Подземелье мертвецов - Грин Саймон - Страница 54

• Предыдущая
• 54/58
• Следующая

В подвале крепости начали рассеиваться клубы тумана. Туман как будто уходил в глубь стен и исчезал. Будто его и не было. С исчезновением морозной дымки свет факелов становился все ярче. Тени перестали казаться мистически черными и непроницаемыми. Танцор разделался с последней парой троллей, выскочивших из-за дверного проема, и стал недоуменно оглядываться по сторонам. До него не сразу дошло, что врагов больше нет. Флинт глубоко вздохнула и, плюхнувшись прямо на залитый кровью пол, закрыла глаза. Констанция опустила изнывающие от усталости руки и в изнеможении склонила голову.

— Он мертв, — лишенным всякого выражения голосом проговорила ведьма. — Зверь мертв.

— Ты уверена? — переспросил Танцор.

— Да. Я больше не ощущаю его присутствия.

Танцор вздохнул, передернул плечами и убрал меч в ножны. Потом посмотрел на Джессику и бегом бросился к ней. Опустился рядом на колени и вполголоса выругался, разглядев, во что превратилось то место, где у его возлюбленной когда-то было ухо. Он достал из кармана носовой платок и аккуратно приложил его к виску подруги. Та резко дернула головой, открыла глаза, попыталась было отстраниться, но затем подняла руку и сама прижала платок к ране. Танцор аккуратно обвязал ее голову куском тряпки. Джессике пришлось изо всех сил сжать челюсти, чтобы перенести эту процедуру молча. На лбу воительницы выступил пот, голова закружилась, к горлу подступила тошнота, но когда Танцор вновь озабоченно взглянул ей в глаза, Джессика ободряюще улыбнулась.

— Мы победили, Гайлс. Мы и вправду победили.

— Похоже, что так, Джесси.

— Если победы у вас всегда выглядят таким образом, — заговорил вдруг Вайлд, — то я много бы дал, чтобы оказаться от вас как можно дальше, когда вы потерпите поражение.

Флинт торопливо огляделась, встала и, опираясь о плечо Танцора, подошла к поверженному лучнику и села подле него. Вайлд лежал на спине, устремив полные мучительной боли глаза куда-то в потолок. В животе и в нижней части груди зияла страшная рана. Наружу торчали обломки окровавленных ребер. Кишки не вываливались лишь потому, что лучник придерживал их обеими руками. Кровь пропитала всю его одежду, лужа на полу с каждой минутой росла. Кровь была во рту, на губах и на подбородке, и, когда Флинт взяла руку раненого в свои ладони, он не смог даже повернуть голову, чтобы взглянуть на нее. Она перевела взгляд на Танцора, и тот еле заметно кивнул, печально и понимающе. Констанция тоже приблизилась к умирающему лучнику и опустилась на колени рядом с Флинт.

— Не сможешь ли ты хоть чем-нибудь ему помочь? — вполголоса спросила Джессика.

Ведьма медленно покачала головой:

— Я уже ни на что не способна. Окончательно выдохлась. Пройдет еще немало времени, прежде чем я смогу хоть как-нибудь ворожить.

— А у меня времени осталось очень мало, — вдруг заговорил Вайлд и, судорожно сглотнув, добавил: — Ничего удивительного. Всю жизнь не везло.

— Лежи спокойно, — нежно произнесла Флинт. — Не трать силы.

— С какой стати? Хуже уже не будет. Танцор, ты здесь?

— Да, Вайлд. Я здесь.

— Моя рана смертельна, но чтобы от нее помереть, придется еще очень долго маяться. Что-то мне не очень хочется проходить всю эту процедуру до конца. Помоги мне, Танцор. Хотелось бы уйти побыстрее. И помереть более или менее по-человечески.

— Прекрати, — сердито оборвала его Флинт. — Шансы еще есть.

— Нет, уже нет! — прохрипел Вайлд.

Он замолк, тяжело дыша, и Флинт, наклонившись, отерла рукавом пот с его лба.

— Всю жизнь ты была слишком мягкосердечной, Джесси, — устало улыбнулся Вайлд. — Может, не откажешь в последнем поцелуе, а? Просто так, на прощанье. А потом, когда мы с этим покончим, Танцор поможет мне отправиться в мир иной более или менее приятным способом.

Еле сдерживая слезы, Флинт улыбнулась.

— Ты всегда был неисправимым романтиком, Эдмонд… Она подалась вперед, отерла губы раненого от крови и нежно его поцеловала. В тот же миг Вайлд вдруг поднял руку и ухватил Джессику за левую грудь. Она резко выпрямилась, не зная, как ей реагировать на эту вольность. Вайлд кивнул Танцору, тот наклонился и точным движением погрузил кинжал в сердце лучника. Раненый напрягся, в последний раз глянул на Флинт и снова улыбнулся:

— Верно, моя крутобедрая. Неисправимый романтик.

