Книга мечей - Саберхаген Фред - Страница 71

Бен еще раз взмахнул Драконосеком. Марк натянул тетиву и прицелился в колдуна. Меткий выстрел был лучшим способом, которым простые смертные могли предохраниться от магических чар.

— Я бы тоже обошелся дружеской беседой, если это возможно, — произнес вожак, как бы отвечая старику.

Голос усатого всадника прозвучал достаточно громко, чтобы его услышали люди на руинах храма. Но поскольку Бен по-прежнему размахивал мечом, мужчина обратился к нему:

— С боем или с миром я все равно добьюсь своего. Если в твоих неуклюжих руках Щиторуб, то лучше вложи его в ножны. Иначе я заберу у тебя этот меч!

Марк не сдержался и с вызовом ответил:

— А если ваша изящная рука сжимает Фарт или Градоспаситель, то вам лучше знать, что это мои мечи! И что я собираюсь вернуть их! Они мои по праву наследства!

Всадник вновь натянул поводья и сдержал нетерпеливого ездозверя.

— О Гадес! Мы встретили владельца двух клинков! К сожалению, он растерял их к этому моменту… Но так как ты сведущ по части мечей, я честно признаюсь тебе, что владею Путеискателем. Он привел меня сюда, и я хочу выяснить, по какой причине. — Потрепав горячего скакуна по холке, всадник гордо добавил: — Я барон Дун. По правую руку от меня вы видите колдуна Индосуара. А вы кто такие?

— Меня зовут Марк, — ответил высокий юноша, коснувшись груди правой рукой. Затем он указал на своих товарищей: — Это Барбара и Бен.

— Ха! Какая простота имен! И никаких претензий на титулы. Хотя почему бы и нет?

Он подозвал к себе колдуна, который едва сдерживал своего упрямого и туповатого тяглозверя. Оба всадника о чем-то пошептались, после чего мужчина, назвавшийся бароном Дуном, снова обратился к Бену:

— Мы знаем, что в твоих руках действительно Драконосек. А это оружие необходимо мне для того, чтобы разрушить вторую печать.

Он будто делился с ним личными планами. Наступила зловещая тишина. Затем Бен спокойно ответил:

— Я слышал о драконовой печати. О ней поется в старой песне про сокровище, которое хранится за семью замками.

Судя по королевской надменности, усатый всадник на самом деле был бароном. Марк больше в этом не сомневался.

Взглянув на молодых людей, Дун задумчиво сказал:

— Возможно, кто-то из вас пригодится мне в моих поисках — так же как и этот меч. Нам надо поговорить.

— Ты хочешь использовать нас в своих целях? — задиристо спросила Барбара. — А за какую плату?

Барон наградил ее оценивающим взглядом, затем ответил:

— Я собираюсь завладеть золотом Бенамбры. Вы говорите, что знаете старую песню. Тогда вам должно быть известно, что ее сюжет не вымысел! Что это реальный факт! Те люди, которых я выберу себе в помощники, получат щедрую долю сокровищ.

Наступило долгое молчание. Его нарушал лишь ветер, который, пробравшись через каньон, печально посвистывал в камнях разрушенного храма. Он принес с собой слабые голоса далеких пилигримов, воспевавших гимн Эрдне.

Марк обменялся взглядами с Беном и окликнул Дуна:

— Мы могли бы присоединиться к вам. Но нам хотелось бы уточнить подробности.

— И чем бы ни закончился наш разговор, — добавил Бен, — мой меч останется при мне.

Барон кивнул и ответил:

— Я хочу посоветоваться с Путеискателем. Пусть он определит, кого из вас я должен взять с собой. Простите, но мне придется подойти к вам с обнаженным мечом.

— А вы нас извините за то, что мы будем держать оружие наготове, — ответила Барбара.

Оставив своих людей там, где они стояли, Дун медленно поехал вперед. В трех метрах от стены он натянул поводья и по очереди указал клинком на Марка, Бена и Барбару. В двух первых случаях Путеискатель завибрировал, но острие ни разу не дрогнуло, когда барон навел меч на Барбару.

— Ваша спутница не поедет с нами, — сказал он, обращаясь к молодым мужчинам. — Вы можете поручиться, что ваша подружка будет держать язык за зубами?

— Говорите с леди вежливо, иначе мой Драконосек сослужит вам другую службу — роковую!

Дун поднял брови и, помедлив, элегантно поклонился Барбаре. Его манеры были более изысканны, чем вид и одежда.

— Прошу прощения, уважаемая госпожа. Я лишь хотел сказать, что не могу пригласить вас в это рискованное путешествие. И советую вам не рассказывать о нем и о нас кому бы то ни было.

