Тридцать один Ученик - Смеклоф Роман - Страница 59

• Предыдущая
• 59/93
• Следующая

— Прибыли, суши шлюп! — гаркнул, незаметно подошедший дядя и хлопнул меня по плечу.

Но я не отрывался от висящего над головой мира.

— Чего замер, как левиафан перед прыжком? — рявкнул Оливье. — Шнырь на кухню! Хватай книгу рецептов и собирай всё для торта. Забудешь чего, шкуру спущу. Усёк, крысёныш?

— Да, учитель, — доложил я, но мачту из рук не выпустил.

Никак не пойму, где верх и низ. Боюсь пальцы разжать.

— Заморыш! — ласково позвал Оливье. — Пытаешься меня разозлить?

Я отчаянно замотал головой.

— Тогда пулей на камбуз!

Я неуверенно оторвался от мачты и, не глядя вверх, шагнул.

— Дядя ведь не падает, — бормотал я, семеня на кухню.

— Будем надеяться, — подбодрил севшим голосом Евлампий.

Я заморгал. Примерещилось, что голем побледнел. То есть его камни посветлели. Только так не бывает! Наверно, из-за зелёного света кажется. Волшебные булыжники масть не меняют!

Открыв дверь, я вошёл на камбуз. Всё на местах! Побитые тарелки не лежали на потолке. Столы не болтались вверх ногами. Я немного успокоился.

В углу, у мусорного ведра, сидела фея с белым обескровленным лицом и растрёпанными волосами. Сжавшись, она положила голову на подтянутые к подбородку колени.

— Всё будет хорошо, — пообещал я, глядя на несчастную Люсю.

Она не ответила. Только покачивалась, обхватив ноги. Так даже лучше. Ей пока не стоит выходить.

Я взял с полки книгу рецептов и погладил корешок.

— Здравствуй, милая, — ласково сказал я.

На обложке проступила улыбающаяся мордочка.

— Открой, пожалуйста, рецепт грандиозного праздничного торта.

Книга перелистнула страницы. Взяв из ящика холщовый мешок, я складывал продукты, стараясь ничего не упустить, а голем напоминал если что не так. Общими усилиями мы вскоре собрали ингредиенты.

Я нехотя открыл дверь и поволок мешок на палубу.

— Учитель, всё готово.

Оливье махнул рукой.

— Где фея, консоме из русалки? Сюда её, сейчас обезьяны прилетят. Ты ещё не собрался? Бегом! Оставь мешок, я возьму.

Я вздохнул и вернулся на камбуз. Фея так и сидела в углу, закрыв глаза.

— Люся, пора идти, — позвал я.

Евлампий вздохнул и прошипел:

— Помолчи. Лучше я.

Я подошёл ближе.

— Людмила, нам пора, учитель ждёт, — мягко позвал голем.

Фея подняла полные ужаса глаза.

— Нам нужно отправляться на Изумрудный остров, — продолжил Евлампий. — Сейчас за нами прилетят летучие обезьяны.

— Я не хочу, — дрожащим голосом выговорила Люся. — Там тьма! Трым!

— Там больше нет тьмы, — заверил голем. — Только свет, вода и остров. Больше ничего.

— Очень красивый остров, — подтвердил я.

— Правда? — спросила Люся. — Трям-рям!

Оторвавшись от своих колен, она подняла голову, с надежной глядя на нас. Я покраснел. Стало одновременно стыдно и неловко.

— Ещё бы, — не растерялся голем, ему стыдно, а тем более неловко, не бывает.

— Помоги ей, — едва слышно прошипел он.

Я протянул руку. Она оперлась на неё и встала. Поправила замявшуюся пижаму и, продолжая смотреть мне в глаза, спросила:

— Ты меня проводишь? Трим-рим!

— Непременно. И будет сопровождать до замка, — пообещал Евлампий и мне пришлось возиться с феей.

На палубе уже ждали летучие обезьяны. Боцман приветственно махнул рукой. Его подручные, не дав опомниться, подхватили нас за плечи и, оторвав от корабля, подняли в воздух.

Хорошо, что фея не успела ничего понять и смотрела вниз. Вода за бортом её успокаивала.

Обезьяны живо махали крыльями, и мы разогнались. Я сдуру взглянул вверх. Мы падали на остров, как мешок с картошкой, даже быстрее.

— Дыши глубже, — посоветовал Евлампий.

Всё-таки его советы неподражаемы.

Обезьяны собрались вместе и, выставив свободные руки, закружили хоровод. Раздался хлопок. Мы переместились. Ну, мне так показалось. Взаправду, мы ещё сильнее разлетелись и резко затормозили. Зато после третьего хлопка наконец-то коснулись земли. Даже встали на неё, а не уперлись головой, как должно было бы быть.

Справа от нас тянулась вереница желающих попасть в крепость, и скрывалась в воротах.

— Гости Дарвина! — зло крякнул Оливье, высвобождаясь из лап боцмана. — Опять проторчим в очереди. Потому что влететь в крепость — невежливо! Да я за уши дохлого гиппогрифа дам больше, чем за все манеры вместе взятые!

Чича усмехнулся:

— В замок нельзя попасть по воздуху!

— Семь лет слышу эту чушь! — взревел дядя. — Ненавижу очереди!

— Придётся потерпеть, — давясь от смеха, ответил боцман. — Гости короля равны, никто не попадёт на день рождения раньше других.

Оливье ругался, а я таращился на гостей. Так много летучих обезьян я ещё не видел. В мире Изумрудного острова модники рядились в длинные камзолы бананового и лимонного цветов, которые тащились по пыли за спиной, и длиннополые шляпы с огромными пёстрыми перьями. Забавно, конечно, но в Черногорске и не такое увидишь. А вот лохматые серые звери с длинными ногами и отвисшей, торчащей даже из-под длинной чёлки, вывернутой губой, меня заинтересовали.

— Это чючюники, — отмахнулся от моих вопросов Чича. — Безобидные, но лучше к ним не лезь, залижут до омерзения.

Я даже пригнулся, надеясь разглядеть слюнявый язык, но между нами и повозкой, запряженной чючюниками, вклинились трое магов в высоких фиолетовых колпаках. Их мантии украшали знаки гильдии Иллюзий — белая бабочка, которая на самом деле не бабочка, а два упиравшихся лбами черепа. У каждого по одному глазу, синий и красный, и по одной ноздре, а рот, как бы один на двоих. Хотя если не приглядываться, очень печальная седая бабочка. Жуть, одним словом.

— Не пялься на гостей, регламент не дозволяет! — одёрнул Чича.

Я вздохнул, уставившись на собственные ноги. Не знаю, кто этот регламент, но теперь мной командует даже он.

Мы вклинились в процессию и ползли вместе со всеми. Слава источнику магии, до ворот оставалось шагов четыреста.

Невидимое солнце вовсю жарило, и через десять минут я запарился и за глоток воды побежал бы на перегонки с поглотителем. Да и смотреть на собственные ноги, не так интересно,

• Предыдущая
• 59/93
• Следующая