Новобрачная - Гарвуд Джулия - Страница 10

• Предыдущая
• 10/65
• Следующая

– Один глоточек, Мери, – попросил Даниел, весело подмигивая девушке.

Алек был более тверд:

– Выпей вино, Джейми, и до конца.

«Возможно, это какой-то шотландский обычай», – подумала Джейми, принимая кубок. Под пристальным взглядом шотландца она осушила его и вернула хозяину.

Алек взял ладонь Джейми и повернул ее к себе тыльной стороной. Его взору предстали многочисленные царапины и порезы. Девушка попыталась выдернуть руку, но он крепко держал ее. Мери тоже осушила кубок и передала его Даниелу, и он, как и его товарищ, взял ее ладонь и стал рассматривать. Мужчины сравнивали руки девушек – мягкую и нежную кисть Мери и загрубевшую от работы ладонь Джейми – и обменивались впечатлениями на родном кельтском языке. Но Джейми их понимала. Она густо покраснела и спрятала руки за спину. «Какому еще оскорблению они подвергнут меня?» – думала она.

– Зачем нам нужно было пить вино? – спросила Мери. – Это обычай вашей страны? Мы так мало знаем о шотландцах! – Она потупила взгляд.

– Мери, неужели ты никогда не слышала, что больше всего любят шотландцы? – поинтересовался Даниел, подмигивая Алеку.

– А что они любят? – спросила Мери, побелев от страха.

– Да, у них есть три слабости, – ответил, смеясь, Даниел.

– Слабости? – переспросила Мери, бросив на сестру осторожный взгляд. – Нет, я никогда не слышала ни о чем подобном.

– Тогда я должен просветить тебя, – сказал Даниел.

– Нет, нет, не надо! – закричала Мери.

Алек следил за выражением лица Джейми. Она широко открыла глаза, стараясь не пропустить ни одного слова Даниела. Алек почувствовал, как растет в нем желание обладать ею. Пусть она англичанка, но он должен завладеть ее сердцем. Она должна принадлежать только ему одному.

– Мери, дорогая, – продолжал между тем Даниел, – неужели ты и вправду не хочешь знать, что любят шотландцы больше всего на свете? Всему миру известно, что они любят сильных лошадей, жирных овец и нежных женщин.

– И именно в этом порядке, – добавил Алек, незаметно подмигнув другу.

– Совершенно верно, – согласился Даниел.

Джейми недоверчиво перевела взгляд на Алека. Неужели Бик рассказал им? «Надо будет дать ему хорошую взбучку», – решила она.

Даниел подошел к Мери и нежно потрепал ее по щеке. От удивления она застыла на месте и робко подняла на него глаза.

– У меня уже есть сильная лошадь, Мери, – сказал Даниел. – Что же касается овец, их много на наших горных пастбищах. А вот чего у меня нет, так это нежной и желанной женщины, и мне бы очень хотелось иметь ее, несмотря на то что эта женщина стоит последней в нашем списке. Я хотел бы иметь такую женщину, как ты, Мери.

– Но я не нежная, – заметила, вспыхнув, Мери.

– Ты не только нежная, но и красивая, как майское утро.

Мери густо покраснела:

– Я вовсе не красивая, милорд, и, кроме того, очень непослушная.

Она посмотрела в глаза Даниелу, стараясь придать своему лицу сердитое выражение, но его ласковая улыбка и его слова тронули ее сердце. «Может, я и на самом деле такая красивая?» – подумала Мери.

В это время близнецы снова зарыдали, и Джейми уже была готова отругать их за плохое поведение в присутствии гостей, но тут ей пришло в голову, что одну из сестер уже выбрали в жены и, стало быть, у них есть основания голосить так отчаянно. На их месте она тоже завыла бы, как волк.

Алек продолжал наблюдать за Джейми и заметил, с каким сочувствием она смотрит на сестер и как те, в свою очередь, с любовью и нежностью смотрят на нее.

«Джейми действительно очень любят в этом доме, – решил Алек, – не напрасно барон так не хотел отдавать ее. Хотя, впрочем, возможно, он руководствовался совсем иными соображениями».

Кинкейд был непреклонен в своем решении. Барон же, чуть не плача, приводил доводы, одни глупее других, почему он не может отдать ему в жены Джейми. Из этих бессвязных объяснений Алек понял, что Джейми нужна барону скорее как хозяйка, на плечах которой лежат многочисленные обязанности. Теперь понятно, почему у нее такие натруженные руки. Нет, дело вовсе не в любви, барон думает лишь о своих удобствах. Джейми для него – бесплатная работница, а не самая любимая дочь.

