Выбери любимый жанр

Конкурент конкуренту - друг - Воскресенская Ольга Николаевна - Страница 3

Перейти на страницу:

Изменить размер шрифта:

Викэль вышел на площадь, в центре которой возвышалась пятнадцатиметровая статуя основателя столицы. Впереди он услышал громкий голос. На зевак орал сержант городской стражи:

— Разойдись! С дороги, придурки! Кто здесь хочет провести ночь в каталажке?

Эльф сделал еще пару шагов, и причина злости служителя порядка стала для него понятна. Шестеро стражников с красными от натуги лицами пытались пронести сквозь толпу в сторону дворца какую-то подозрительную громадную металлическую конструкцию. Что это такое, Викэль не понял. Скорее всего, подарок от соседней державы — Алории, где магов было маловато, зато вовсю развивалась техника на основе магии. Эльф слышал, что в столицу как раз прибыло посольство из этой страны.

Конструкция представляла собой несколько колец разной высоты и разного диаметра, соединенных между собой шестью лучами от центра. Самое маленькое внутреннее кольцо имело диаметр где-то в полтора человеческих роста и ширину в один локоть. Внешнее было раза в два-три шире, и его диаметр вмещал примерно три человеческих роста. Между этими кольцами было закреплено еще несколько с разным шагом и шириной — от одного пальца до трех локтей. Викэль так и не разобрал, по какому принципу выбирали, какое кольцо за каким следует, но ему стало любопытно. «А не облегчить ли мне труд стражникам?» — с ухмылкой подумал он, перебирая варианты. Эльф представил, какая поднимется на площади паника, если громадная тяжелая конструкция взлетит над головами, и мечтательно улыбнулся. Одно плохо: с левитацией предметов у него были проблемы. Викэлю понадобилось на уроке около часа напряженной работы мысли и около двадцати минут медитации (рекорд для неусидчивого эльфа!), чтобы приподнять над столом перышко. Левитация требовала чересчур большой сосредоточенности.

«Попробовать, что ли? — задумался Викэль. — Хорошая шутка должна выйти. А какие глаза должны стать у стражников, когда они поймут, что бесценная конструкция улетает от них, будто воздушный шар! А как все должны вопить!»

Тут черноволосого эльфа сильно толкнули и отвлекли от мечтаний. Вокруг поднялся страшный шум. Викэля чуть не сбили с ног. Народ явно куда-то заторопился и не желал мириться с преградами на своем пути. Эльф поднял глаза от тротуара и не сдержал хохота. Металлическая конструкция висела в воздухе в центре площади прямо над головой статуи. Внешнее кольцо медленно вращалось по часовой стрелке. За него лихорадочно цеплялись пятеро стражников, дрыгая в воздухе ногами. Их шестой товарищ оказался умнее или удачливее и вовремя убрал руки от конструкции. По иронии судьбы это оказался командир. Теперь он бегал кругами вокруг статуи и орал:

— Вы куда его утащили?! Спускайте его пониже! Магистр нас убьет, если мы что-то поломаем! Грэг, опускай его, я приказываю!

— Сам опускай! — огрызнулся названный стражник. — Я и себя-то не знаю как спустить! Ты еще скажи, что поймаешь нас внизу!

Командир мигом как-то позеленел и поспешил отойти Нв десяток шагов подальше.

— Так, двое пытаются уцепиться за статую и тянут кольцо к земле, а остальные прыгают и ловят его внизу! — распорядился он.

— Ку-у-да прыгают? — недоуменно переспросил один из стражников. — Я тут что-то стога сена не вижу, а без него с такой высоты прыгать не буду!

— Это дезертирство! Прямое неповиновение приказу! Да я вас… — брызжа слюной, разорялся командир.

Викэль, наблюдая за этой сценкой, согнулся пополам от хохота. За его спиной веселился народ, собравшийся на некотором удалении от статуи. Эльф ничуть не выделялся из толпы, состоящей из людей, орков, троллей и его собратьев. Никто не смог бы в нем заподозрить виновника происшествия.

— Подтягивайтесь наверх! — продолжал давать советы командир. — Попробуйте на нем попрыгать!

— Только после вас! — откликнулся Грэг. — Командир всегда должен служить примером. Вот и покажи, каким образом можно прыгать на сооружении в палец толщиной!

— У меня уже голова кружится! И пальцы немеют! Я сейчас упаду! — пожаловался самый толстый из стражников. — Остановите его, а?

