Недотрога - Мейсон Конни - Страница 25

• Предыдущая
• 25/65
• Следующая

– Черт побери, янки, не надо тебе было злить Бегущего Лося. Если ты кажешься такой важной этим дикарям, почему ты не можешь уговорить их, чтобы нас отпустили?

– Они верят, что мое присутствие приносит им удачу, – сказала Эшли, тщетно стараясь унять дрожь. – Но насчет Бегущего Лося ты, кажется, прав. Он теперь не знает, бояться ли меня или обращаться со мною как с обычной пленницей.

– Дурочка! – сказал он уже не так сердито. Он вдруг обратил внимание, как плотно облегала мокрая туника из оленьей кожи ее тело, ясно очерчивая все изгибы. – Ты простудишься насмерть, если сейчас же не снимешь мокрую одежду. Подожди, я подложу дров.

Он присел у маленького очага в центре вигвама и подложил в огонь побольше веток. Дымовое отверстие было закрыто от дождя, и вскоре ароматная синяя дымка окутала их, как уютный кокон. Тэннер, который уже был возбужден близостью Эшли, посмотрел на нее и с радостью поймал ее взгляд.

Эшли неотрывно смотрела на Тэннера. На его обнаженном торсе блестели капельки дождя, золотые отблески очага освещали мускулистую грудь и плечи. Мокрая набедренная повязка охватывала его чресла, и Эшли зачарованно наблюдала за движениями его мускулистых ног. Во рту у нее пересохло, и она хотела отвернуться, но не могла.

– Я достану одеяла, – сказала она наконец.

Она развернула постели из шкур, достала два одеяла и протянула одно Тэннеру. Потом попыталась развязать мокрые кожаные шнурки своей туники, но пальцы не слушались ее.

– Дай-ка я, – сказал Тэннер, бросил одеяло и пододвинулся к ней.

Сначала его пальцы казались такими же неловкими, как и у нее, и ему долго не удавалось развязать узлы. Внезапно она ощутила его руки на своих обнаженных плечах, и они оба издали вздох, похожий на стон. Жар от его ладоней обжигал ее, и она не противилась, когда он медленно привлек ее к себе. Одна его рука обхватала ее стройную талию, другая запуталась в ее волосах. И вот их губы встретились. От нее пахло дождем, а ее собственный, особенный аромат пьянил его, как виски. Он провел языком вдоль ее губ и втянул в себя ее пухлую нижнюю губку, стараясь проникнуть внутрь кончиком языка. Эшли застыла на мгновение и вдруг открыла губы, пропуская его язык.

Тэннер издал стон, его руки скользнули по ее бедрам и обхватили ягодицы. Он крепко прижал ее к себе, стараясь почувствовать каждую клеточку ее тела. Поцелуй стал глубже, он ласкал ее губами и языком, и Эшли ощутила внутри себя огонь и ответила на его поцелуй, радуясь тому, что он дарит ей такое наслаждение.

– Ты меня сегодня до смерти напугала, – сказал Тэннер, проводя рукой по ее бедрам и животу.

Она была такая горячая, что он чувствовал это даже сквозь одежду. Он вдруг чертыхнулся и потянул за край ее туники.

– Я хочу, чтобы ты разделась. Черт побери, янки, ни один дикарь тебя не получит. Пусть я поплачусь своей жизнью, но никто не помешает мне сделать тебя своей.

Эшли обхватила его голову обеими руками, она хотела его так же сильно, как он ее. Прикосновение щетины на его щеках к ее ладоням возбуждало ее. Запах дождя смешивался с запахом пота. Через его набедренную повязку она ощущал его пульсацию. Может быть, никогда больше ей не доведется остаться с ним вдвоем. Когда индейцы их отпустят, Тэннер пойдет своей дорогой, охраняя свои неведомые, мрачные тайны, а ей останется лишь воспоминание об этой ночи.

Осмелев, она нагнула голову мужчины, и поцеловал его, проникая языком в его рот. Жар внутри становился сильнее, ярче, пока ей не стал больно. Она улыбнулась ему и подняла руки, чтобы он мог сиять с нее тунику.

– Я хочу тебя, Тэннер. Сделай меня своей.

Дрожащими руками Тэннер снял с нее тунику и бросил на землю. Он закрыл глаза, опасаясь, что больше не сможет сдерживать огонь страсти. Он желал эту маленькую янки так долго! Ему казалось, что если он не возьмет ее немедленно, то просто взорвется. Он прижал ее к себе и, лаская, целовал и покусывал чувствительную нежную кожу ее шеи и затылка.

