Мятежная страсть - Гарвуд Джулия - Страница 36

• Предыдущая
• 36/69
• Следующая

Но наконец ужин подошел к концу, и женщины стали подниматься из-за стола, чтобы оставить мужчин одних. По освященной веками традиции те должны были провести еще какое-то время за коньяком и разговорами. Но Бредфорд нарушил все правила. Он не был в настроении обмениваться любезностями с кем-то, кроме Кэролайн. Проследовав за девушкой, он поймал ее уже на пороге, придержал за локоть и попросил позволения поговорить с ней наедине. Все это было сказано им с соблюдением всех формальностей, поскольку леди Тиллман и Лоретта Кендалл не сводили с него глаз.

Кэролайн только кивнула головой и сказала:

– Разумеется, если это не может подождать. – Последние слова предназначались прежде всего для ушей все тех же женщин. Она прошла с ним в кабинет отца на первом этаже дома, в душе негодуя по поводу того, как Лоретта пожирает глазами Бредфорда.

– Пожалуйста, не закрывайте дверь, – попросила она сдавленным голосом.

– То, о чем мы будем говорить, никто не должен слышать, – заявил Бредфорд.

Голос его звучал сурово. Он захлопнул за собой дверь, прислонился к ней спиной и в упор посмотрел на Кэролайн. – Иди сюда.

При этих словах Кэролайн нахмурилась. Что это такое, он как будто приказывает ей? Неужели она для него ничем не отличается от девочки-служанки? Очевидно, нет! Кэролайн сдержалась, подумав о том, что ее терпение вот-вот иссякнет.

А она-то так мечтала о великолепном вечере! Его правильнее было бы назвать совершенно ужасным, и до конца еще было далеко. Ей еще предстояло пройти сквозь испытание оперой. Если она потеряет самообладание, то единственной причиной этому будет Бредфорд. Прежде всего этот невыносимый человек опоздал едва ли не на час, потом осмелился раскритиковать ее чудесное платье, затем демонстративно флиртовал с замужней женщиной и вот теперь еще смеет требовать от нее повиновения.

В ответ на его приказание Кэролайн присела на край отцовского письменного стола, сложила руки на груди и ответила:

– У меня нет настроения, спасибо.

Бредфорд глубоко вздохнул. Он натянуто улыбнулся, хотя улыбка ничуть не смягчила выражение его глаз.

– Кэролайн, любовь моя. Ты помнишь, как сказала мне, что я не знаю, когда мне наносят оскорбление?

Кэролайн кивнула. Она была захвачена врасплох этим вопросом и мягкостью его тона.

– Помню, – с улыбкой ответила она.

– Тогда бы я хотел заметить, что ты не знаешь, когда ты должна бояться.

Улыбка на лице Кэролайн пропала. Глаза ее распахнулись, когда Бредфорд принялся расхаживать взад и вперед перед ней.

– Я не боюсь, – солгала она.

– Хотя должна была бы, – шепотом произнес Бредфорд.

Не успела она сообразить, куда ей бежать, как Бредфорд положил руки на ее талию и притянул к себе. Он не отрывал от нее глаз. Когда она оказалась вплотную прижатой к его груди, он произнес:

– Ты щеголяла своими прелестями, позволила каждому мужчине в этом доме пялиться на тебя, не обращала никакого внимания на меня, а теперь еще пытаешься пререкаться. Да, любовь моя, мне кажется, сейчас именно тот случай, когда тебе надо бояться.

Бредфорд был вне себя от гнева, на виске пульсировала жилка, явно сигнализируя, что он вот-вот может потерять самообладание.

Кэролайн изумили его слова. Ведь это он вел себя столь вызывающе! При чем тут она?!

– Я вовсе не щеголяла своими прелестями, – начала Кэролайн. – Платье Лоретты куда более… открыто, чем мое. И это именно вы, Бредфорд, флиртовали весь вечер, а не я. Вы никогда бы не осмелились смотреть так на меня. Вы флиртовали с замужней женщиной, или вы забыли, что она замужем?

Не дожидаясь ответа, она продолжала:

– Я не обращала на вас внимания, но только после того, как вы раскритиковали мой туалет. Возможно, это было с моей стороны несколько по-детски, но мне хотелось провести этот вечер как можно лучше, вот я и приняла чересчур близко к сердцу ваши ужасные слова.

– Почему? – Лицо Бредфорда было мрачно, и Кэролайн не могла себе представить, что он в эту минуту думает. – Почему вы придавали такое значение этому вечеру?

