Подземелья Хейвена - Грин Саймон - Страница 50

• Предыдущая
• 50/51
• Следующая

Хок, Изабель и Вульф Саксон стояли у ручья. С лица Хока исчезли уродливые шрамы, и он снова смотрел на мир двумя глазами. Черты Изабель разгладились, стали мягче и женственнее. Внешность Саксона совершенно преобразилась: впервые с тех пор как Дружина Молота вынесла его из пылающей тюрьмы, Вульф выглядел счастливым и спокойным.

— Я словно вернулся домой, — тихо произнес Хок.

— Похоже на Лесное Королевство, — улыбнулась Изабель, — только гораздо красивее. Мы же начинали там, пока не перебрались в город. Ведь мы провели свое детство в лесу.

— Никогда не думал, что загробная жизнь напоминает сельскую идиллию, — сказал Саксон, — я-то прирожденный горожанин.

— Здесь небеса для животных, — заметил Хок, — здесь все устроено для них, а не для людей.

— Небеса, — медленно проговорила Изабель. — Неужели мы умерли? Я вовсе не ощущаю себя мертвой.

— Но я помню, как наступил наш конец, — вздохнул Хок.

На несколько минут воцарилось мрачное молчание, словно в этом раю неожиданно потянуло ледяным северным ветром.

— Ну хорошо, — наконец заявил Саксон, — допустим, мы на небесах для животных. Что делать дальше?

— Я полагаю, поговорить с ними, — с улыбкой пожал плечами Хок. — Поэтому мы и пришли сюда. Остается найти кого-то, кто мог бы нас выслушать.

— Смотрите! — воскликнула Изабель.

Из леса появился огромный лев и неторопливо направился к ним. Животные почтительно расступались перед владыкой саванн, но никто не выказывал тревоги или страха перед хищником. Хок спокойно наблюдал за его приближением, и в душе капитана возникало странное чувство уважения и преклонения. Зверь остановился так близко от троих пришельцев, что те ощущали исходивший от льва тонкий аромат. В золотистых глазах светилась мудрость, глубокий ум, понимание, не свойственные человеку. Голос его возникал в сознании мягко и мощно, подобно ветру с моря, предвестнику наступающего шторма.

— Вам нельзя оставаться здесь, — произнес лев, — это место не принадлежит вам.

— Где мы? — спросил Хок. — Мы в обители душ животных?

— Нет, — последовал ответ, и в звучном голосе послышались нотки иронии. — Вы не зашли столь далеко. Это место создано животными, убитыми на бойне. Умирая в страданиях, они обретали за гранью реального мира огромную силу благодаря магии, вложенной в стены древнего здания. Бесчисленные смерти и потоки крови разбудили дремлющие силы, и животные с их помощью смогли создать этот уголок. Тела погибали на бойне, а души отправлялись сюда. Многие годы пришлось им провести здесь, проклиная своих палачей и призывая к справедливой мести. Наконец дверь в Неведомое открылась, и открыли ее с той стороны.

Лев умолк и устремил долгий испытующий взгляд на стоявших перед ним людей.

— Не все звери бросились туда, — продолжал он, — некоторые обрели здесь покой и не хотели вновь возвращаться в мир, где познали столько страданий. А другие остались, потому, что добровольно отказались от возмездия. Звериному роду не свойственны жестокость и злопамятство, хотя люди всячески старались научить нас этому.

— Но те, кто вернулся в реальный мир, сейчас убивают людей! — воскликнул Хок и голос его показался слабым и жалким по сравнению с голосом повелителя зверей. — Мы пришли сюда, чтобы положить конец кровавому хаосу. Если сможем…

— А зачем? Они делают то же самое, что когда-то сделали с ними люди.

— Это несправедливо! — воскликнул Саксон. — Зло нельзя исправить новым злом, поверьте мне. Месть кажется сладостной, пока предвкушаешь ее, но она ядовита, и, испив сей напиток, душа опустошается и умирает.

— Избиение надо остановить, — сказала Изабель, — они убивают виновных и невиновных, хороших и плохих, не щадя даже детей.

— Если животные не остановятся, — поддержал Хок, — то чем же они отличаются от тех, кого ненавидели? Так им никогда не удастся обрести покой.

Лев задумчиво склонил огромную голову.

— Верно. Буря должна прекратиться.

— Но как? — спросил Саксон.