Женщина превратилась в расплавленный огонь в его руках, в ней бушевала страсть, которой она раньше в себе не подозревала. Тэннер прижался к ее лону, давая ей почувствовать свое нестерпимое желание. Эшли полностью отдалась своим чувствам и не боялась его. Он наполнял ее восторгом, искушал и манил. Она находилась на пороге великого открытия, и Тэннер был единственным мужчиной, с которым она желала разделить этот миг постижения.

– Тэннер… – прошептала она. Ей хотелось объяснить ему, какие чудесные ощущения он ей подарил, но у нее не было слов.

– Только не говори мне, чтобы я остановился, милая. Слишком поздно.

«Конечно, уже слишком поздно», – молча согласилась Эшли и, не помня себя, прижалась к нему теснее. Нежными сосками она прикасалась к покрытой волосами шершавой мужской груди, и это ощущение было таким восхитительным, что у нее мурашки пошли по спине от удовольствия, а чувствительное место между бедер ждало его пульсирующую плоть. Ноги ее подогнулись, и Тэннер осторожно опустил ее на ложе.

Опустившись на колени рядом с ней, он горящим взглядом окинул ее с ног до головы и вдруг сорвал с себя набедренную повязку. Эшли ничего не видела, кроме великолепной красоты его восставшей мужественности. Когда Тэннер накрыл ее своим телом, ей показалось, что мир остановился. Его вздох обжег ее щеку.

– Забудь своих прежних любовников, янки. Я знаю, что ты опытная женщина, но сегодня ты моя.

Эшли замерла. Она вспомнила, как в начале знакомства заявила Тэннеру, что у нее большой жизненный опыт, а он, разумеется, решил, что речь шла о постели. На самом деле в вопросах секса она была совсем невинной. Весь ее опыт ограничивался несколькими холодными поцелуями, которыми она обменялась со своим женихом в Чикаго, да еще пылкими мгновениями в объятиях Тэннера во время их путешествия. Но сейчас, когда великолепное тело Тэннера, такое твердое, такое тяжелое, такое жаждущее, было совсем рядом, Эшли стало все равно, что он о ней думает.

А он опять целовал ее, страстно и лихорадочно его руки ласкали ее грудь и трогали соски. Языком он раздвинул ее губы, впился в ее рот, и казалось, не может насытиться. Его губы прочертили огненную дорожку от ее шеи к груди, где набухшие соски жаждали его поцелуев. Он упивался этими спелыми плодами, пока Эшли не показалось, что она сейчас сойдет с ума от желания. Когда он просунул свою руку к рыжему треугольнику внизу живота, она инстинктивно дернулась.

Жар, который он ощутил, усилил его нетерпение.

– Ты такая горячая, – прошептал он. – И такая тугая.

Когда он опустил голову и уткнулся лицом в треугольник, Эшли вскрикнула:

– Что ты делаешь?

– А что, разве никто из твоих любовников не делал так?

Не в силах говорить, Эшли помогала головой. Ей показалось, что мир застыл, когда он стал ласкать ее языком. Его губы и язык казались волшебными и вели ее к какой-то таинственной цели.

– Тэннер… Я хочу… Я хочу…

Он приподнял голову и улыбнулся:

– Я знаю, и ты получишь то, что хочешь. То, что мы оба хотим. Я чувствую дрожь в твоем теле. Эти маленькие толчки внутри тебя сводят меня с ума. Господи, Эшли, я никогда не желал ни одной женщины так сильно, как тебя. Если я не окажусь внутри тебя сейчас же, я могу вообще осрамиться. Но я еще не насытился тобой.

Она не понимала, о чем он говорит, и тут его рот снова стал мучить ее. Через несколько мгновений она замерла. Крик вырвался из ее груди. Первый в жизни оргазм потряс ее, напугав своей силой и размахом. Тэннер испытывал настоящую агонию, когда она извивалась и корчилась под ним, а ее мускусный запах сводил его с ума.

– Что со мной? – спросила она глухо, когда немного пришла в себя.

– Разве никто никогда не любил тебя вот так? – спросил Тэннер.

Она помотала головой, и он радостно рассмеялся:

– Удивляюсь, что ты не поискала более изобретательных любовников.

– Тэннер, – начала Эшли, – я как раз хотела тебе сказать насчет этих любовников…

Тэннер приложил палец к ее губам.

• Предыдущая
• 25/65
• Следующая