Свадьба - Гарвуд Джулия - Страница 3

• Предыдущая
• 3/84
• Следующая

– По велению моего отца с этого дня моим братом является Алек Кинкейд! Он не откажется от меня.

Теперь можно закрыть глаза. Первое требование отца он выполнил. Остальное – при встрече с Кинкейдом. Он скажет ему, где спрятаны раненые воины, прикажет забрать их… Он о многом поведает брату.

Последняя мысль, перед тем как Коннор потерял сознание, принесла облегчение. Отец будет отомщен.

Так все начиналось.

Это не была любовь с первого взгляда.

Леди Бренна вовсе не хотела знакомиться с гостями. У нее сегодня были дела поважнее. Няня, богобоязненная женщина с угрюмым лицом, с тесными, налезающими друг на друга зубами, торчащими вперед, даже не хотела ее слушать. С мрачной решимостью она загнала Бренну в дальний угол конюшни и накинулась на нее. Она схватила девочку так крепко, что у той не осталось ни малейшей возможности ускользнуть от нее, и потащила за собой через грязный двор, всю дорогу ругаясь.

– Перестань извиваться, Бренна. Я все равно сильнее и не отпущу тебя. Ты снова потеряла туфли? И не смей лгать! Я вижу, у тебя из-под юбки торчат чулки… И чего ради ты тянешь за собой уздечку?

Бренна пожала плечами:

– Я забыла положить ее на место.

– Немедленно брось! Вечно ты все забываешь. И знаешь почему?

– Я про все забываю, когда ты гудишь мне в ухо, Элспет.

– Конечно, ты никогда не слушаешь, что я тебе говорю. От тебя больше неприятностей, чем от всех остальных, вместе взятых. С твоими старшими братьями и сестрами у меня никогда не было никаких хлопот. Даже малышка Фэйт знает, как себя вести. А она ведь совсем дитя. Она еще палец сосет и мочится под себя. Предупреждаю, Бренна, если ты не изменишь свое поведение и не дашь хоть немного покоя родителям, Богу придется оставить все свои важные дела, спуститься с неба и как следует поговорить с тобой. И что тогда? Едва ли тебе понравится, когда твой папа посадит тебя к себе на колени и сам займется твоим ужасным поведением. Поняла?

– Да, Элспет, я все поняла. Попробую вести себя как следует. Ну правда…

Она с любопытством подняла голову, желая взглянуть, верит ли нянька в ее раскаяние. Разумеется, та не верила. Да и Бренна вовсе не считала, что совершила что-то ужасное. Но Элспет ни за что не догадается о ее мыслях.

– Перестань таращить на меня глаза, юная леди. Ни капли тебе не верю… О Господи, чем это от тебя воняет? Куда ты только вляпалась?

Бренна молча опустила голову.

Час назад она гонялась за поросятами, и тот особенный запах, который от нее исходил, сама Бренна расценивала как скромную плату за полученное удовольствие.

Но мучения только начались. Ее купали всего неделю назад, но теперь мытье, конечно же, пришлось повторить. Прямо средь бела дня, чего никогда раньше не было. Ее скребли с головы до ног, а она вопила без умолку. Впрочем, Элспет не выражала ни малейшего сочувствия, и Бренне пришлось уняться. Она только яростно отталкивала няньку, когда та надевала на нее голубое платье и немилосердно жавшие, но очень подходившие к нему по цвету туфельки. Щеки девочки раскраснелись, светлые, всегда растрепанные волосы теперь были тщательно расчесаны и уложены локонами. Потом ее потащили в зал. Мать хотела убедиться, что дочь прилично выглядит. Только после этого ее оставили в покое.

Самая старшая из сестер, Матильда, уже сидела за столом рядом с матерью. Вместе с поварихой они обсуждали предстоящий ужин.

– Я не хочу встречаться с гостями, мама. Это так скучно, и я так устаю от этого.

Элспет подошла к Бренне и толкнула ее в плечо:

– Замолчи! Нельзя жаловаться. Бог не любит нытиков.

– А папа все время жалуется. И Господь его все равно любит! – возразила Бренна. – Потому папа такой большой. А больше него только сам Бог.

– Где ты наслушалась такой чепухи?

