Восьмой грех - Ванденберг Филипп - Страница 61
- Предыдущая
- 61/85
- Следующая
Он по привычке рано лег спать. Однако сон все не приходил. Во-первых, по обеим сторонам реки беспрестанно стучали по рельсам поезда. Во-вторых, его терзали мысли о том, получится ли все, как он задумал. Соффичи не был крепким орешком, каким выставлял себя перед Аницетом. Он боялся, что в последний момент все пойдет не так, как было запланировано, и этот страх держал его за горло.
Около трех часов ночи его наконец сморил сон. Когда секретарь проснулся, на часах было восемь тридцать. Он заказал в номер обильный завтрак и еще раз мысленно прокрутил события предстоящего дня. Все должно было получиться.
Незадолго до десяти Соффичи спустился в холл. Явно скучая, он присел на диван, откуда наблюдал за входом в отель.
Прошло около двадцати минут, и у отеля остановилась машина FedЕx. Курьер быстро взбежал по ступенькам парадного входа. Кто уже ждали.
— Меня зовут Джанкарло Соффичи, — выходя ему навстречу, представился постоялец отеля.
Курьер недоверчиво посмотрел на него:
— Не могли бы вы предъявить документы?
— Да, конечно. — Соффичи протянул курьеру паспорт.
Курьер внимательно посмотрел на фотографию, потом сличил ее с лицом владельца.
— Все в порядке, — сказал он, — распишитесь в получении посылки.
Соффичи вздохнул, поставил подпись и взял посылку.
— Приятного дня! — безразличным голосом бросил курьер и ушел.
— Хорошо бы, — пробормотал Соффичи.
Он повернулся и хотел пойти в номер, но внезапно застыл, словно превратился в соляной столб, как жена Дота при виде Содома. Перед ним стоял кардинал Бруно Моро. Из-за его спины выглядывал монсеньор Абат. