Выбери любимый жанр

Конкурент конкуренту - друг - Воскресенская Ольга Николаевна - Страница 2

Перейти на страницу:

Изменить размер шрифта:

Гномы, оставшись в меньшинстве, не струсили и решили дать достойный отпор, показав, как надо драться. Первый же приблизившийся человек встретился с огромным кулаком Торина и отлетел на несколько метров, приземлившись на стол к эльфам. Жаркое из птицы и почти полный кувшин вина полетели на пол. Эльфы возмущенно вскочили на ноги. Одежда двоих из них была безнадежно испорчена расплывшимися пятнами вина и жира. Они подхватили с пола бессознательное тело, лишившее их оплаченного ужина, и отправили его в обратный полет. Тело метко сбило двоих из драчунов. Головы гномов и людей повернулись в сторону эльфов. На лицах остроухих застыло презрительное высокомерное выражение.

— Невежественные скоты! — произнес один из эльфов, платочком счищая с камзола поджарку из лука и клейкую массу соуса.

Лучше бы он промолчал…

И люди, и гномы приняли оскорбление на свой счет и решили поквитаться. Кулаками. Обгоняя и мутузя друг друга по дороге, они ринулись на эльфов. Завязалась общая драка.

— Дай ему! Тащи за бороду! Лупи! — азартно и во весь голос болел Эльен за своих, попутно жуя все, что не успели опрокинуть на пол со столов драчуны. Его голос терялся в какофонии громких звуков. Эльфы, хоть и не отличались силой, но постоять за себя могли. Эльен не рассчитывал, что в драку будет вовлечено столько народа, но сейчас назвал свою сегодняшнюю шалость вполне удавшейся. Весело, только что-то не очень безопасно…

— Куда?!! — завопил Эльен, обнаружив, что драка слишком близко подкатилась к нему, и поспешно отошел в сторону, к еще не опрокинутому столу с едой. Жаль будет, если все добро так и пропадет, когда рядом есть голодный эльф.

— Ринг для вас — слева, а места для зрителей, для меня то есть, — справа! — громко уточнил он, но его, естественно, никто не услышал. — Не увлекайтесь! Мне синяки ни к чему! Я сам и драться-то не умею! Это занятие не для эльфа, владеющего магией.

Дерущиеся никак не отреагировали на его пламенную речь и разбрелись или разлетелись (кто не так везуч) и на правую, и на левую сторону таверны.

— Ребята, я же свой! — завопил Эльен эльфам. — Как же вы допускаете, чтобы вокруг меня бродили гномы?!! Лупи их! А кто разрешил взлет этому человеку?! Он же меня едва не сбил! — возмущался белокурый эльф, носясь по таверне и веселясь от души. — О! А это, наверное, уже подводная лодка, — указал он на человека, лежащего в громадной луже эля. — Или корабль?.. Нет! Если без сознания — то подводная лодка! Говорят, в Алории есть такая странная конструкция для погружения под воду. А столы не трогайте, я еще не поел!!!

Один из эльфов не успел увернуться и попал под удар к чернобородому гному, отчего пролетел полкомнаты. Приземление было шумное. Он рукой смел со стола все стоящие перед флегматично сидящим троллем кружки и врезался спиной в стену. Стена выдержала, а вот нервы у тролля — нет…

Громадный зеленокожий верзила с голым черепом и стальными мускулами с громким ревом вскочил на ноги. У всех драчунов аж уши заложило. Эльен, стоя в проходе между столами, застыл, схватившись за голову. Ему показалось, что он оглох. Эльф зажмурился и потряс головой, впрочем так и не выпустив из рук «одолженной» с соседнего стола ветчины. Эх, зря он закрывал глаза!.. Перед тем как потерять сознание, Эльен успел заметить только нечто громадное и зеленое, с ревом несущееся по проходу в его сторону. Такого развития событий эльф не ожидал. Хотя и тролль был очень удивлен, встретив преграду на своем пути и увидев, как из ниоткуда в воздухе появляется тело и отлетает на несколько метров в сторону. Ветчина приземлилась чуть дальше.

Викэлю было скучно. Он брел по улице сквозь плотные ряды народа и пытался придумать себе развлечение на остаток вечера. Его долговязая худощавая жилистая фигура на полголовы возвышалась над остальной массой людей. Черные, коротко остриженные волосы разметались от ветра, на затылке несколько прядей встали торчком, придавая их обладателю небрежный и воинственный вид. Сейчас он напоминал всклокоченного петуха-забияку. Худой длинный нос вполне можно было сравнить с клювом. На лице выделялись также высокие скулы и непроницаемо черные глаза. Вокруг тонких губ затаились мелкие мимические морщинки, указывающие, что данный субъект умеет не только хмуриться и грустить, но и от души веселиться. Как ни странно, но острые угловатые черты и квадратный подбородок смотрелись вполне гармонично и вместе создавали красивое мужественное лицо. А как же иначе? Ведь эльф не может быть уродом, это скажет вам каждый. А глядя на острые уши, и не спугаешь его с человеком.