В зал вбежал слуга. Бросив на барона растерянный взгляд, он подбежал к Джейми и шепнул, что к замку идет священник.

– Он облачен в праздничную рясу, мисс, – добавил слуга.

– Хорошо, что ты предупредил нас, Джордж. Приведи отца Чарльза сюда. Ты хочешь принять участие в брачной церемонии?

– Я не одет для такого случая…

– Мы тоже, Джордж, – прошептала Джейми.

– Пойди и переоденься, Мери, – приказал Даниел. – Мне нравятся золотистые цвета. Если у тебя есть платье такого цвета, надень его, чтобы сделать мне приятное, а если нет, то сгодится и белое, Я женюсь на вас, леди Мери.

От неожиданности у Мери закружилась голова, и она уж было собралась упасть в обморок, но крепкие руки Даниела вовремя подхватили ее. Он громко рассмеялся и прижал девушку к груди.

– Это от радости, Даниел, – заметил Алек.

– Не сомневаюсь.

Наблюдая за этой сценой, Джейми разозлилась. Она сердито посмотрела на Алека.

– Итак, кого из близнецов вы берете в жены? – спросила она.

– Никого.

– Никого?

Джейми все еще ничего не понимала. Алек вздохнул:

– Надень самое нарядное платье, Джейми. Я предпочел бы белый цвет, но, впрочем, тебе решать. Ну что же ты стоишь? Уже поздно, а нам надо торопиться в обратный путь.

Кинкейду казалось, что он говорит очень мягко. Джейми же чудилось, что он сошел с ума. Когда наконец она поняла, что происходит, то с ужасом посмотрела на Алека.

– Скорее земля превратится в лед, чем я выйду за вас замуж, милорд! – закричала Джейми.

– Как раз такой и бывает погода в Шотландии зимой, дорогая. Тебе сам Бог велел стать моей женой.

– Никогда!

Ровно через час леди Джейми Джеймисон стала женой Алека Кинкейда.

На свое венчание Джейми надела черное платье. Она выбрала этот цвет, чтобы разозлить шотландца, но, к сожалению, ее замысел провалился. Увидев Джейми в черном, Кинкейд только громко рассмеялся. Его смех гулко прокатился по залу. С потолочных балок посыпалась пыль.

Если бы Джейми знала, как ему нравится ее независимый нрав, она никогда бы не повела себя подобным образом. Алеку, ненавидящему женские слезы, была по душе ее строптивость. И чтобы досадить ему, Джейми оставалось только зареветь как белуге. Но она так же, как и Кинкейд, ненавидела слезы. Несмотря на свое отчаяние, девушка вела себя как королева. Взгляд ее был полон достоинства, стан прям, движения плавны. Такая не склонит голову ни перед какими трудностями. У нее твердый характер, и нет в нем места женским слабостям. Такие мысли проносились в голове Алека, наблюдавшего за будущей женой.

Джейми была одета как на похороны, но выглядела как невеста. «До чего же она прекрасна! – думал Алек. – Я, наверное, никогда не привыкну к ее красоте, и она всегда будет восхищать меня».

Джейми была для Алека загадкой. Несмотря на свое английское происхождение, она, однако, явно была не робкого десятка. «Как такое чудо могло появиться на этой земле? – спрашивал себя Алек. – И какое счастье, что ей неведома полная разврата жизнь при дворе короля!.. Слава Богу, в леди Джейми нет ни одной отвратительной черты, которых так много у этих презренных англичанок!»

И особенно удачно, что барон уделял так мало внимания своим дочерям, таким образом не успев их испортить. Алек посмотрел на барона, по лицу которого потоком текли слезы, и переполнился презрением. Как может взрослый человек так недостойно вести себя? От отвращения Алека передернуло.

– Папе так жаль расставаться с нами! – прошептала Джейми, когда вместо ответа на вопрос священника «кто будет выдавать дочерей замуж» барон зарыдал еще громче. – Папа не вынесет разлуки.

Джейми не смотрела на Алека, когда говорила эти слова в защиту барона, но он понял, что она просит его простить их несчастного отца и его недостойное мужчины поведение, что она взывает к его сердцу, понимая, какие чувства вызвал в нем плачущий Джеймисон.

• Предыдущая
• 10/65
• Следующая