Твой навсегда - Маккена Шеннон - Страница 25

Эллен захватила большую пригоршню его волос и стала их гладить.

– Не мучай меня, – умоляла она. – Это жестоко, Саймон!

– Это ты меня мучаешь! – запротестовал он. – Я пытался быть пай-мальчиком, спокойно занимался своим делом, но тут приходишь ты и приносишь мне очень вкусные вещи. Ты прекрасна, сексуальна и добра. Ты говоришь мне приятные вещи, ласкаешь мои волосы, и после этого я не должен целовать тебя? Не должен трогать тебя? Спустись с небес, Эл! Я земной человек!

– Да, конечно, – резко сказала она, – может, ты и земной человек, но я помолвлена…

Саймон прервал ее слова жестоким поцелуем и, заставив ее открыть губы, вторгся языком к ней в рот. Она обвила руками его шею и истово ответила на его восхитительный натиск. Их тела сплелись в одно целое, отчаянно извивающееся в обоюдной страсти. Этот поцелуй не был прелюдией секса. Их поцелуй был самим сексом.

Эллен отняла свое лицо, переводя дух, и обнаружила, что Саймон расстегнул пуговицы на ее блузке. Он забрал ее мятущиеся руки в свои, не давая ей запахнуть блузку, и вперился в налитую грудь, обрамленную спереди атласом цвета слоновой кости. Один ловкий щелчок пальцев – и мелкий бюстгальтер упал, разверзшись на две половинки.

Дыхание с шумом вырвалось у Саймона из груди.

– О Боже, Эл! – низким сдавленным голосом произнес он, прижимая свое разгоряченное лицо к ее обнаженной коже. – Да знаешь ли ты, как ты прекрасна! Точно свежий листок, когда он только-только начинает распускаться. Грудь твоя так же нежна и совершенна. Ты сводишь меня с ума, Эл!

Саймон наклонил голову и принялся ласкать ее грудь своим горячим ртом. Он облизывал каждый ее изгиб, втягивал губами соски, терзая их с вдохновенным искусством. Его рот требовал и умолял в равной мере, не давая ей ни дышать, ни говорить. Эллен выгнула спину и прильнула к нему, откинув голову назад и закрыв глаза.

То, что Саймон требовал от нее, было далеко от утешения. Чувства плавились в ее сердце, изливаясь перед ним в горячую лаву. Он жадно ласкал ее своим ненасытным ртом, подхватывая круговыми движениями языка. Но, терзая ее с таким жестоким голодом, он столь же щедро дарил ей наслаждение.

Эллен посмотрела вниз, на его лицо, на свою грудь. Стоны удовольствия срывались с ее губ при каждом движении его языка. Ее грудь увлажнилась от его рта, ее соски напряглись от его ласк. Каждое прикосновение вызывало в ней трепет, распространяющийся по телу и усугубляющий пульсацию внутри. Все ее существо превратилось в накаляющуюся массу. Нестерпимо сладкие ощущения бесконечно струились сквозь тело, приближая ее к апогею.

Саймон перекатил ее обмякшее тело к себе в объятия.

– О Боже… – прошептала Эллен. – Что ты делаешь со мной, Саймон?

– Подвожу тебя к завершению, – услышала она бархатно-мягкий голос. – Сейчас я собираюсь тебя положить и продолжить снова.

Эллен подняла голову. Ее обнаженная грудь была прижата к его груди, ее лоно терлось о его твердокаменный фаллос. Паника сдавила ей сердце.

– Нам лучше… остудить себя, Саймон.

Его напряженное лицо исказила досада.

– О Господи, опять! Нет! Ты мучаешь меня, Эл. – Он притянул ее ближе.

– Я? Мучаю тебя? Ха! – Выкарабкавшись из его рук, она пыталась застегнуть свой бюстгальтер. – Ты втягиваешь меня в это, а я позволяю тебе! Соблазнять меня. Тешить мою плоть. Что я, глупая, что ли, чтобы этого не понимать? Только я не знаю, что это значит для тебя. Я вообще перестаю соображать, когда ты около меня.

– Я расскажу тебе, как это будет, – сказал Саймон. – Если ты позволишь мне соблазнить тебя.

Черт бы побрал этот ласковый голос! Эллен слишком хорошо знала его силу. Он способен сбить ее с толку и очаровать.

Она распахнула дверь с рваной москитной сеткой и побежала прочь.

