Находка - Тайц Яков Моисеевич - Страница 16
- Предыдущая
- 16/23
- Следующая
Глава девятая
ЗОЛУШКА
Таня шагает по Можайскому шоссе. Одна коса у неё расплелась — ленту она где-то потеряла. Но это ничего! Идти можно. Вот если бы только солнце поменьше пекло да если бы где-нибудь водички холодненькой напиться… Таня смотрит по сторонам. Вдоль шоссе тянутся многоэтажные, красивые дома. Сразу видно, что новые. И не хуже, чем на Красной Пресне, а то, может, и получше.
Прошло, наверно, с час. А Шумилова всё не видать. Ноги у Тани начали уставать. Но отдыхать некогда. А то они там весь клад без неё выроют!
А бабушка, наверно, сейчас сидит дома, пьёт кофе, макает в него коричневый, поджаристый сухарик. И сухарик становится мягкий-мягкий и кусочками отваливается и шлёпается в кофе.
Вот бы сейчас проглотить такой кусочек!
Нет, бабушка сейчас, скорее всего, не пьёт кофе. Она, скорее всего, сидит и думает: «Где-то наша Танюша теперь?»
В тапочку откуда-то попал маленький камешек. Острый, и больно ступать.
Таня остановилась, сняла тапочку и начала её вытряхивать. Сзади загудело: ту-ту!
Таня оглянулась. По шоссе мчалась легковая машина. Таня запрыгала на одной ноге, чтобы пропустить машину. И вдруг уронила тапочку.
— Ой!
Таня кинулась за тапочкой. Но тут…
Но тут надо сначала описать машину. Это был длинный, чёрный, обутый в белые нарядные шины «ЗИС-110». Это самая лучшая, самая красивая машина. В ней сидели двое военных. Один постарше, седой, а другой помоложе.
Таня в ту минуту, конечно, ничего этого не видела. Она бросилась выручать тапочку, но не успела. Правое колесо наехало на бедную тапочку, и она осталась лежать на асфальте, плоская, как дощечка.
Машина остановилась. Один из военных высунулся в открытое окно:
— Девочка, ну как, жива твоя тапочка?
Таня подобрала тапочку, расправила её и подошла к машине. В лакированной дверце отражались шоссе, дома, небо и сама Таня, как она стоит, — одна нога босая, волосы растрёпаны.
— Жива, — сказала Таня. — Вы её раздавили, но она не раздавилась.
Седой военный спросил:
— А между прочим, любопытно: куда ты это шествуешь одна по шоссе, да ещё туфли свои подбрасываешь добрым людям под колёса?
Таня спрятала тапочку за спину и сказала:
— Я не шествую. Я иду в Шумилово.
— Куда? — переспросил другой военный и переглянулся с тем, который был постарше. — Как вам нравится, товарищ генерал? Она идёт в Шумилово!
Таня стала во все глаза смотреть на седого военного. Неужели это настоящий генерал? Таня очень любила генералов, но никогда ещё с ними не разговаривала. Генерал строго спросил:
— Ты что же, вроде Золушки, выходит? Туфельки свои теряешь!
— Это не туфелька, — сказала Таня, — это просто тапочка!
— А ты знаешь, Золушка, сколько до Шумилова?
— Не знаю. Знаю, что там! — И Таня показала тапочкой вдаль.
— «Там»! — передразнил генерал. — До этого «там» добрых сорок километров.
Вдруг он открыл лакированную дверцу:
— А ну садись! Некогда нам тут со всякими Золушками время терять!
Таня не знала, садиться ей или не садиться. Конечно, ей очень хотелось прокатиться на «ЗИСе-110», да ещё рядом с генералом. Шутка ли сказать — потом все девчонки на дворе будут завидовать! И все мальчишки. И даже сам Лёша и тот будет завидовать.
Всё-таки она не решалась. Вдруг генерал повезёт её обратно в Москву — теперь, когда она уже и на трамвае всё проехала, и на метро всё проехала, и почти что добралась до самого Шумилова!
— Садись, садись! — сказал генерал. — Нам по пути, подбросим.
— Как это — подбросите? — Таня засмеялась.
— А вот увидишь! Садись.
И Таня решилась. Она ступила босой ногой на тёплую шершавую ступеньку и очутилась на мягком сиденье рядом с генералом.
— Поехали, Сергей, — сказал генерал.
И машина быстро и неслышно понеслась по шоссе. И сразу же все дома, и столбы, и деревья — всё, что только что стояло на месте, все это быстро-быстро поехало обратно в Москву.
— Садись, Золушка, поудобнее, не бойся. Ехать ещё долго. Вот так. А к кому ты пробираешься в Шумилово, интересно? Если только это не военная тайна.
Тане очень приятно было сидеть, вытянув усталые ноги, на мягком сиденье и мчаться с такой невероятной быстротой. Она натянула раздавленную тапочку на ногу и сказала:
— Я брата догоняю. Он поехал клад копать. А меня не взял. А я тоже хочу. Потому что я ещё ни одного кладика не выкопала.
— Я тоже, — сказал генерал. — А что же это за клад, интересно?
— А я и сама не знаю. А вы видели когда-нибудь клады?
— Нет.
— И я не видела.
— А как же это папа с мамой тебя одну отпустили?
— А папы у нас нет. Он погиб на войне. Он, знаете, обещался написать письмо, да так и не написал. На войне знаете как? Там всё некогда, не до писем…
— Да, — усмехнулся генерал и погладил Таню по голове, — на войне действительно не всегда есть время для этого… Между прочим, товарищ полковник, — и генерал обернулся к другому военному, — это самое Шумилове куда шествует наша Золушка, весьма памятное для меня место. Я там оборону держал в сорок первом. Тяжело было. За спиной она, наша матушка белокаменная, — генерал кивнул головой в сторону заднего окошка, — отступать некуда. А немец рвётся остервенело. Танковые атаки одна за другой. Однако отогнали врага. Дальше Шумилова не пустили.
Таня спросила:
— Товарищ генерал, а вот вы были на войне, да?
— Приходилось, Золушка, — ответил генерал.
— А может быть… Вам мой папа там не попадался?
— А как его фамилия?
— Зотов, Андрей Васильевич.
— Зотов, Зотов, Зотов… — Генерал задумался, пошевелил пальцами. — Дай бог памяти… — Он снял фуражку, потёр высокий лоб. — Нет, Золушка… Золотницкий — был у нас такой лейтенант, но Зотова не припомню.
— Жалко! — сказала Таня. — Знаете, я его тоже не помню. А мама говорит, что, когда я стану старше, я его вспомню. Правда?
— Конечно! Обязательно! — сказал генерал и снова погладил Таню по голове.
А Таня стала осматривать машину. Ведь это не просто машина, а «ЗИС», и не просто «ЗИС», «ЗИС-110»!
Таня на трамваях каталась, на метро, на автобусе и даже на двухэтажном троллейбусе каталась, два раза в Зоопарке на осликах прокатилась, но на «ЗИСе-110» она ещё ни разу некаталась.
- Предыдущая
- 16/23
- Следующая
