Сапфир - Мэтьюз Патриция - Страница 12

• Предыдущая
• 12/67
• Следующая

Создание эскиза для ювелирного изделия требует высочайшего артистизма, а Мондрэн был истинным художником. Регина наблюдала за его работой как завороженная.

Узнав девушку получше, Мондрэн немного смягчился и стал с ней разговаривать, объясняя, что именно он делает. И мало-помалу ей стало ясно, что ему очень не хватает собеседника, кого-нибудь, с кем он мог бы поделиться радостью, которую доставляла ему его работа.

Мондрэн рассказал Регине о своем долгом ученичестве в Голландии, рассказал о тех, кто готовит эскизы ювелирных изделий, и о тех, кто эти изделия создает.

– Большинство рисовальщиков, – говорил он на своем ужасном английском, – рождены для этого дела. Я разумею, что мастерство переходит от отца к сыну. У меня такого не было. Мой отец делал сыры. – Его губы скривились в презрительной усмешке. – Я рос, окруженный сырными запахами. И до сих пор не могу есть этот продукт. Одного сырного запаха достаточно, чтобы меня начало мутить и чтобы испортить мне пищеварение. При первой же возможности я уехал в город и стал изучать ювелирное дело. Очень много времени прошло, прежде чем я достиг того, что я есть теперь, – завершил он, явно гордясь собой.

Регина кивнула:

– Я прекрасно понимаю, почему вы так гордитесь своими достижениями. А что, у вас никогда не было семьи, мистер Мондрэн?

Он сразу замкнулся и отвел глаза.

– У меня не было на это времени. Работа требует всех моих сил. Художник должен быть готов к жертвам.

На это Регина ничего не ответила, но призадумалась. Смогла бы она отдать все свое время, все силы какому-то ремеслу или занятию и пожертвовать возможностью обзавестись мужем и детьми? Стоит ли одно другого? Она рассмеялась. Ей совсем недавно исполнилось двадцать два, а она беспокоится о том, что произойдет, возможно, еще через несколько лет!

Мондрэн же, хотя и относился к Регине гораздо лучше, чем прежде, никогда не позволял ей прикасаться к тому, что он делал. Но девушка была рада и возможности просто смотреть, как голландец работает. Она с величайшим интересом наблюдала, как создается эскиз того или иного изделия и как потом изготавливается модель по этому эскизу. Дома после работы Регина подолгу корпела над листом бумаги, придумывая свои собственные эскизы. Первые эскизы не принесли ей ничего, кроме разочарования, но она продолжала рисовать, и со временем рука ее становилась все увереннее, да и в самих рисунках стало больше фантазии и выдумки.

Наконец она сделала эскиз, который ее удовлетворил. Девушка протянула его Мондрэну, протянула с некоторой робостью.

Старый мастер осторожно взял лист бумаги.

– Что это такое, Регина?

– Прошу вас, взгляните, – проговорила она с мольбой в глазах. – Но скажите мне честно… Скажите, что вы на самом деле об этом думаете.

Мондрэн сосредоточенно, нахмурившись, рассматривал рисунок – корону. Наконец взглянул на девушку; на лице его было то отчужденное выражение, которое она так не любила.

– Стало быть, вы вознамерились стать создателем эскизов ювелирных изделий? – проговорил он сухо, даже несколько неприязненно.

– Нет-нет. Я бы ни за что не осмелилась. – Однако Регина понимала, что кривит душой. Она с удовольствием занялась бы эскизами, если бы у нее получилось. – Я просто так набросала, – потупилась девушка.

– Вот именно, набросала, – проворчал Мондрэн. – Во-первых, покупателей корон чрезвычайно мало. Их носят только члены королевских семей. И даже если бы и нашелся покупатель, в вашем эскизе многое неправильно.

Регина, затаив дыхание, склонилась над эскизом, лежавшим на столе. Мондрэн же дотошно разобрал все ее ошибки. Именно на это Регина и рассчитывала.

Спустя две недели она опять пришла к Мондрэну с рисунком, на сей раз с брошью.

Мондрэн посмотрел на девушку, вскинув брови, и спросил:

– Опять «набросали»? Регина молча кивнула.

Мастер внимательно рассматривал эскиз. Изящная брошь имела форму звезды. В середине броши помещался крупный камень, окруженный мелкими бриллиантами, и все это было заключено в оправу из узкой золотой полоски, украшенной розовыми бриллиантами.

