Русские инородные сказки - 4 - Фрай Макс - Страница 59

Однажды весной самурай Цюрюпа Исидор пошел в ЦПКО имени Горького полюбоваться на цветение одуванчиков, но забыл дома мечи. Испугавшись, он пошел к своему наставнику Кодзё и спросил, как следует поступать в таких случаях.

— Что бы с тобой ни случилось, — ответил ему Кодзё, — никогда не следует являться к наставнику без радующего душу подарка!

И отправил Цюрюпу Исидора за портвейном, наказав ему сочинить по дороге два танка о любви к Родине.

Однажды самурай Цюрюпа Исидор проходил по Садовой мимо странноприимного дома Шереметьевых и что-то вдруг захотел яблок. Надеясь найти спелые плоды в саду странноприимного дома, он свернул к воротам и заговорил с почтенным привратником.

— А что, отец, — спросил Цюрюпа Исидор привратника, — а яблоки в вашем саду есть?

— Яблоки, господин, — с поклоном ответствовал страж, — продаются в общедоступном магазине за углом. А здесь у нас странноприимный дом, и входить сюда без разрешения запрещено.

Тогда Цюрюпа Исидор удивился и разгневался.

— Мое имя Цюрюпа Исидор, — сказал он, — и я самурай дома Мосокава. Ты стоишь на моем пути. Назови свое имя, чтобы я знал, с кем буду сражаться сейчас.

— Господин, меня зовут Зильберман Петрович, и я привратник дома Шереметьевых. Долг перед моим повелителем не позволяет мне пропустить вас, а потому, таки да, одному из нас придется умереть из-за того лишь, что вам захотелось яблочек на халяву.

Тогда Цюрюпа Исидор устыдился, ибо ответ привратника был учтив и искреннен. К тому же самурай только сейчас увидел рядом с воротами надпись "Проход запрещен", скрепленную официальной печатью.

— Благодарю вас, достойный привратник, — сказал он, — Вы указали на мою оплошность и позволили мне избежать позора, которым я запятнал бы себя, если бы убил вас. Вы же, погибнув, честно исполнили бы волю вашего повелителя. К тому же, в вашем саду все равно нет яблок, достойных самурая моего ранга.

Он поклонился почтенному привратнику и удалился, удивляясь тому, как мог он даже на секунду поставить личные интересы выше общественных.

Однажды самурай Цюрюпа Исидор и мудрый наставник Кодзё сидели на циновках в общаге ЛЭТИ на 1-м Муринском и медитировали.

Дух самурая устремился в глубину столетий, в славные времена, когда жестокий Ода Нобунага и его самураи одержали множество побед, смиряя чрезмерную гордыню князей и укрепляя единую власть над страной. Цюрюпа Исидор вспоминал о предательстве, которое погубило господина Ода, и сердце его преисполнялось горечью.

Когда горечи этой накопилось больше, чем его сердце могло молча выдержать, самурай открыл глаза и произнес хокку:

Наставник Кодзё кивнул и, не выходя из медитации, сказал с одобрением:

— Хорошо и к месту. Я тоже как раз о деле «ЮКОСА» думаю…

Видимо, знал он об этом деле что-то такое.

Однажды самурай Цюрюпа Исидор и его наставник Кодзё беседовали о стратегии, и наставник Кодзё напомнил самураю историю о том, как великий Мусаси обратил в бегство десяток ронинов, которые вздумали приставать к нему на постоялом дворе во время трапезы. Не обращая внимания на громкие оскорбления, Мусаси палочками для еды поймал на лету муху. Увидев сие, невежи с почтительными поклонами покинули место так и не начавшейся схватки.

— Чем выше мастерство, тем меньше средств нужно мастеру для победы, — сказал наставник Кодзё.

Самурай Цюрюпа Исидор принялся усиленно тренироваться, и вскоре уже никто в Чертаново не мог с ним сравниться в искусстве ловли мух палочками для еды. Самурай даже взял за правило всюду носить с собой не один комплект палочек, а два — один для еды, а другой для мух.

Однажды поздним вечером на улице Красного Маяка самурай Цюрюпа Исидор повстречал отряд сильно нетрезвых футбольных ронинов в бело-красных ги. Как он и ожидал, наглецы решили напасть на него и принялись поднимать свой боевой дух, громко понося внешний вид самурая и его предков по материнской линии. Самурай же, стоя под фонарем, только умиротворенно улыбался в ответ, держа наготове палочки для мух и предвкушая легкую победу.

Когда страсти и крики достигли нужного накала, самурай Цюрюпа Исидор решил, что пришло время продемонстрировать невежам его превосходство.

И как-то вот так случилось, что именно в этот момент рядом с ним не оказалось ни одной подходящей мухи.

Так самурай Цюрюпа Исидор на свой шкуре постиг настоящий смысл стратегии.

Однажды самурай Цюрюпа Исидор пошел в Бибиревское отделение милиции на улицу Лескова испросить дозволения на получение временной московской регистрации. Вернувшись, он долго сидел на циновке перед гипсовой статуей Будды, а затем взял мобильник и набрал номер наставника Кодзё.

— Наставник, — сказал самурай Цюрюпа Исидор, — а что говорил Будда о жадности?

И так печален был его голос, что шарфюреру Отто фон Какадзе, который слушал этот разговор по долгу службы, впервые после "Сказки странствий" захотелось плакать.

— Сейчас уже нет той жадности, о которой говорил Будда, — грустно сказал наставник Кодзё. — Но если бы Будда говорил о сегодняшней жадности, то он сравнил бы жадного человека с рыбой, которая пытается съесть червяка, много превосходящего длиною ее пищевод. И это был бы первый вид жадности. Второй же вид жадности, о котором, согласно твоему настроению, ты и спрашиваешь меня, это жадность другой рыбы — той, что пытается съесть червя, который еще не заглочен целиком первой рыбой, но уже частично прошел через ее пищевод.

— То есть, вторая рыба пытается вырвать червя изо рта первой? — переспросил самурай, уже подозревая грядущий ответ.

— Ты же знаешь, что не изо рта, — просто сказал наставник Кодзё.

И тут шарфюрера Отто фон Какадзе стошнило прямо на дорогостоящую казенную аппаратуру и он перестал слушать мудрые речи, которые ему положено было слушать по долгу службы.

Однажды господин Мосокава приказал самураю Цюрюпе Исидору, как самому теоретически подкованному представителю клана, отправиться на телевидение и принять участие в ток-шоу об успехах распространения японской культуры.

— Ты у нас, вроде, отличник боевой и политической, — благосклонно сказал господин Мосокава. — Вот и объясни им, как и что. Цитаты приведи. А то я в прошлый раз сморозил, что Сёко Асахара — великий японский композитор… Само как-то вырвалось… Тьфу, гадость какая… В общем, не подведи. Положительный образ создай. Учти, пойдешь один, без прикрытия. Будешь, как водится, при оружии, но чтобы применять — ни-ни! Подготовься как следует. Конспекты там, медитация, все такое.

И взмахнул веером.