Девушка бесстрашно посмотрела на него и ответила:

— Это хорошо, что вы не приглашаете меня! Потому что я все равно отказалась бы ехать с вами! Но если мои друзья согласятся примкнуть к вашему отряду, мой язык не навлечет на них опасность. — Затем она немного смягчилась: — Вы просто не знаете меня, иначе не волновались бы.

Дун вложил меч в неприглядные ножны. Он тут же как-то съежился — стал серым и неприметным, словно потерял часть своей значимости. Некоторое время его взгляд скользил по лицам молодых людей. Очевидно, барон остался доволен тем, что увидел, потому что внезапно улыбнулся и кивнул. Эта улыбка была лучшим финалом из всего того, что ожидали Марк, Бен и Барбара.

— Если хотите попрощаться друг с другом, — сказал Дун, — делайте это сейчас. Мы подождем вас у входа в каньон.

Повернув скакуна, он медленно отъехал от храма и велел своим людям убрать оружие. Его отряд последовал за ним к каньону. Трое оставшихся друзей посмотрели друг на друга. Бен вздохнул и обратился к Марку:

— Ну как? Отправимся с ними?

— За золотом Бенамбры? — Марк покачал головой.

— И за мечами, — напомнил Бен. — За мечами для сира Эндрю.

— Да, ты говорил мне о магическом клинке.

— Возможно, их там несколько.

— Хорошо! Я пойду! Ради этой цели я готов рискнуть.

— Я так и думала, что вы пойдете с ними, — сказала Барбара.

Марк подошел к ней и вложил в ее руку золотую монету.

— Не обижайся на нас за то, что мы покидаем тебя. Я просто не вижу другого пути.

— Я тоже не вижу, — ответила девушка. В ее голосе прозвучала печаль, но Барбара заставила себя улыбнуться. — Скоро мимо каньона пойдут паломники. Мне кажется, они будут рады принять в свою компанию человека с фургоном.

Она подбросила монетку в воздух, ловко поймала ее и спрятала в одежде.

— Она будет ждать тебя. Ты можешь потерять ее во время путешествия, а у меня твое золото будет в сохранности.

— Если появится необходимость, используй эти деньги без колебаний. На них ты не купишь лавку в богатом и защищенном городе, но… Возможно, ты исполнишь свою мечту, когда вернется Бен.

Марк отступил в сторону, понимая, что его товарищ тоже хочет попрощаться с девушкой.

— Ты вернешься в балаган? — спросил ее Бен.

— Когда мы покинули ярмарку, я думала, что это навсегда. Однако теперь… Что мне еще остается делать? Хотя сначала я заберусь на вершину холма и посмотрю, как вас примут в этой банде. Может, попытаются убить или отнять твой меч.

— Если что, мы позовем тебя на помощь, — с улыбкой ответил Бен. Он обнял ее и поцеловал — несмотря на слабое сопротивление. — Я найду тебя на ярмарке. Надеюсь, что вернусь с удачей. И еще. Скажи этому силачу, что, если он будет приставать к тебе, я кости ему переломаю.

— Я разберусь с ним сама. Как уже и делала раньше.

Марк отошел подальше, оставив друзей наедине. Им было о чем поговорить друг с другом. Вскоре, обернувшись, он увидел, как Бен подсаживает Барбару в фургон. Она помахала рукой Марку и поехала прочь.

Бен позаимствовал из ее повозки старые ножны. Он вложил в них меч и застегнул пряжку пояса. Поравнявшись с ним, Марк весело спросил:

— Ну что, дружище? Пошли за нашими сокровищами?

Взглянув на быстро удалявшийся фургон, они увидели, что Барбара проехала мимо людей барона Дуна. Те сидели в траве и грелись на солнце, ожидая двух новых рекрутов. Повозка медленно поднялась на холм и остановилась на вершине. Барбара всегда выполняла свои обещания.

Когда два молодых человека спустились к отряду барона, тот коротко приветствовал их. Оба всадника — Дун и Индосуар — без промедления поехали к дороге. Остальные, знакомясь попутно друг с другом, зашагали следом. Достигнув места, где тропа из каньона сливалась с дорогой на перевал, Дун вытащил меч и посоветовался с ним. Фургон Барбары исчез из виду за холмом, к которому направлялись паломники. Меч барона указал на север — туда, откуда приехали трое друзей. Спешившись и передав поводья колдуну, Дун подозвал к себе Марка и Бена. В беседе барон тактично задал им несколько вопросов о прошлом. И заметно обрадовался, узнав, что молодые люди имели опыт охоты на драконов. Марк решил, что их заявление было принято так благосклонно из-за скромности, с которой они его сделали.