Мондрэн взглянул на девушку:

– А как вы намереваетесь укрепить самый крупный камень?

– В тех местах, где сходятся лучи звезды. Вот, смотрите – здесь, здесь, здесь, здесь и здесь!

– Да… – задумчиво протянул ювелир. – Да, верно.

– Ну так как? – с нетерпением в голосе спросила Регина. – Что вы об этом думаете?

Мастер по-прежнему хмурился.

– Конечно, брошь гораздо лучше, чем первый эскиз, но это слишком просто и не соответствует моде. Вот, посмотрите, что носят леди.

И он показал девушке еще не совсем готовый медальон округлой формы. Золотая оправа медальона была украшена по ободку двенадцатью алмазами и четырьмя крупными рубинами. Регина догадалась, что в середину этого чересчур нарядного медальона будет вставлена маленькая фотография супруга одной из богатых клиенток Слострума.

– Но ведь мода меняется, – сказала она. – Одежда, прически – все это постоянно меняется.

Мондрэн холодно проговорил:

– Вы считаете себя законодательницей мод? Нарисовали два любительских эскиза и уже решили, что можете создавать моду?

Регина растерялась. Конечно, Мондрэн прав. Она заносчива, нетерпелива, невежественна.

– Простите меня, мистер Мондрэн. Я не хотела показаться такой самоуверенной. Конечно, вы правы.

Он едва заметно улыбнулся и покачал головой:

– Ах, Регина, вы так стремительны! Вы несетесь по жизни сломя голову. Чтобы создавать эскизы ювелирных изделий, нужно много учиться и запастись терпением. И все же должен отметить, что ваш эскиз не так уж плох. По нему можно сделать очень красивую вещь с крупным камнем посередине. Например, здесь очень хорошо смотрелся бы рубин-кабошон. У кабошона верхняя часть округлой формы, нижняя – плоская.

– Сапфир!

Мастер вопросительно вскинул брови:

– Сапфир?

– Да, в центре звезды должен находиться звездчатый сапфир.

Мондрэн энергично покачал головой:

– Нет-нет, сапфир не годится для звезды. Там должен быть рубин.

– Но у фирмы есть звездчатый сапфир. Он продается с тех пор, как я поступила сюда работать. Если его вставить в брошь вроде этой, его купят.

– Нет, ошибаетесь. Сапфир сюда не годится. Здесь нужен рубин. Звездчатый сапфир будет продан в свое время – нужен только покупатель, у которого было бы желание его купить и достаточно денег. – Голландец взял в руки эскиз Регины. – Я покажу это мистеру Слоструму. Если он согласится на то, чтобы я сделал эту брошь, вы получите за эскиз вознаграждение, не беспокойтесь. – Он улыбнулся. – И вам разрешат поставить на ней вашу подпись.

– Подпись?

– Да, все авторы эскизов или мастера-изготовители вырезают свои подписи – или эмблемы – на готовом изделии. Вот, посмотрите.

Он показал Регине пару только что законченных мужских запонок. Золотые запонки были сделаны в виде гирек и украшены розовыми бриллиантами. Перевернув их, Мондрэн указал пальцем на свою подпись, которую Регина поначалу приняла за обычные царапинки на золотой поверхности. Однако, вглядевшись, девушка разобрала две буквы: ПМ.

– Мои инициалы. Так мы маркируем свои изделия. И если брошь по вашему эскизу будет сделана, на ней будут стоять ваши инициалы – РП.

Девушка в восторге всплеснула руками:

– Ах, как замечательно!

Следующее утро было дождливым и холодным. Регина поспешила к магазину Слострума, держа над головой зонтик. Уже в дверях она столкнулась с кем-то и наверняка упала бы, если бы сильные руки не поддержали ее. Сложив зонт, девушка подняла голову и увидела озабоченное лицо незнакомого молодого человека, примерно одного с ней возраста.

– Простите, – сказал он, – мне следовало бы проявить осторожность, но вы появились так неожиданно…

Регина покачала головой:

– Это я должна просить прощения. Мне нужно было смотреть получше.

Молодой человек был строен, смуглолиц и черноволос. Его темно-карие глаза вопросительно смотрели на девушку.

• Предыдущая
• 12/67
• Следующая