Преследовать ее было глупо, но разум был над ним не властен. Ничто не было властно, кроме настоятельной потребности, державшей его в своих когтях. Он хотел затащить Эллен в высокую траву, сорвать с нее одежды и снова сделать то, о чем так долго мечтал. Шестнадцать лет, одиннадцать месяцев и четырнадцать дней. Только на этот раз он все сделает правильно, не спеша. Он заставит ее млеть и рыдать от удовольствия.

Саймон настиг ее на лугу под кустами сирени. Эллен споткнулась и упала на колени в траву. Он последовал за ней, придавив ее к земле.

– Эл, я не договорил. Позволь я расскажу, как это будет. Я сделаю все, чтобы тебе было хорошо.

Она сопротивлялась под гнетом его тела.

– Не надо ничего делать!

– Не бойся! – уговаривал ее Саймон. – Ну пожалуйста, Эл. Я не причиню тебе вреда. Я никогда не позволю себе применить силу. Не надо так трястись. Расслабься.

– Позволь… мне… уйти!

Саймон приложил рот к ее уху.

– Просто дослушай меня до конца – и я клянусь отпустить тебя.

– Перестань! – Она тяжело дышала под тяжестью его веса. – Мы не в доме, Саймон!

– Я просто хочу сделать тебе приятное. – Он откинул волосы с ее раскрасневшегося заплаканного лица. – Эл?

Она промокнула слезы и шмыгнула носом.

– Хорошо, рассказывай, – прошептала она. – Давай. Двигай меня к безумию. Это в твоей власти. Ты можешь соблазнить меня, если захочешь. Я не в силах тебя остановить. Но что потом?

– А? Что? – Саймон почти не следил за ее словами. Его тело гудело от вожделения и предвкушения удовольствия. – Ты что-то спросила, Эл?

– Что будет потом? – повторила она. – После всех этих оргазмов?

Саймон открыл рот, чтобы ответить ей, но не произнес ни слова. Эллен оттолкнула его, и он перекатился на бок, не протестуя. Оба тяжело дышали.

– Бах! Бах! – выкрикнул детский голос. Из-за сиреневых кустов вынырнуло веснушчатое лицо Алекса. Он направил на Саймона зеленое пластмассовое ружье и выпустил ему прямо в лицо водяную струю. – Не смейте обижать Эллен – или я снова вас расстреляю!

Следом за ним сквозь ветки продирался Бойд. Он обдал их презрением циника, пресытившегося жизнью в свои десять лет, и сказал Алексу:

– Недотепа! Он ее не обижает. Он пытался ее поцеловать. Все взрослые такие грубые.

Эллен поправила свою блузку и пригладила волосы. Ее губы вытянулись в плоскую бесцветную полоску.

– Мальчики, почему бы вам не поиграть где-нибудь еще?

– Я считал, что вы помолвлены с тем парнем на «порше», – сказал Бойд. – Вам полагается целоваться с ним, а не с Саймоном.

– А ну исчезните, вы оба! – Голос Эллен прозвучал непривычно резко.

Братья переглянулись и, пожав плечами, скрылись за сиреневыми кустами. Их стрельба продолжалась, будто ее ничто не прерывало.

– Проклятие! – Саймон вытер лицо рукавом и упал на лопатки. Он уставился в небо, готовый с расстройства выть волком. – Давай обсудим это где-нибудь в укромной обстановке.

Он сразу же пожалел о своих словах.

– Обсудим? – сказала Эллен срывающимся голосом. – Это будет то же самое, что и утешение, не так ли? Все мои гости, наверное, уже к чаю будут знать, что здесь произошло. Что, если они уже все видели из окна? – Она закрыла глаза и приложила руки к своим красным щекам. – Во всяком случае, Бойд абсолютно прав. Мне не следовало целоваться с тобой. Я помолвлена с другим человеком.

Саймон рывком поднялся из травы.

– Это несерьезно! Ты не можешь выйти замуж за это ничтожество!

Эллен пыталась обрести устойчивость в ногах.

– Я устала от бессмысленных грез, – сказала она. Я не могу ждать, пока мои безумные фантазии станут реальностью. Я хочу, чтобы у меня был муж. Семья. Дети. Трое или четверо, по возможности. Я больше не могу ждать у моря погоды. Пора повзрослеть и покончить со всем этим.

– Но он тебе не подходит! – вскричал Саймон. Эллен посмотрела ему в глаза:

– У тебя есть лучшее предложение?

Ее вопрос поверг Саймона в смятение. Она спрашивала по существу.

Она хотела его – он хотел ее. Все могло бы разрешиться так просто. Но этого никогда не произойдет.