Сердце изгнанника - Таннер Сюзан - Страница 28

• Предыдущая
• 28/65
• Следующая

Слуга проводил отца Эйндреаса в небольшую комнату, отделанную деревянными панелями, где он остался ждать с плохо скрываемым нетерпением.

На какое-то мгновение в дверях появился Данмар, наблюдая за священником, который не замечал его. Он был тем типом священнослужителя, презираемым Данмаром, который предан церкви до самозабвения и не ведает, что истинной основой христианства является доброта. Но Данмару не нужен был ни добрый священник, ни христианство. Он собирался использовать его в своих корыстных целях.

Как он приказал, комната была слабо освещена, но даже при этом свете Данмар мог видеть яркий блеск в глазах священника, с которым тот рассматривал богатое убранство комнаты. Несомненно, он думал о том, как все это золото могло бы послужить великому делу Господа. Но у Данмара были свои планы. Он использовал его для великого дела своей жизни – достижения власти. И ниспровержения Иана Гилликриста. Было также еще одно даже не дело, а дельце – это дочь Лотаринга, которая осмелилась унизить его в присутствии этого варвара с его английским воспитанием.

Он вошел в комнату, и священник обратил свой взор к нему.

– Отец Эйндреас. – Это было больше похоже на подтверждение, чем на приветствие.

– Лорд Данмар. – Священник говорил спокойным и ничего не значащим голосом.

– Не хотите ли вина?

Как будто по негласному сигналу, в комнату вошла служанка с графином и двумя кубками на подносе. Она поставила поднос на маленький столик, и Данмар резким движением отослал ее. Он сам разлил вино в кубки и подал один из них священнику.

Отец Эйндреас смело встретил его взгляд и взял кубок.

– Я вам нужен?

– У нас с вами одинаковые цели. Возможно, что мы нужны друг другу. – Данмар сел таким образом, чтобы лицо его оставалось в тени.

Отец Эйндреас не стал дожидаться приглашения и сел тоже.

– Цели? – Его не беспокоило, что в его голосе звучало сомнение и некоторое высокомерие. Разве можно сравнивать заботы этого придворного с его святыми делами? – Моя единственная цель – это уничтожение врагов Господа.

– Что случится тем скорее, чем скорее Мари Гиз получит регентство. – Это помогло бы и Данмару в достижении его целей. Но священнику не нужно об этом знать.

Священник наклонил голову и слушал Данмара. Что правда, то правда. Искренняя вера вдовствующей королевы и ее связи с Францией будут способствовать прекращению опасного распространения инакомыслия в Шотландии. Святой представитель Господа Бога на французском троне поможет и людьми и оружием в подавлении религиозного бунта.

– Что мы должны сделать, чтобы увидеть де Гизов у власти?

– Мы должны постараться сокрушить любого, кто выступает на стороне Аррана. – Данмар сделал паузу. – Вы совсем недавно служили у Сэлека Лотаринга, не так ли?

– Я никогда не был ни у кого в услужении, кроме Господа, – прогремел отец Эйндреас. Он все еще не забыл унижения, которое тогда испытал.

– Но вы были в Сиаране, – настаивал Данмар.

– Да, – сказал священник почти шепотом, у него перехватило дыхание от неприязни.

– Семейство Лотарингов на стороне Аррана.

– Я ничего не знаю об их политических пристрастиях.

– Возможно, вы знаете больше, чем отдаете себе в этом отчет. Может быть, я мог бы помочь вам понять, что стоит за тем, что вы слышали и видели и чего не понимали?

По глазам отца Эйндреаса можно было понять, что до него начинает доходить смысл сказанного Данмаром.

– Возможно, – сказал он наконец.

– А вы когда-нибудь бывали в Дейлиссе? – как бы невзначай спросил Данмар.

– Никогда. А что, там тоже есть предатели?

– Арран обхаживает наследника Гилликриста, а дочь Лотаринга вышла за него замуж.

– Наследника? Он получил английское воспитание, не так ли? – Задав этот вопрос, отец Эйндреас следил за выражением лица Данмара. Он чувствовал, что тот многое от него скрывает.

– Да, – тихо сказал Данмар. – В течение двадцати лет он считал себя англичанином.

– Как такой человек может быть предан Шотландии? – спросил священник.

– Действительно – как? – согласился Данмар с холодной улыбкой. Действительно – как?

