Львица - Гарвуд Джулия - Страница 56

• Предыдущая
• 56/78
• Следующая

Склонившись над Кристиной, он начал звать других слуг. Следующей прибежала Кэтлин, горничная Кристины. При виде маркизы она издала истошный вопль:

– Она упала в обморок? Почему она кричала? Она не ударилась, Браун?

– Прекрати свои расспросы, женщина! – рявкнул Браун. Он осторожно поднял хозяйку и тут заметил, что в руках она сжимает письмо. Он решил, что именно полученное известие заставило ее потерять сознание. – Иди и приготовь постель миледи, Кэтлин, – прошептал он. – Она весит не больше перышка! Не дай Бог, она заболеет!

К тому времени сбежались почти все слуги. Они молчаливой вереницей потянулись вслед за Брауном, понесшим Кристину наверх. Кэтлин, опередив его, побежала готовить постель, но Браун прошел мимо спальни Кристины, направляясь к покоям хозяина.

– Ей будет тут спокойнее, когда она придет в себя, – прошептал он повару. – Они так любят друг друга, и миледи спит здесь каждую ночь.

– Нам послать за маркизом? – спросила Кэтлин в перерыве между рыданиями.

– Приведи Софи, – распорядился Браун. – Она знает, как поступать в таких случаях. Нарочный еще здесь?

Когда Кэтлин кивнула, Браун сказал:

– Я отправлю с ним послание маркизу. Льюис, иди и задержи его.

Кристина открыла глаза как раз в тот момент, когда дворецкий неумело набрасывал на нее покрывало.

– Не беспокойтесь, Браун!

– Вам больно, миледи? – спросил молодой человек встревоженно. – Я послал за Софи. Она знает, что делать, – добавил он, стараясь совладать с дрожью в голосе.

Когда крупная седовласая женщина ворвалась в комнату, Кристина как раз пыталась сесть. Вошедшая тут же схватила две подушки и подсунула их Кристине за спину.

– Софи, что это с миледи, как ты думаешь? – спросила Кэтлин. – Она жутко закричала, а потом упала в обморок.

– Я слышала, – кивнула Софи. Она приложила тыльную сторону ладони ко лбу Кристины и нахмурилась. – Лучше пошли за Уинтерсом, Браун. Мне кажется, у нее начинается горячка. Уинтерс – доктор вашего мужа, – пояснила она.

– Я не больна, – запротестовала Кристина и удивилась, как слабо прозвучал ее голос. – Браун, не нужно посылать за доктором! Со мной уже все хорошо. Но я должна немедленно ехать в Лондон. Пожалуйста, приготовьте карету. Кэтлин, не могла бы ты уложить несколько платьев?

– Миледи, вам нельзя вставать! Вы больны, хотите вы в этом признаться или нет! – воскликнула Софи. – Вы бледны словно облако. Поверьте мне.

– Я должна поехать к мужу, – возразила Кристина. – Он поможет мне.

– Это ведь из-за письма вы упали в обморок, да? – спросила Кэтлин, взволнованно потирая руки.

Браун сердито взглянул на служанку, и Кэтлин немедленно стала оправдываться:

– Простите за любопытство, миледи, но мы все ужасно беспокоимся! Вы нас так напугали, ведь мы вас все очень полюбили!

Кристина попыталась улыбнуться.

– И вы мне все дороги, – сказала она. – Да, Кэтлин, это из-за письма.

– Плохие новости?

– Конечно, плохие новости, глупая ты девчонка, – пробормотал Браун. – Это же любому ясно., Миледи, могу я сделать что-нибудь, чтобы облегчить ваше горе?

– Да, Браун, – ответила Кристина. – Не спорьте со мной, а помогите собраться в Лондон. Пожалуйста, помогите мне, Браун, умоляю вас!

– Я все что угодно для вас сделаю, – пылко заявил дворецкий. Покраснев, он добавил:

– Маркиз будет огорчен, что мы не выполнили его распоряжения, но если вы так решительно настроены, то я пошлю четверых сильных мужчин сопровождать вас. Кэтлин, немедленно выполняй распоряжения маркизы.

– Я поеду с вами? – спросила Кэтлин.

– Поедешь, – заявил Браун, прежде чем Кристина успела возразить.

– Я бы хотела остаться одна хотя бы на несколько минут, – прошептала Кристина. – Я должна скорбеть в одиночестве.

Только тут слуги поняли, что хозяйка потеряла кого-то из близких.

