Эхо войны. - Шумилова Ольга Александровна "Solali" - Страница 67

Ты. Виновна.

За правым плечом стоит Смерть. Она смеется: «Демон вышел в мир… В мир пришла война. Тысячелетняя война.»

Ты. Виновна.

Черные глаза смотрят с того берега, знакомые глаза со знакомого лица. Раскрываются тонкие крылья. Красные бурные воды бросаются навстречу, темнеет в глазах.

Моя очередь влиться в призрачный хор, добавить дух к серой пелене. Хозяин…

Белые стены, холодный металл.

Хлопает плохо прикрытая форточка, пропуская брызги дождя и холодный ветер. День середины осени через две недели, за ним придет Каторен — первый день зимы. Он укутает мир снегами, скует льдом дома и холодом — живущих в них.

Времени все меньше…

Я вздрогнула и посмотрела на говорившего.

— … кровоизлияние в мозг. Вы меня слушаете? — сухо поинтересовался майор, в упор глядя на меня бесцветными рыбьими глазами. — Ваше счастье, что я кое–что понимаю в лечебной магии, иначе висеть бы вам до конца жизни на шее у муниципалитета. В виде растения, разумеется.

— Спасибо, — неискренне сказала я, с трудом разлепив губы.

— Скажите спасибо своему организму: первый раз вижу кого–то, кто с таким упорством цеплялся бы за жизнь. И своему сержанту — он десять минут бежал за вами, как привязанный, — от его слов веяло ощутимым раздражением, будто этому факту северянин был совсем не рад.

— А… больше он никого не нашел?…

— Вы что, действительно кого–то видели? — мужчина внимательно посмотрел мне в лицо. — Впрочем, да, находку сержанта уже успел истолковать ваш сослуживец. На мой взгляд — совершенно превратно. Собственно говоря, руководство прислало меня к вам именно для этого, — с этими словами он бросил мне на колени шуршащий сверток. Я медленно развернула упаковочный пластик. В глазах потемнело. Тогда, на грани реальности и мира загробного, я все–таки попала.

На коленях лежал кусок отсеченного очередью крыла в две ладони шириной. Такого знакомого крыла.

Все это время… Значит, мне не мерещилось?…

— Если Маэст это… «опознал», значит, вы уже в курсе?…

— Полагаю, это означает, что и вы такого же мнения об этом… фрагменте? Вы уверены?… Это может спровоцировать панику.

— Да. И, полагаю, — с нажимом сказала я, — паника — еще лучшее, что ожидает город. Мой инсульт спровоцировали, и не мне вам говорить, какого уровня псион для этого нужен. А еще я бы на вашем месте серьезно задумалась, являются ли наши сумасшедшие плодом неопознанной мозговой инфекции.

— Почему вы так думаете? — взгляд майора стал неожиданно острым.

— Я видела этих существ в деле, и уж поверьте мне, если они смогли подчинить своей воле целый корабль, о паре десятках обывателей и говорить не стоит. Вопрос — с какой целью, но тут уж не угадаешь… По крайней мере, теперь понятно, откуда все эти трупы и почему они залиты кислотой.

— Ваша версия?

Я раздраженно посмотрела на него:

— Я думала, вам объяснили. Они плотоядны, а, учитывая их количество в рое… Не знаю, насколько быстрый у них обмен веществ, но, полагаю, они размножаются… либо есть другие причины. А «кислота»… Это либо их кровь, либо выделения из каких–то желез, — точнее, к сожалению, при нашем единственном близком контакте узнать не удалось. У них, видите ли, довольно специфические когти, на звериные совсем не похожие, и, полагаю, кислотой заливали трупы именно затем, зачем мы и думали — чтобы скрыть следы.

— Они разумны?

— Они — вроде роя с маткой. Матка разумна, или, по крайней мере, к тому очень близка. Остальные — навряд ли. И этих роев может быть несколько, — я вздохнула и пробормотала: — Но как они оказались здесь?… До Корки двое суток лета на военном дайре, что уже говорить о крыльях… В любом случае, необходима эвакуация города. По возможности — полная.