На следующее утро после прохладного приема, оказанного ей в замке Дейлисс, Сесиль проснулась оттого, что кто-то грубо ее тормошил. Она сопротивлялась: ей не хотелось покидать мир своих снов. Ей опять снился Иан, на этот раз с какой-то странной настойчивостью, неведомой ранее. И опять, проснувшись, она не могла вспомнить ни один из своих снов и не испытывала ничего, кроме чувства горечи.

Сесиль открыла глаза и увидела перед собой суровое лицо мужа.

– Одевайся, – резко сказал он. – Ты едешь в Уэйтфельд вместе со мной.

Сесиль не надо было упрашивать. Она была рада, что проснулась с ясной головой. Соображая, что могло случиться, Сесиль потянулась за ночной сорочкой: она не даст ему повода переменить свое решение.

Иан не ушел, а подошел к окну, распахнул ставни и стал смотреть вниз на двор замка. Свет раннего утреннего солнца разлился по комнате, ласково касаясь рук Сесиль сквозь тонкую материю сорочки. Она подождала какое-то время. Иан не обернулся. Сесиль пожала плечами. Ее муж имеет право находиться в ее комнате, хотя он пренебрег этим правом в предыдущую ночь. Это воспоминание оставило легкий привкус горечи.

Не спуская глаз с его спины, она сбросила сорочку и быстро ополоснулась в тазике с холодной водой, стоявшем на умывальном столике. Иан не двинулся с места даже тогда, когда она поспешно надела на себя юбку для верховой езды и блузку, которые заранее положила на комод. Все это время она боролась с собой, но любопытство взяло верх, и, кончив одеваться, она решилась задать мучивший ее вопрос:

– Почему?

Наконец-то Иан обернулся к ней. От его взгляда не ускользнула простота ее прически и практичность наряда. Продолжая глядеть на нее, он почувствовал, как в нем с новой силой пробуждаются противоречивые чувства. В самом деле – почему? Он провел целую ночь без сна, презирая себя и думая о том, что ему делать с женщиной, которую он никогда не хотел видеть своей женой и которая стала ею. Он не чувствовал облегчения оттого, что его тело помнило и снова жаждало ее. Не плотские желания были причиной смятенного состояния его духа. Он желал многих женщин и многих имел. Нет, он никогда не был и не будет рабом своих желаний. Дело было в другом, и Иан никогда бы не признался ей в этом. Он не был уверен, что сможет управлять ею издалека, хотя, и мог читать ее мысли лучше, чем она думала.

Сесиль уже не ждала ответа, когда на его губах появилась саркастическая улыбка.

– Потому что, если я не возьму тебя с собой, ты поедешь следом, ведь так?

От изумления Сесиль открыла рот, не зная, что ответить. Она не могла лгать, но и не хотела говорить ему правду.

– И не пытайся меня переубедить. – Его голос звучал почти доброжелательно, хотя он прекрасно понимал, что она заслуживала хорошей трепки за свое непослушание и за саму мысль, что можно такое себе позволить. Если он сейчас не отлупит ее, она потом устроит ему веселую жизнь.

Перебрав в голове все возможные ответы, Сесиль остановилась на дипломатическом варианте:

– Жена должна быть рядом со своим мужем.

– Жена должна быть там, где хочет ее муж, – уточнил Иан, не особенно надеясь убедить ее.

– Но ты ведь возьмешь Меня с собой?

Иан изучал обращенное к нему лицо. В горящих глазах Сесиль читалось нетерпеливое ожидание, жажда приключений, которую он никогда не встречал у женщин. Он прекрасно понимал, что это никак не связано с ее желанием быть рядом с ним. Да он и не хотел этого. Она была ему нужна в этой странной новой жизни, к которой он примеривался с осторожностью человека, не искушенного в искусных играх.

– Да, возьму, но, по-моему, тебе будет тяжело. Почуяв вызов, Сесиль выставила подбородок.

– Я не собираюсь жаловаться.

Иан с трудом сдержал улыбку. Нет, конечно, он не услышит ее жалоб. Маленькая, хрупкая и такая же привлекательная, как и другие женщины, которых Иан знал, она обладала такой твердой волей, которой мог бы позавидовать любой мужчина. И если бы он даже не взял ее в поездку, он, конечно же, не услышал бы от нее никаких стенаний.

• Предыдущая
• 28/65
• Следующая