Цветок Зла - Шиннок Сарина - Страница 21
- Предыдущая
- 21/41
- Следующая
Еще долго Томас не мог, да и не хотел преодолевать сморившее его оцепенение. Кровь остыла, разум прояснился, и лишь тогда вернулось состояние готовности к действиям. И все же встать на ноги далось не так просто. Полицейский вспомнил, что уже не первый день был лишен нормального сна, но вместе с тем он забыл и о своих кошмарах. Можно было рассчитывать на то, что беспокойные сны уже никогда не вернутся, но не хотелось бы и того, чтобы их заменили повторяющиеся воспоминания о кошмарах, пережитых наяву.
С обновленными силами Гуччи вскарабкался на обрыв и вернулся на дорогу, пролегающую вдоль озера. Параллельно вытоптанной пешеходной тропке разбитое шоссе Плезант Ривер тучной неповоротливой змеей подползало к жилым районам. Здесь неподалеку был поворот к личному ритуальному месту Томаса, где он привык совершать прогулки после смены, оставаясь наедине со своими мыслями, такими же туманными и не мирными под поверхностью, как озеро Толука. До чего же захотелось ему теперь свернуть, пойти хоть с закрытыми глазами выученным наизусть незамысловатым маршрутом, чтобы оказаться в том сокровенном месте, принадлежащим ему одному! Однако офицер полиции не мог позволить себе этого. Не сейчас. И так же отчаянно хотелось верить, что вернется прежняя жизнь, и что он сам еще вернется сюда. Но сейчас Гуччи ступил на израненную кожу змеи Плезант Ривер и быстрым шагом направился на восток через тлеющие темные кварталы.
Осенняя ночь, дрожащая в горячке пожаров, замедляла мужчину, отправившегося в одиночный поход через полгорода. Томас невольно испытывал сомнения, не свернул ли он где-то с намеченного пути. Даже с прекрасным знанием города в столь исковерканном, извращенном мире тьмы он был не застрахован от такой ошибки. Как и от того, что можно было упустить нечто, просто минуя с быстротой зловещие улицы. Полисмен зашагал чуть медленнее, внимательно оглядываясь, силясь подметить что бы то ни было значимое в смоляном дыму с солено-терпким запахом горящей плоти. Смрад уже не настораживал, но тень, ползущая по закопченной, переплетенной окровавленной «колючкой» стене… Отчетливо узнаваемая парящая над землей тень с шестью обрубками широко расставленных конечностей. Оборачиваться Томасу не хотелось, он собирался в этот раз просто броситься в бег. Что и сделал с невольным выкриком, как только нечто холодное и липкое скользнуло по его плечу.
Мужчина знал, что плыло по воздуху за его спиной. Он заставлял себя преодолевать противоречивые, необъяснимые порывы и не смотреть. «Дорога. Нужно знать, куда бегу. Не заплутать! Нельзя!». Приходилось тратить бесценное время, приходилось озираться по сторонам в поиске ориентиров. Может, эти доли утраченных секунд, сложенные вместе, привели к тому, что произошло в один миг – парящий над землей монстр вторгся в поле зрения Томаса. Тварь выскочила слева, как всегда бесшумно и неожиданно, и уже начала выворачивать свою рассеченную плоть и разматывать кишкообразные щупальца. Гуччи метнулся за ближайший поворот справа и ускорил бег до предела, до чувства удушья и боли в груди. Он осознавал, что не выдержит долгой дистанции в таком темпе, что скоро даст о себе знать угнетающая тяжелая боль в голове, но все же рассчитывал оторваться. А тварь снова обставляла человека на поворотах, угрожая щупальцами, в конвульсивной насмешке тряся головой с болтающимся окровавленным языком. Томас петлял улицами, где завалы и новосозданные тупики норовили вогнать его в отчаяние, и все же он не собирался сдаваться. Надежда оправдалась, когда постройки начали расступаться перед убегающей из города Уилтс-Роуд, немного извилистой лилией стелящейся вдоль узкой ленты безымянной речки. Копоть, распространяющаяся от горящего Сайлент Хилла, застилала зрелище того, куда вела дорога, но это все равно было известно. Здесь, без поворотов и других препятствий Гуччи мог распрощаться с преследователем. Боль в затылке уже побеспокоила Томаса первыми тупыми предупредительными ударами, сухой прокопченный воздух резал горло, но мужчина твердо сказал себе, что еще сможет бежать. Уилтс-Роуд уже уводила его от оставшегося позади во мгле из гари развернутого блестяще-красного цветка из плоти.
Вскоре все, что могло напоминать о южном районе Сайлент Хилла и его монструозном обитателе, растаяло в густом насыщенном дымчато-пунцовом ночном мраке. Офицер с непередаваемым облегчением вернулся к спокойному шагу. Разбитая загородная дорога принесла долгожданную прохладу. Еловые леса подступали к Уилтс-роуд частокольными стенами, но в воздухе пахло лишь мокрой пылью, а не хвоей. Томас вглядывался в чащу рьяно, силясь распознать малейшие признаки возможной опасности. С очередным удивлением, отдающим горечью печали, Гуччи заметил, что лес теперь был мертв. Рыжая хвоя частично осыпалась с сухих ветвей, словно дождь из мелких заржавевших гвоздей. Близ города траву вдоль дороги еще усыпали маки, но чем дальше уходил полицейский от Сайлент Хилла, тем желтее, гнилостнее становилась трава, и тем реже рдели на ней мелкие цветки. Казалось, шоссе вело его к эпицентру смерти, к некой страшной ране на теле земли. По сути шахты всегда можно было сравнивать с ранами, но с ними рядом никогда не было таких ярких признаков страдания. Тревожное ожидание схватки с химерами вспыхнуло с новой силой.
Спустя некоторое время пути Уилтс-Роуд выбежала из местности, поросшей редколесьем, на пустынные сепиевые просторы. Ближе к месту-ране к ночной прохладе начал примешиваться усиливающийся запах гари. «Похоже, шахта действительно горит, - поспешил сделать вывод Томас. – В этой реальности так. А что в других… Не имеет значения. Я заперт здесь. И вернуться мне не позволено». Он осознавал, что идет навстречу смертельной опасности, добровольно и в здравом уме, но ведомый не вполне здравыми, иррациональными мыслями. Но что еще оставалось делать, попав в его состояние, - личности и реальности, - где логика оказалась несостоятельной? Чем дальше уходил офицер, тем сильнее одолевали его сомнения, но в памяти четко отпечатался мясной цветок с черными щупальцами, отрезавший для него путь к отступлению. Мир не давал иных знаков – все знаки встречались там, где мир был неправильным, где среди огня кровоточила его язва, где находилась опасность. Офицер полиции связал свою жизнь с опасностью, будто обручившись с нею.
На подступах к шахте Уилтс растрескавшийся асфальт стал нагреваться. Удушливый жар поднимался из недр земли. На обочине застыли, подобно скелетам гигантских чудищ, изгрызанные коррозией старые грузовики, некогда перевозившие уголь, и циклопические адские колеса – сломанный подъемный механизм шахтного ствола.
- Предыдущая
- 21/41
- Следующая
