Выбери любимый жанр

Загадочная личность - Христолюбова Ирина Петровна - Страница 17


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

17

— Я могу разговаривать с деревьями, — сказал однажды Геня. — Может быть, научу тебя.

У меня дух захватило.

— А что они тебе говорят?

— Разное. Придет время — скажу.

В школе Геня на меня особого внимания не обращал. Я к нему тоже не приставала.

— Ну и нашла ты братца! — сказала подруга Таня. — Вот у меня сестра так сестра. Ее портрет на доску Почета повесили.

— У моего брата просто фотографии нет, — сказала я.

— И неправда. Он пассивный.

В перемену ко мне подошла Тамара Фетисова, портрет которой висел на доске Почета. Ее большие серые глаза были строги.

— Веткина, — сказала она, — приготовь отчет, какую шефскую работу провел с тобой Дубровский. Между прочим, звонила твоя мама. Она обеспокоена, что у нас в школе каждый день, до самого вечера, мероприятия. Скажи, Веткина, какое мероприятие было вчера?

Я, наморщив лоб, смотрела в окно. За окном собирались тучи. Вначале я просто так подумала, что тучи, мимоходом подумала. А потом ахнула:

— Дождь будет!

— Веткина, я вижу, со мной ты не хочешь откровенно и честно разговаривать. Но сегодня же вечером ты все объяснишь своим родителям. А отчет о Дубровском приготовь. Будет собрание. Мы допустили большую ошибку.

Какую ошибку допустили, Тамара не сказала, не успела. Ее уже кто-то звал, искал, не мог без нее обойтись. Тамара всем была нужна.

А по окну стучал дождь. На наше озеро, наверно, упали первые капли.

После уроков я пришла в условленное место — на автобусную остановку. Здесь мы всегда встречались с Дубровским.

Я еще издали увидела его длинную фигуру.

— Началось! — сказал он. И мы посмотрели на небо, которое было серым и низким. — Но ты не переживай. Деревья ждали этот дождик, он им нравится.

— Они тебе говорили?

— Говорили.

Мы стояли на остановке и слушали дождь. Это тоже интересно — слушать дождь. Только машины мешали. Да и народу на остановке было много — от дождя прятались.

— Все шумят, шумят, — сказал Геня.

Тут я рассказала ему о своем сложном положении, о том, что сегодня вечером мне надо будет объясниться с родителями.

Дубровский задумался.

— Ладно, — сказал он. — Сегодня вечером я к вам приду и все объясню. Ты тут ни при чем.

— Как это ни при чем? Я очень даже при чем.

— Я твой старший брат. Понятно?

— Понятно.

— В семь часов я буду у вас.

И Дубровский, зажав портфель под мышкой, зашагал по улице под проливным дождем.

Дома Дуся встретила меня убийственным молчанием. «Все плохо, — подумала я. — Раз Дуся молчит, значит, плохо».

Поужинав, папа сказал:

— Пора нам с тобой серьезно поговорить. Что у вас за мероприятия каждый день?

Тут раздался звонок.

Папа открыл дверь. На пороге стоял Дубровский. Его светлые волосы были мокры от дождя.

— Проходите, — сказал папа как-то неуверенно.

Геня был длиннее папы на голову.

Все посмотрели на меня.

— Знакомьтесь, это мой старший брат Геня.

Геня подал руку маме, папе, потом Дусе.

— Раздевайся, — сказала я, — чувствуй себя как дома.

— Аферист какой-то, — прошептала Дуся.

А папа с мамой плохо ориентировались в обстановке. Они были вежливы и в то же время слегка бледны.

— Садись, — сказала я Гене.

Геня сел. Папа с мамой тоже сели, а Дуся осталась стоять.

— Я учусь в девятом «Г» классе, — начал Геня. — Наш класс взял шефство над шестым «В» классом.

И тут все облегченно вздохнули и сразу всё поняли.

— Значит, вы шеф! — весело сказала мама и стала угощать Геню чаем.

— Не шеф, а мой старший брат.

— Для всех игра, а для тебя серьезно, — сказала мама.

— Для меня тоже серьезно, — глядя в чашку, сказал Геня.

Тут у мамы руки опустились, и она в лице изменилась.

— Он такой же, как она, — сказала Дуся. — Сразу видно.

— Что видно? — спросила я.

— Не знаю — что, только видно.

