Анжелика в Квебеке - Голон Анн - Страница 37
- Предыдущая
- 37/166
- Следующая
— К сожалению, индейцы хотят обменивать шкурки только на алкоголь, — сказала Анжелика. — Они говорят, что с его помощью они общаются с потусторонним миром. Очень трудно объяснить им, какой вред они себе наносят.
Но епископ придерживался других взглядов. По его мнению, в этом деле и индейцы, и белые были в равной степени виновны и все должны были нести наказание.
— Самое простое было бы не носить им выпивку, — отрезал он.
Когда речь заходила об употреблении водки, он терял всякий юмор и готов был весь белый свет отлучить от Церкви
— Но разве Новая Франция смогла бы существовать без пушнины? — спросила Анжелика.
— Вы, случайно, не последовательница молинистов ? — подозрительно осведомился епископ.
Анжелика слегка смутилась. К счастью, некогда в парижских салонах она познакомилась с модными философскими и богословскими идеями, о которых она кстати вспомнила, и она ответила, что некоторое снисхождение к слабостям ближнего не означает безграничной свободы и, тем более, пренебрежения к спасению его души.
Такой ответ, видимо, очень понравился епископу, так как лицо Монсеньера де Лаваля прояснилось. Он казался удовлетворенным и даже обрадованным тем, что не смог привести ее в замешательство.
— У вас нет намерения вступить в братство «Святого Семейства»? — спросил он.
То, что такое предложение исходило от него, означало, что отныне он считал ее достойной быть членом этой организации Анжелика уклонилась от прямого ответа.
— Мадам де Меркувиль мне о нем рассказывала.
— Благочестию братства колония обязана многими божьими милостями.
Он пояснил, почему благочестие столь необходимо в Канаде.
— Со всех сторон нас подстерегают бесчисленные опасности, мы вынуждены тяжко трудиться в этой стране, где все предстоит делать заново и где само выживание под вопросом. Вот почему так важно получить помощь божественных сил при содействии святого покровителя, соединяющего нас, бедных смертных, со Всевышним, созерцающим нас в лучах своей славы.
Святое Семейство: Иисус, Мария, Иосиф — бедные труженики, являют собой идеальный образ для народа Канады, одинокого среди врагов и иноверцев.
Святой Иоахим и Святая Анна, дедушка и бабушка младенца Иисуса, также глубоко почитаемы в этом краю.
Монсеньер де Лаваль рассказал затем о культе младенца Иисуса, которого он называл Маленьким Королем Милосердия или Маленьким Королем Славы.
Братство «Святого Причастия» также имело своих приверженцев. Возможно, они были самыми многочисленными, но никто в точности не мог этого знать, так как это сообщество было тайным и очень влиятельным. Можно было предположить, что многие видные жители города входили в него, и все помнили, что душой этого братства был Гастон де Мери, один из первых колонистов Канады, прекрасно знающий ее таинственный климат.
— Посоветуйтесь с вашим духовником, — сказал епископ, вставая, — он вам подскажет. Мы все должны иметь заступника на небесах.
Анжелика встала на колени, чтобы поцеловать пасторское кольцо. Епископ, кажется, был доволен этой беседой. Ему нравились собеседники, не испытывавшие страха перед ним и свободно вступающие в спор Он проводил ее до двери.
Оказавшись на дворе семинарии, Анжелика наконец-то свободно вздохнула Воздух был холодным и бодрящим Она подумала, что если разговор с епископом до такой степени утомил ее, то что же с ней было бы, если бы ей пришлось встретиться с отцом д'Оржевалем. Слава Богу! Небеса посылают нам испытания по нашим силам. Принимая во внимание все затронутые темы и те, что удалось обойти: возникшие вопросы, расставленные ловушки, то, если не считать «молинизма», на котором она чуть было не споткнулась, можно было считать, что она справилась неплохо.
Нужно было «признать некоторые промахи», как говорила Маргарита Буржуа, и согласиться с тем, что скитания по лесам и морям не обогатили ее знания в области философии и риторики.
Дамы в Новой Франции в большинстве своем были очень образованны. Она попросит у них книги и узнает все, что нужно для того, чтобы посещать религиозные собрания и таинства.