Кэролайн отвела взгляд от лица Бредфорда и принялась разглядывать его галстук.

– Я надеялась, что вы… что это будет…

Кэролайн только вздохнула. Она не могла больше говорить.

Отчаяние, звучавшее в ее голосе, проникло в самое сердце Бредфорда. Он отпустил ее талию и стал, успокаивая, ласково поглаживать по спине.

– Если надо, мы останемся здесь на весь вечер, – сказал он, – пока ты не расскажешь мне, что происходит в твоей душе.

Кэролайн знала, что он вполне способен поступить именно так. Она кивнула, смиряясь, и произнесла:

– Я надеялась, что вы скажете мне что-нибудь… приятное и ласковое! Вот вам правда, и, пожалуйста, не смейтесь надо мной. Я хотела бы услышать от вас не только то, что вы хотите меня. Или я прошу слишком многого, Бредфорд?

Бредфорд покачал головой. Он заставил девушку снова посмотреть ему в глаза, подняв рукой ее подбородок.

– Именно сейчас у меня нет никаких приятных слов. Я бы скорее задушил себя. Уже несколько месяцев вы крутите мной, как хотите. Хуже того, – добавил он с выражением, которое заставило Кэролайн содрогнуться, – я сам допустил это.

Он помолчал, чтобы справиться с собой.

– Но этот ужас теперь позади, Кэролайн, и игра окончена. Моему терпению пришел конец.

– Неужели вы мучили меня для того лишь, чтобы услышать, что я хочу вас? – прошептала она, снова опуская взгляд. – Да, я хочу вас. Ну что, мое признание доставило вам удовольствие?

– Вы можете злорадствовать, Бредфорд, но поймите, что мне самой этого недостаточно. Случилось так, что я полюбила вас. И поэтому в глубине моего сердца я позволяю себе хотеть вас, потому что я люблю вас.

После этих слов все раздражение Бредфорда как рукой сняло. Он поймал себя на том, что широко улыбается во весь рот, блаженство переполняет его. Он и не мечтал услышать такое признание. Он нагнулся и попытался поцеловать Кэролайн, но она отвергла его попытку, отвернувшись.

– Не смотрите так самодовольно, Бредфорд. Я не хотела влюбляться в вас. Вы не созданы для любви. Я предпочла бы кого-нибудь другого, вроде Пола Бличли, но это от меня не зависит. – Она снова вздохнула, как бы признавая свое поражение. – А теперь вы, наверное, намереваетесь насильно поцеловать меня, пока я еще не пришла в себя, не правда ли?

Бредфорд улыбнулся и запечатлел целомудренный поцелуй у нее на лбу, глубоко вдохнув нежный запах ее волос.

– Неужели вы верите в то, что можно не целовать девушку, которая одета в такое платье?

– Верю.

Последнее слово она произнесла еле слышным шепотом, почти вплотную прижавшись к нему. Он поцеловал ее в губы, и она ответила. Губы его были горячи, язык напоминал теплый шелк, дыхание стало жарким…

Поцелуй закончился, и Бредфорду пришлось поддержать Кэролайн, чтобы она, ослабев, не упала. Она медленно приходила в себя, прижавшись лицом к его груди, ожидая, что вот-вот прозвучат заветные слова.

– Неужели так уж неприятно любить меня? – спросил Бредфорд.

Она почувствовала скрытую насмешку в его голосе и возмутилась.

– Очень напоминает боль в животе, – ответила Кэролайн. – Вы сначала довольно долго мне не нравились, и я к этому уже привыкла, а потом со мной вдруг случилось такое…

– У вас перестал болеть живот или вы смирились со своей любовью ко мне? – усмехнулся ее сравнению Бредфорд. – И вы еще обвиняете меня в отсутствии романтики!

Их разговор прервал деликатный стук в дверь. До чего же некстати! Кэролайн была уверена, что Бредфорд вот-вот признается в своей любви к ней.

– Бред Эйсмонт хотел бы поговорить с тобой, – донесся из-за двери голос Милфорда, звучавший не слишком весело.

– Вы, похоже, рассердили моего дядю, – сказала Кэролайн. – Мне лучше пойти разыскать его и привести к вам.

Подойдя к двери, она повернулась и бросила:

– И не считайте, что наш спор завершен, Бредфорд. – С этими словами она захлопнула за собой дверь.

• Предыдущая
• 36/69
• Следующая