Викэль уже и сам был бы рад опустить и стражников, и конструкцию на землю, но сделать ничего не мог. Эльф попытался смотреть в тротуар и считать до двадцати, надеясь, что без его внимания левитация перестанет действовать, но все было бесполезно. Магия, порожденная его эмоциями, не желала действовать по обычным законам. Викэль начал волноваться, представляя, что в скором времени может произойти. Он на ватных ногах начал пробираться сквозь толпу к краю площади, где, как запечатлела его память, должны стоять скамейки для отдыха. Силы воли эльфу хватило только на то, чтобы дойти до них. Сесть он не успел, рухнув в обморок прямо на брусчатые плиты площади.

Через пару секунд раздался ужасный грохот, земля содрогнулась, как от землетрясения. В ближайших к площади домах повылетали стекла и витражи. Конструкция при падении немного помялась и потеряла несколько деталей, отлетевших в толпу. Командир стражников в ужасе схватился за голову, созерцая образовавшийся вокруг статуи ряд низеньких заборчиков. Пятеро его подчиненных сидели на брусчатке, ошалевшими глазами смотрели на новое «украшение» площади и потирали синяки, полученные во время доблестного несения службы.

ГЛАВА 2

В кабинете правителя Морении, названной так из-за окружающих территорию державы морей, собрались трое. Магистр Тираэль нервно ходил от одной стены к другой. Это был темноволосый эльф, опытный маг, возглавлявший Совет магистров. По человеческим меркам он выглядел лет на сорок, не больше. Магистр предпочитал одеваться преимущественно в коричневое и не расставался с записной книжкой, которая всегда выпирала из заднего кармана брюк. Что он в нее записывает, никто не знал. Тираэль говорил, что это его заметки на случай старческого склероза. Проблема была в том, что как минимум еще пятьсот лет подобная болезнь ему не грозила. К тому же никто не слышал, чтобы эльфы страдали подобным недугом.

Возле двери, прижавшись спиной к стене, чтобы не мешать магистру, стоял тридцатилетний человек с неприметной внешностью, но очень неприятным взглядом. Любой, с кем он встречался глазами, тут же чувствовал холодный озноб. Глава тайной полиции прекрасно знал об этом эффекте своего взгляда, а потому, выходя на улицу, опускал на нос чуть затемненные очки в тонкой серебряной оправе, которые сейчас торчали из нагрудного кармана рубашки. Близкое окружение правителя знало его под именем Диего. Они не представляли, как шеф разведки попадал во дворец, минуя стражу, и как отсюда выходил, не представляли, где он живет и каков его титул. Просто, когда Диего нужен был правителю, он появлялся перед дверями кабинета и просил доложить о его приходе. Выследить его никому из любопытных так и не удалось. Предполагали, что он обладает даром предчувствия, позволяющим ему приходить, когда это необходимо. Поговаривали также, что входит этот человек через тайный ход, показанный ему правителем, однако точно никто не знал. Правитель обращался к нему всякий раз, когда хотел что-то узнать о происшествии в стране или за ее пределами. Он хорошо плати/ Диего и не интересовался, кто на него работает, сколько человек, в каких городах, главное — результат.

Третий человек сидел в кресле с высокой спинкой за массивным столом, сплошь заваленным бумагами, порядка в которых на первый взгляд совсем не наблюдалось. Впрочем, на второй и третий — тоже… Любой шпион отчаялся бы найти здесь нужный документ. Бумаги, относящиеся к одному делу, можно было отыскать в разных стопках на разных концах стола, и, чтобы собрать их вместе, надо было хорошо потрудиться или просто являться человеком, который их так разложил. Причем правитель действовал так не из-за шпионов, а в силу характера, потому что любил головоломки и все необычное, странное. А еще ему доставляло большое удовольствие наблюдать, как секретарь лихорадочно пытается собрать все нужные документы, злится, но делает (безуспешно, впрочем) бесстрастное лицо. Правителю подобная маска в такие моменты удавалась лучше… В общем, он развлекался, как мог и как позволяло его общественное положение. Близкие друзья, к которым, несомненно, относились Тираэль и Диего, звали его по имени — Берт, но только наедине. В остальное время правителю приходилось привычно пропускать мимо ушей кучу титулов. Поэтому большого скопления народа и гостей Берт очень не любил, но вынужден был делать любезную мину. Став правителем, он начал очень ценить одиночество и простоту. Это произошло пять лет назад, когда ему было двадцать три.