Светлана - Артюхова Нина Михайловна - Страница 31
- Предыдущая
- 31/78
- Следующая
— Вы не обижайтесь, товарищ маляр, вы сумеете! — ликовала Светлана. — А с вашим начальством, которое у вас будет принимать работу, Наталья Николаевна сама договорится!
Ласточкины гнезда были побелены на другой же день, ко всеобщему удовольствию, и, как заметила Алла, «очень удачно вошли в архитектурный ансамбль».
В эти жаркие июньские дни 1945 года на улицах Москвы было очень много военных. И вид у них был не деловой, а праздничный. Новенькое, с иголочки, обмундирование, необмятые края фуражек, зеркальная поверхность сапог, без единой пылинки. Казалось неправдоподобным, что эти люди — недавние участники последних, жестоких боев. Но количество орденов и особый «фронтовой» загар говорили о славном боевом пути.
Человек сведущий мог даже проследить этот путь по пестрым ленточкам медалей, отметивших взятые города и города, не отданные врагу.
Офицеры и солдаты неторопливо ходили по улицам: иногда под руку со счастливой спутницей, редко в одиночку, обычно группами в несколько человек. Они скапливались на бульварах, во дворе Консерватории, у дверей театров... Москва любовалась ими, а они любовались Москвой.
— Светлана, смотри! Шестнадцать орденов и золотая звездочка!
— Аня-Валя, дважды Герой! Тамара Владимировна, вон, там, там, около скамейки, — видите?
Девочки шли по бульвару с огромными букетами в руках. Настроение у них было вдвойне праздничное: двадцать четвертого, в воскресенье, — парад Победы, а сегодня в детском доме — коллективный день рождения. Тамара Владимировна поехала за цветами, девочки сопровождали ее, чтобы помочь донести. Присели отдохнуть на скамейку.
Мимо них, растянувшись цепью во всю ширину бульвара, прошла группа молодежи — девушки и несколько молодых людей, но девушек больше. Они пели и в такт стучали по своим портфелям, как будто били в бубны. Если навстречу им шли военные, цепь разрывалась, и девичьи голоса восторженно выкрикивали хором:
— Да здравствует Красная Армия! Или:
— Привет героям!
— Студенты идут, — сказала Тамара Владимировна. — Здесь какой-то институт недалеко, должно быть прямо с экзамена.
— Веселые какие! — сказала Аня. — Я думала, студенты серьезные... Светлана, смотри, какой длинный! Прямо даже удивительно, выше всех!
Еще человек десять или двенадцать шагали цепью и пели, но не били в портфели, как в бубны, а шли, взявшись за руки, и каждые две руки держали один портфель.
Кто-то сказал:
— Красивая девушка!
Они все были веселые и хорошенькие, но красивая была только одна.
Светлана сразу узнала ее. Надя и Алеша шли в середине поющей цепи и, взявшись за руки, размахивали портфелем — так и неизвестно, чей был портфель: его или Надин. И Алеша и Надя были совсем другие, чем тогда, зимой (ведь тогда Светлане тоже казалось, что студенты серьезные!). Они пели хвастливую песню про свой лучший в мире институт, а поравнявшись со скамейкой, на которой сидели военные, остановились и прокричали вместе со всеми:
— Привет героям!
Они бы не заметили Светлану, если бы не цветы. Они увидели сначала букеты, потом девочек. Алеша что-то сказал Наде, цепь разорвалась. Алеша подошел первый, протягивая Светлане длинную руку, и все воскликнули хором:
— Привет пионерам!
Надя спросила, по какому случаю столько цветов. Ей стали рассказывать про день рождения. Сегодня в детском доме шесть новорожденных — они все родились в этом месяце.
Надины подруги заинтересовались, подсели на скамейку, остальные, кто не поместился, стояли кругом.
— Может быть, вам интересно посмотреть на наш праздник? — сказала Тамара Владимировна. — Приходите в гости, милости просим.
Светлана засомневалась, будет ли им интересно. Собирались устроить концерт, но не вышло: артисты все нарасхват в эти дни, а заранее не сговорились — думали, что праздновать будут уже в лагере, но отъезд задержался.
Надя вдруг встала, обернулась к подругам и похлопала в ладоши, требуя внимания:
— Девочки! У меня идея! Заниматься после экзамена, конечно, никто не будет. Предлагаю пойти в детский дом, только не гостями, а замартистами и устроить для ребят концерт художественной самодеятельности. Помните, как у нас на Первое мая здорово получилось?
...Начало праздника — ровно в семь. В столовой уже накрыты столы и цветы расставлены в вазах. В кухне тетя Настя вынимает огромные противни с пирогами.
В коридоре Тамара Владимировна поправляет кончиком туфли ковровую дорожку — ее сдвинули мальчики, когда вносили в столовую стулья.
Аня останавливает на площадке лестницы кастеляншу и (в который раз!) спрашивает ее тревожным шепотом: — Как бордовое платье?
Кастелянша (в который раз!) успокаивает Аню: платье поспеет вовремя.
Валя уже в бордовом. Она стоит перед зеркалом, застегивает пояс. Светлана заглядывает в спальню и удивляется: до чего же Вале идет бордовый цвет!
— Ты воротник вот так... — Она подбегает к Вале и тоже отражается в зеркале вся.
Светлана — в голубом.
— Я люблю, когда юбка широкая, — говорит Валя. Светлана тоже любит широкие юбки.
Обе девочки быстро поворачиваются, и платья вздуваются парашютами.
Какие сегодня у Вали глаза... Вообще новое, нарядное платье делает человека тоже немножко новым, в особенности глаза: оно придает им блеск.
Светлане очень хочется еще раз подойти к зеркалу и проверить, повлияло ли новое платье на ее собственные глаза. Но ей неловко разглядывать себя при Вале.
Повернувшись на одной ножке и опять раздув парашютом широкий подол, Светлана убегает к малышам посмотреть, как они.
Няня как раз переодевает их и повязывает новые, разных цветов банты: мальчикам — на шею, девочкам — в волосы.
На низеньком столе стопочкой лежат штанишки и платья.
Забавно! Новые платья влияют даже на малышей. Если бы сделать много маленьких окошечек и заставить ребят выглядывать оттуда, чтобы ничего не видно, только лица... даже не лица, а только одни глаза, — • и по блеску глаз можно было бы безошибочно определить, кого уже переодела няня, а кто еще в обыкновенном, будничном! Светлана начинает помогать:
- Предыдущая
- 31/78
- Следующая