Папа участия в разговоре не принимал, все присматривался к Дубровскому, а потом спросил:

— Выходит, ты наш сын?

Геня пожал плечами:

— Не то, чтобы совсем, но вообще выходит.

Папа постучал пальцами по столу, задумался. Я поняла, что сейчас он что-то важное скажет. Папа всегда стучал пальцами перед тем, как что-то важное сказать.

— Пожалуй, я согласен, — сказал папа.

Геня улыбнулся.

— Поздравляю тебя, Дуся, — сказала я. — У тебя сейчас тоже есть брат.

Дуся промолчала. По-моему, Дубровский понравился ей с первого взгляда.

Труднее было с мамой. Она заплакала. А поплакав, сказала:

— Разве я против шефства? Но ведь этот мальчик без царя в голове. Он же сам отстающий.

— Нет, — сказал Геня. — Я уже успевающий. Мне пора. Я завтра приду.

— И часто ты будешь приходить? — спросила Дуся.

— Часто.

Когда Геня уходил, мама опять всплакнула, наверно, не хотелось ей с Геней расставаться.

— Шумно у вас, — сказал Геня уже в дверях.

На следующий день наш класс вместе с 9 «Г» готовился к собранию. Мы, младшие братья и сестры, должны были рассказать о своих старших братьях и сестрах, а они — старшие — о нас, младших.

После уроков снова все собрались в актовом зале. Мы сели с Геней рядом.

С докладом выступила Тамара Фетисова.

— Прошел месяц, как мы взяли шефство над шестым «В» классом, — сказала она. — И результаты налицо. Успеваемость в шестом «В» классе поднялась и стала почти стопроцентной. А в нашем девятом «Г» стала стопроцентной.

Потом Тамара перешла к рассказу об индивидуальной работе. Особенно долго она рассказывала об Игоре Забродине, о том, как он день и ночь учит уроки с Вадимом Хазбулатовым, и о том, как они ходили вместе в кино «Всадник без головы» и как устроили семейное чаепитие.

— Опыт Игоря Забродина должен стать достоянием всех, — сказала Тамара. — К сожалению, не все наши шефы отнеслись к своей работе добросовестно. Вот, например, Дубровский. Правда, учиться он стал хорошо. У него даже мало троек. — Тамара призадумалась, она явно не знала, как проанализировать создавшееся положение, ведь Дубровский всегда числился в неподдающихся. — Дубровский может учиться на «хорошо» и «отлично», — заверила Тамара, — и в то же время он не проявляет активности и заражает своим пессимизмом Веткину, которая легко поддается дурному влиянию. Я думаю, нам нужно сделать соответствующие выводы.

Я очень внимательно слушала Тамару и ждала, какие будут выводы. Но Тамара села. А потом снова встала и сказала:

— Вначале поговорим о положительных примерах, а потом Дубровский расскажет нам о проделанной работе.

Положительных примеров было много. Особенно восторженно говорила моя подруга Таня.

— Я хочу быть такой, как моя старшая сестра Тамара Фетисова, — закончила она свою речь. — Тамара подает мне положительный пример во всем. Я даю слово, что мой портрет тоже будет висеть на доске Почета!

Все зааплодировали, а Капустин даже «ура» закричал.

Таня была счастлива, как будто ее портрет уже висел на доске Почета.

Мы с братом Геней вели себя скромно.

— Чего шуметь-то? — сказал он.

Когда аплодисменты стихли, Тамара сказала:

— А сейчас пусть расскажет о своей работе Дубровский.

Геня вышел на сцену, спрятал руки за спину и стал смотреть в угол, где висел портрет Менделеева.

— У тебя есть план шефской работы? — спросила Тамара.

— Нет. А зачем он?

— Вот видишь. А мы тебе доверили воспитание.

Я очень волновалась за Геню, но никак не могла придумать, что бы такое убедительное сказать.

— Ты, Дубровский, опять не справился с общественным поручением, — вздохнула Тамара.

— Справился! — крикнула я. — У нас дома чаепитие было!

Все засмеялись, а Геня чуть заметно улыбнулся.

— Иди, Веткина, сюда, — безнадежным голосом сказала Тамара. — Может быть, ты нам чего-нибудь расскажешь, дополнишь отчет Дубровского.

Я вышла и встала рядом с Геней. Он мне показался таким высоким, что надо было запрокидывать голову, чтоб взглянуть на него.

17
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело