выполнять всю тяжелую работу в этом недоразвитом обществе, и то, что ты потеряешь свое лицо, если понесешь хоть что-нибудь. А я ломаю спину и скоро грыжу наживу, — хватит потешаться надо мной, скотина бесчувственная!

— Извини. Я хотел бы помочь, но мы скоро уже будем на месте.

— Не так уж и скоро...

Она развернула вонючие шкуры — животное попало на обед Равну два дня назад — и нашарила бутылку с водой. Сделала большой глоток и передала Брайану. Он лишь смочил губы. Поскольку Леа приложилась к бутылке раньше, то для охотника вода стала табу, и Равну ее даже не предлагали.

• Предыдущая
• 15/28
• Следующая