— …Вы понимаете, что это невозможно? Угроза такого уровня не доказана, мягко говоря. У нас есть только ваше свидетельство, а вы в последние дни получили столько травм мозга, что в его адекватность верится с трудом. К тому же, вы уверены, что в… пылу схватки составили адекватное представление о противнике?… — северянин скрестил руки на груди и спокойно посмотрел на меня. — Идет война, а космопорт и, соответственно, город — стратегический объект. Руководство никогда на это не пойдет, не тешьте себя иллюзиями. По крайней, мере, пока.

— Да, пока не станет поздно, совершенно верно, — припечатала я. — У нас ничего нет? Кроме полуторасот очень специфических трупов, не так ли? Или уже больше? — майор отвел глаза. — Город превращается во второй могильник — один я уже видела. А вы попытайтесь остановить эту эпидемию силами двух десятков силовиков и войск внутреннего охранения. Буду за вас болеть, лежа на койке, тем более, что к операциям меня не допустят минимум месяц. Если хоть кто–то из нас будет жив через этот месяц, конечно, — я устало откинулась на подушки и отвернулась. — Имейте в виду, что логово у них где–то в подвалах трущоб.

— Я учту, фарра Морровер, — мне показалось, или в привычно–равнодушном тоне скользнуло сожаление? — Я несвободен больше вас. И, как солдат, всего лишь выполняю приказы.

Он замолчал, вставая. Обернулся в дверях:

— Да, к вам пришел муж. Выглядит он, правда, несколько по–другому, чем на прошлой неделе. Полагаю, у вас их двое?…

Я пораженно застыла. Северянин вышел, сухо кивнув. Но тот, кто вошел вместо него…

— Похоже, это было единственным способом застать тебя хоть где–нибудь, — раздраженно проговорил Рой, забыв поздороваться. Впрочем, как всегда. Он бросил настороженный взгляд на стены палаты — его глаза профессионально обшарили помещение, просканировав все вдоль и поперек за доли секунды.

Да, дар моего мужа не шел ни в какое сравнение с моим куцым огрызком. Условия работы в Корпусе жестоки, и к любой руководящей должности прилагались соответствующие требования по уровню псиона. И чем дальше, тем выше…

Я смотрела на него… жадно, и ничего не могла с собой поделать. Нет, он не изменился. Совсем. Разве что стал чуть старше, чем я помнила… Все те же короткие волосы и длинная челка, падающая на глаза. Все те же темные, чуть раскосые колдовские глаза…

Сколько нужно прожить жизней, чтобы вырвать тебя из сердца, любимый?…

— Почему ты не пришла, когда я просил? — вопрос прозвучал формально, хотя и зло. Я приподняла бровь. Такое ощущение, что его это уже не интересует. Но ведь должно?…

Он нервничал, хотя и скрывал это более чем успешно. Другой вопрос, что его я знаю, пожалуй, лучше, чем себя…

— Я говорила, — сухо отрезала я, разглядывая свои руки, окольцованные медицинскими датчиками. — И, по–моему, предельно внятно. Я рядовой солдат, а не главнокомандующий войсками, и распоряжаться свободно своим временем…

— Не смеши меня!… — он сел на стул у изголовья кровати, скрестил руки на груди. — Ты…

— Я здесь нахожусь под командованием офицера, никоим образом не связанного с фортом Иней, — я продолжала рассматривать руки, не без оснований опасаясь поднимать глаза. — Поэтому никаких поблажек мне не положено, Рой. Пойми это наконец.

— Я вижу, — он бесцеремонно смерил меня взглядом. — Что с тобой слу… Во что ты умудрилась вляпаться? — он запнулся посреди фразы и исправился слишком быстро, будто боялся, что я уличу его в чем–то. Может, в нормальном к себе отношении?

Или теперь ему нормальные отношения не положены по Уставу? Не помню.

— Рой, что ты хотел?

— Не рада меня видеть? — он саркастически усмехнулся. А в глазах — тщательно запрятанная тревога. Неужели?…

Сердце, это идиотское слабое сердце, трепыхнулось и замерло, против воли истекая болью вместо надежды — задавленное сознанием, потому что чудес — не бывает.