— Все уже кончено. Через меня животные услышали ваши слова и проникли в ваши сердца. Вы показали, в чем мы заблуждались, и мы смогли заглянуть в собственное сердце. Сейчас звери уже возвращаются. Слишком долго они жили ожиданием мести, но вы правы, месть выжигает и опустошает душу. Мы способны убивать, даже терзать, когда наши раны еще сочатся кровью, но обдуманная жестокость — удел человека.

— Что же будет теперь? — вздохнула Изабель.

— Ничего. Животные обретут покой. Они, наконец-то, могут идти по предначертанному им пути. А вы вернетесь в свой мир.

— Как же так? — возразил Саксон. — Мы ведь отдали жизни, чтобы появиться здесь.

— Я возвратил их вам, как и всем другим. До свидания, дети мои. До встречи.

Лев повернулся и величественно направился к лесу. Хок невольно шагнул за ним. Он чувствовал, будто расстается с чем-то возвышенным и прекрасным, и душа его рвалась вслед этому.

— Постой! Скажи, кто ты?

Лев оглянулся, и веселая искорка промелькнула в его золотистых глазах:

— Ты и сам уже догадался.

Великолепные леса стали таять, бледнеть, растворяться в густом тумане, заливающем изумрудный луг.

Хок, лежащий на полу в подвале Королевского Дворца, застонал, пошевелился и сея. Рядом, распростершись внутри голубой пентаграммы, лежали Вульф Саксон и Изабель. Хок с трудом поднялся на ноги, шатаясь, как пьяный, от странной усталости, свинцом налившей тело. Куда-то исчезли цепи и крючья, пропал запах крови. Подвал выглядел так же, как раньше.

Хок посмотрел на Саксона и Изабель и улыбнулся. Вульф пытался встать, но всякий раз заваливался на четвереньки. Изабель приходила в себя быстрее, и вскоре уже была на ногах. Хок обнял ее и стиснул так, что едва не задушил.

— Мы живы, милая! Мы опять живы!

Изабель положила ему голову на грудь и беззвучно заплакала. Они прижимались друг к другу, словно боялись потеряться, если хоть на секунду разомкнут объятья.

Тем временем Саксон подполз к неподвижному телу Горна, а потом направился к безжизненной Элеоноре Тодд. Когда Хок взглянул на него, в руках у Саксона был окровавленный кинжал. Вульф успел перерезать горло обоим трупам. Заметив удивление во взгляде Хока, Саксон усмехнулся.

— Я хочу быть уверенным в их смерти. В отличие от Мэдигана, Жреца и Глена, тела этих двоих не пострадали, а поскольку животные вернули похищенную Жрецом силу…

Внезапно Изабель сжала руку мужа.

— Слушайте… Там наверху кто-то есть!

Хок мгновенно схватил с пола свой топор и вместе с Изабель бросился вверх по лестнице. Саксон побежал за ними. Они летели по широким коридорам Дворца мимо оживших наемников, неуверенно пытающихся встать на ноги. Вульф на ходу вновь отправлял их в забытье ударом кулака. Все трое спешили в Главную Палату. Еще издалека до них донесся шум голосов, и, когда Хок появился на пороге, придворные и оба Короля метались по залу, возбужденно крича и стараясь сообразить, что же с ними произошло на самом деле. Видимо, пленники пришли в себя раньше, чем их стража, и теперь разоруженные наемники понуро стояли под охраной нескольких гвардейцев с мечами наголо.

«Все хорошо, — послышался голос Шторма. — Городской Совет уже знает обо всем и к Дворцу направляются войска. А пока объясните мне, откуда взялся этот кровавый кошмар и как вам удалось восстать из мертвых?»

«Ты мне все равно не поверишь…» — усмехнулся Хок.

Во Дворец прибывали и прибывали войска. Городской Совет послал туда целую армию. То же самое проделали Стража и Стальные Братья. Хотя их сюда вовсе не звали, никто не осмеливался спросить, зачем они здесь. Их гордость была глубоко уязвлена взбучкой, полученной от Мэдигана, и городской Совет постоянно обращался к Братьям с новыми просьбами, чтобы те не занялись восстановлением своей чести.

Во Дворце Короли и дипломаты лихорадочно решали, отложить ли им подписание Мирного Договора на два-три дня или подписать его прямо сейчас, пока не возникли новые сложности. К счастью, политические интриги противников соглашения, их доводы теперь, после чудесного воскрешения из мертвых, казались всем жалкими и мелочными.

• Предыдущая
• 50/51
• Следующая