А потом он медленно вздохнул и замер навсегда. Взгляд “мастера стрелы” погас. Флинт подняла дрожащую ладонь и нежно закрыла ему глаза.

— Прощай, Эдмонд. Я бы очень хотела, чтобы все сложилось как-нибудь… по-другому.

— Джесси, — хрипло произнес Танцор, глядя девушке в глаза. — Понимаешь, я должен был так поступить.

— Ну конечно, Гайлс. Спасибо тебе.

— Что будем делать теперь? — произнесла Констанция. — Все тролли мертвы. Зверь мертв… Но вот что там с Дунканом, Джеком и Хаммером? И как нам теперь быть?

— Сначала немного отдохнем, придем в себя и соберемся с силами, — отозвалась Флинт. — Дункан и остальные скоро вернутся.

— А что, если нет? — спросила Констанция. — Вдруг они не придут?

— Тогда спустимся вниз и начнем их искать, — ответил Танцор.

Джек Чучело все шагал и шагал по подземным коридорам, держа на вытянутой руке фонарь. Рука болела. Он давно уже потерял счет времени и не знал, как давно он вот так топает, но ноги отказывались повиноваться, а фонарь казался тяжелым, как увесистый валун. Джек все шел и шел вперед, по коридорам раздавалось эхо шагов и исчезало где-то в глубине подземелья. Он попытался мысленно докричаться до леса, но теперь все его попытки оказывались тщетными. Слишком уж он устал и слишком далеко ушел от деревьев. Голова кружится от усталости и голода, и совсем не осталось сил. Джек отлично знал, что два-три часа сна — и все снова будет в полном порядке. Его так и подмывало лечь прямо здесь, на утрамбованном земляном полу туннеля, и хоть немного поспать, но где-то в глубине души Джек сознавал, что если поддастся соблазну, то, может быть, уже никогда не встанет. И он продолжал шагать, свесив голову на грудь и машинально переставляя ноги. Еще один шаг, еще один, еще…

Минут десять назад он услышал истошный крик Зверя, но этот предсмертный вопль затих, а подземные коридоры по-прежнему на своих местах. Джек поначалу долго размышлял, не исчезнут ли все порождения звериных снов вместе со смертью Зверя, а если исчезнут, то исчезнет ли он, Джек, тоже. Но вот теперь, похоже, все кончено, но ничего подобного не произошло. А может быть, и произошло, просто Джек ничего не заметил… Да нет, такую усталость и боль во всем теле просто невозможно ощущать, не будучи живым. Но если сновидения Зверя все еще сохраняются в реальном мире, то, может быть, и Зверь еще не умер?

Подобный поворот мыслей мигом вывел Джека из оцепенения. Он остановился, задумчиво посмотрел назад, туда, откуда пришел. Нет, Зверь мертв. Должен быть мертв. Он просто не мог оставаться живым после Адского Орудия… Но все-таки надо проверить. Джек уселся посреди туннеля, скрестив ноги, закрыл глаза и расслабился. Он постарался установить связь с лесом, но до ближайшего дерева все еще было слишком далеко. Однако и мрачного гнетущего присутствия Зверя теперь тоже не ощущалось. Никаких следов. Зверь исчез, будто его и не было вовсе. Джек мрачно улыбнулся и, удовлетворившись результатами исследований, снова встал на ноги. Ноги болели и подкашивались, но он упрямо двинулся дальше. Что ж, может быть, в этом мире и впрямь существует какая-то справедливость. Не может не существовать.

Вскоре дрожащие впереди тени начали приобретать некие очертания. Джек поднял фонарь повыше и стал вглядываться в темноту. Едва различимые впереди полосы серого и черного понемногу превратились в грубые деревянные ступеньки, ведущие наверх. Сердце Джека подпрыгнуло в груди. Он уже почти выбрался! Осталось лишь подняться по лестнице да вылезти из люка, и тогда вокруг уже не будет этого мрака, и рядом будут друзья. Джек старался вспомнить, сколько на этой лестнице ступенек, — когда трое отправившихся в подземелье людей шагали вниз, их охватило чувство, будто у лестницы нет конца, — и невольно вздрогнул. В душе начал подниматься страх. Страх того, что на подъем уже не хватит сил. Джек собрался с духом и отбросил подобные мысли прочь. Не важно, сколько тут этих проклятых ступенек. Он почти добрался, и теперь его никто и ничто не остановит. Джек Чучело идет домой, к деревьям.

• Предыдущая
• 54/58
• Следующая