– Папа так говорит. А сейчас я хочу пойти во двор. Я не буду бегать за поросятами, я обещаю…

– Ты останешься здесь, у меня на глазах! Ты сегодня должна вести себя, как подобает воспитанной девочке. А если не будешь слушаться, ты знаешь, что случится, правда?

Бренна опустила голову и уставилась в пол.

– Ага. Тогда я попаду туда, в самый низ…

Она покорно повторила угрозу, слышанную от няньки уже не раз.

Малышка понятия не имела, что находится там, «в самом низу», которым ее пугают. Она знала одно – там ужасно и ей туда не хочется. Элспет говорила, что, если Бренна не исправится, она никогда не попадет на небеса. А все нормальные люди хотят попасть только туда.

Где небеса, Бренна знала точно. Отец ей показал. Они прямо на небе, только с обратной стороны.

Девочка понимала – конечно, надо хотеть туда, куда все. Куда собираются попасть и папа, и мама, и братья, и сестры, и даже Элспет, но на самом деле ей это было безразлично. Ее волновало только одно – чтобы ее нигде больше не забыли. До сих пор ей снятся кошмары после того, что мама называет «несчастный случай».

Ужасные воспоминания все еще прятались в самой глубине ее сознания, там, где прячутся страхи. Они ждали наступления темноты, чтобы выпрыгнуть оттуда и напугать Бренну. От ее криков по ночам просыпалась сестренка, и, пока Элспет успокаивала малышку Фэйт, Бренна тащила свое одеяло в родительскую спальню. Когда отца не было дома – он выполнял важные поручения короля, доверявшего лишь самым достойным и верным людям, – она забиралась на широкую постель и прижималась к матери. А если отец ночевал дома, Бренна укладывалась прямо на холодном полу рядом с красивым мечом с серебряной рукоятью, который, как говорила мама, отец любит почти так же сильно, как детей.

Бренна ничего не боялась, когда слышала громкий отцовский храп – он убаюкивал ее, и девочка спокойно засыпала. Никакие демоны не пытались прокрасться через окно, кошмарные сновидения переставали мучить и все ночные ужасы отступали прочь, когда она была рядом с родителями.

– Мама, вели, пожалуйста, Бренне не открывать рот при гостях, – попросила Матильда. – Она слишком громко кричит, и главное – нарочно. Когда она расстанется с этой отвратительной привычкой?

– Скоро, дорогая, скоро, – рассеянно пообещала мать. Бренна подошла к сестре. Матильда всегда любила командовать, но сейчас, когда братья разъехались учиться, чтобы стать такими же нужными королю людьми, как отец, она совсем осмелела. Матильда сделалась такой же приставучей, как Элспет.

– Ну, ты как чирей на заднице, Мэтти. Мать услышала.

– Бренна, не говори таких слов. Поняла?

– Да, мама, но папа всегда так говорит. Это правда больно. Мать устало закрыла глаза:

– Перестань надо мной издеваться, детка.

Бренна опустила плечи, пытаясь изобразить, как она несчастна.

– Мама, ну почему, почему никто меня не любит? Все ругаются, все сердятся на меня…

У матери не было настроения успокаивать дочь. Она только махнула рукой и сказала:

– Иди и сядь вон у той стены, Бренна. И больше ни слова, пока тебя не попросят. Немедленно отправляйся.

Шаркая ногами, девочка побрела через зал.

– Мама, не заставляй ее сидеть там слишком долго. Ты же знаешь, как все эти несчастные случаи испортили ее характер. Папа говорит, нужно время, чтобы она пришла в себя.

Мэтти защищала ее! Бренна удивилась. В обязанности сестры входило следить за ней, когда братьев не было дома. Но ее не на шутку рассердило то, что Мэтти заговорила о запретном. Знает ведь, как она ненавидит вспоминать о том, что с ней случилось.

– Да, дорогая, – ответила мать. – Время и терпение.

Мэтти шумно вздохнула:

– Правда, мама. Но как ты можешь оставаться такой спокойной? Неужели ты не чувствуешь за собой вины? Даже я понимаю: забыть ребенка один раз – ладно, бывает случайно, но дважды?

Элспет тоже решила высказаться:

– Миледи, вот для этой вы никогда не найдете мужа.

Бренна заткнула уши. Она терпеть не могла, когда нянька говорила о ней «эта». В конце концов, она же не поросенок.

• Предыдущая
• 3/84
• Следующая