Кроме того, ей надо как можно скорее выбрать духовника и братство.
Начинался третий день.
На это утро был назначен Большой Совет, на котором Анжелика должна была присутствовать.
Сегодня был рыночный день. На побережье Левиса зажигались первые огни в жилищах, и видно было, как крестьяне с зажженными фонарями в руках направлялись к причалу. Они переплывут реку и направятся в Квебек с овощами, яйцами, молоком, маслом, свежей и копченой рыбой, мясом и колбасами.
День обещал быть пасмурным. Никакого сияния солнца, как накануне. В сером утреннем свете город выглядел будничным и скучным.
Анжелика, обозрев с порога дома окрестности, спускалась по улице Птит-Шапель, сопровождаемая господином де Барсемпью и Пиксареттом. Она отправилась на Большой Совет, созванный в их честь.
Это было особое собрание, имеющее целью решить вопросы, связанные с их прибытием в город. Она и мадам де Меркувиль будут единственными женщинами на этом собрании. Компетенция мадам де Меркувиль в области благотворительности считалась весьма ценной, так как она являлась помощницей и заместительницей интенданта Карлона в его деятельности по развитию торговли и ремесел в колонии.
Прибыв на соборную площадь, Анжелика встретилась с Жоффреем де Пейраком, прибывшим из замка Монтиньи вместе с графом д'Урвилем, Куасси-Ба, четырьмя испанцами и его бретонским конюхом, Жаном Куеннаком, нагруженными сумками с бумагами и документами, которые, возможно, понадобятся сегодня.
Два факельщика и два молодых барабанщика шли впереди этой группы. Барабаны сопровождали продвижение негромкими раскатами, но этого было достаточно, чтобы из всех окон высовывались люди уже в рабочей одежде, несмотря на очень ранний час. В Квебеке вставали рано.
Выйдя из ворот семинарии, маленькие мальчики и подростки в черных униформах строем и держась за руки перешли площадь, направляясь к иезуитам, где их ожидало изучение грамматики, математики, богословия и механики. Их сопровождал служитель семинарии и его подручный.
Все вместе, Анжелика, граф де Пейрак и их свита поднялись по улице Дю Фор и вышли на площадь Оружейников, за которой на берегу реки возвышался замок Святого Людовика, резиденция губернатора. Замок был построен на самом крутом участке горы, как раз над Нижним городом.
Это было большое двухэтажное здание, протянувшееся с севера на юг вдоль скалы, с высокими крышами, покрытыми привезенным из Франции шифером, и многочисленными трубами. Ворота были с западной стороны. За ними начинался просторный двор, с одной стороны которого была стена, с другой — казармы.
В центре площади Оружейников, обсаженной вязами и кленами, было свободное место, специально отведенное для солдатских учений. Со всех сторон на площадь прибывали люди. Их силуэты были пока едва различимы в утренней полутьме. Со стороны улицы, носящей название Большая Аллея, прибыли два всадника. Спешившись, они привязали своих коней на углу здания суда, откуда появилась коренастая фигура лейтенанта полиции господина Гарро д'Антремона. Обменявшись приветствиями, все трое направились в сторону замка Святого Людовика. По дороге их обогнала карета, прибывшая из города; она скрипела на рессорах, а копыта лошадей скользили по мостовой, отполированной инеем. Это господин Фронтенак возвращался после утренней мессы. Поскольку он втайне враждовал с иезуитами и недолюбливал епископа, он ходил на исповедь и слушать мессу в маленький монастырь на окраине города на реке Сан-Шарль, возле Нотр-Дам-Дезанж.
Почти все уважаемые люди в Квебеке начинали свой день с посещения мессы и с причастия. Во всякое время года, даже холодными и темными зимними ночами, эти господа спешили к своим пастырям. У каждого был свой покровитель, которого они почитали верно и ревностно.
Интендант Карлон раз в неделю посещал маленькую часовню Святой Веры, стоящую в отдалении на пересечении нескольких улиц и тропинок, между монастырем урсулинок и церковью Святой Анны.
- Предыдущая
- 37/166
- Следующая