Одежда Викэля была неброской. Черные широкие брюки поддерживались на поясе плетеным кожаным ремнем с массивной пряжкой. Низ кремовой свободной рубашки с одного бока был небрежно заправлен за ремень, а с другого — свободно свисал, развеваясь на ветру. Верхняя пуговичка выскользнула из петли, открыв грудь с серебряным медальоном на тонкой цепочке. Короткий черный камзол был полностью расстегнут.

С первого взгляда Викэль производил впечатление не очень богатого эльфа, но если приглядеться… Мрачная ткань его камзола была заговоренной и обладала способностью отклонять скользящие удары ножей и стрелы, выпущенные из не слишком мощного лука. В ее качестве хозяин уже успел убедиться в нескольких стычках. Один метр такой ткани стоил столько, сколько иной горожанин зарабатывал за десять лет напряженного труда. А если бы еще кто-то мог рассмотреть печатку на мизинце левой руки Викэля, то был бы очень удивлен, узнав герб одного из самых богатых и знатных семейств государства. Отец Викэля был министром иностранных дел при правителе.

Но судить о качестве и цене ткани могли не многие встречные на пути эльфа, а печатку он предусмотрительно перевернул гербом в сторону ладони. Не то чтобы он скрывал свое происхождение… просто выпуклый ободок драгоценного металла мешал ему хорошо и бескровно наносить удары. А подраться Викэль любил, о чем ясно свидетельствовали сбитые костяшки на обеих руках. Зря его отец сотрясал воздух словесами о поведении, недостойном наследника столь знатного рода. Да и воспитательные беседы наставника Тираэля результатов не давали.

Данный эльф был второй головной болью для опытного учителя магии. Викэль легко раздражался и вспыхивал от малейшего оскорбления. Зачастую терял от этого концентрацию, и все заклинания, которые он творил в данный момент, имели самые неожиданные последствия. Тираэль мог бы сравнить его с ящиком пороха, оставленным в окружении ярко пылающих костров. Викэль не обладал особым мастерством и не отличался хорошими способностями к учебе, однако его сила и мощь поражали. Без особых знаний, только на голых эмоциях он мог сотворить такое, что было под силу только опытным магам, перешедшим тысячелетний рубеж. Одна беда: разрушать и портить у черноволосого эльфа получалось гораздо чаще, чем создавать. Таков уж характер.

Учеником Тираэля он числился уже десять лет, за предыдущие пять успев поменять девятерых наставников, которые с радостью прощались с ним навсегда. Как и положено, Викэля начали учить применять магию в возрасте ста лет, когда он по меркам эльфов достиг совершеннолетия и проснулся его природный дар. Считалось, что в этом возрасте на смену детской безрассудности приходит здравый смысл и умение взвешивать свои поступки, а потому и просыпается магический дар, реагируя на перестройку психики. Однако некоторые наставники могли бы поспорить с этим утверждением на примере отдельных личностей. Познакомившись с Викэлем, они начинали склоняться к мысли, что цифра «сто» просто служила ключом к двери, за которой таились способности к использованию магии. Хотя приход здравого смысла и умения взвешивать свои поступки мог и подзадержаться…

Викэль размашистым шагом дошел до конца квартала и свернул к площади. Чтобы поднять себе настроение, он принялся тихонько насвистывать любимую мелодию. Соловей, услышав его, точно бы удавился. Вот только не от зависти, а от ужаса. Слуха у черноволосого эльфа абсолютно не было, впрочем, хорошего голоса тоже. Со стороны людей было слишком опрометчиво наделять весь род остроухих великолепными музыкальными способностями. Хотя… Может, это просто Викэль являлся исключением из всех правил. Ему гораздо ближе оказалось воинское искусство. Ни одна шайка городских бандитов, наученная горьким опытом, уже не рисковала с ним связываться. Шпагой, кулаками, кастетом, кинжалами вспыльчивый эльф владел лучше всех в столице. В драке для него не существовало запрещенных приемов, там было не место благородным жестам, зачастую граничащим с глупостью. Конечно, у военных были великолепные учителя — правитель не жалел денег на содержание армии, — но у Викэля был опыт, причем приобретенный не в учебных поединках. Подобным могли похвастаться только ветераны военных кампаний и рыцари плаща и кинжала. Но все равно у них не было еще одного преимущества, которым владел черноволосый эльф, — магии, которая в случае угрозы жизни (о чудо!) начинала работать почти в соответствии с желаниями своего хозяина.