Браун немедленно удалил слуг. Выйдя из комнаты, он заколебался. Стоя у двери и слушая рыдания хозяйки, он чувствовал свои бессилие и никчемность.

Он не знал, как помочь ей. Расправив плечи, Браун торопливо пошел по коридору. Благополучие миледи сейчас зависело от него. Он не собирался рисковать и решил вместо четырех направить шестерых слуг для защиты маркизы.

И хотя для дворецкого было крайне необычным оставлять пост хранителя дома, Брауна это не волновало. Он не собирался покидать хозяйку до тех пор, пока она не окажется в объятиях мужа. Да, он отправится вместе со всеми. И если бы он еще вспомнил, как держаться в седле, то вполне мог бы возглавить кавалькаду.

Кристина не представляла, какой переполох она устроила. Свернувшись комочком под одеялом и прижав к груди подушку Лайона, она тихо плакала.

Когда слезы иссякли, она медленно встала с постели и стала искать ножницы, чтобы обрезать волосы и приступить к траурному ритуалу.

Начиная с этого момента тетя Патриция для нее умерла. Кристина больше никогда не признает ее существования.

Потребовалось совсем немного времени, чтобы обрезать волосы на несколько дюймов. Кэтлин ворвалась в комнату с перекинутым через руку бледно-зеленым платьем. Ее глаза расширились: Боже, что хозяйка сделала со своими волосами! Но она промолчала и помогла маркизе переодеться.

– Мы будем готовы выехать через десять минут, – прошептала Кэтлин Кристине, прежде чем снова оставить ее одну.

Кристина подошла к окну и долго смотрела на расстилавшийся перед ней пейзаж. Она думала о своей семье. Как Мерри понравилась бы эта природа! Она бы произвела впечатление и на Черного Волка, хотя он, конечно, никогда бы в этом не признался. Он был слишком горд, чтобы сделать подобное признание. Он также был бы озадачен, узнав, что Лайону принадлежат такие обширные земли.

Белому Орлу больше бы понравились здешние конюшни. В них разводили выносливых и сильных лошадей, а новорожденные жеребята были доказательством тщательного отбора.

– Они не умерли! – Голос Кристины зазвенел.

Она снова начала плакать. Нет, они не умерли! Письмо – ложь. Она бы сердцем почувствовала, если бы что-то случилось с ее семьей.

– Я бы знала, – прошептала она. Да, это наверняка обман. Кристина не понимала, как ее тете удалось это гнусное дело, но зло исходило от нее. Эта мегера хотела, чтобы Кристина поверила: ее индейская семья мертва. Кристина не понимала причин.

Лайон сможет все объяснить. Он хитрый воин, он хорошо знает привычки шакалов.

Ей просто необходимо сейчас быть рядом с мужем.

Кристина потребует, чтобы он обнял ее и сказал, как сильно любит. А потом она заставит его поцеловать себя. Он дотронется до нее и прогонит прочь боль и печаль.

Когда Лайон подъехал к своему городскому дому, на ступеньках его ожидал сэр Фентон Ричардс.

Ричардс был серьезен, и Лайон немедленно насторожился.

– Вы прибавили в весе, – заметил он вместо приветствия.

– Да, я поправился, – признался Ричардс с ухмылкой и похлопал себя рукой по животу, где обосновались лишние фунты.

Лайон начал успокаиваться. Судя по поведению Ричардса, возникшая проблема (а в том, что она возникла, сомнений быть не могло: иначе Ричардс не стал бы дожидаться его) не была особенно серьезной.

Ричардс повернулся и постучал во входную дверь, лакей немедленно открыл. Лайон велел слуге взять поводья и заняться конем, а сам повел гостя в библиотеку.

Ричардс тяжело ступал позади Лайона, Это был крупный сутулый мужчина с пышной бородой и посеребренными сединой волосами. Обычно он говорил тихо и был сдержан в своих высказываниях, за исключением тех случаев, когда оказывался в компании Лайона. Тогда Ричардс позволял себе расслабиться: он абсолютно доверял своему молодому другу.

– Поднялся адский шум, еще больший, чем можно было ожидать.

Услышав это, Лайон вопросительно приподнял бровь.

– Рон под домашним арестом, – сообщил Ричардс, устроившийся в одном из кожаных кресел с высокой спинкой. – Я пытался вмешаться, но обвинения уже были предъявлены. Теперь ты должен заняться этим делом.

• Предыдущая
• 56/78
• Следующая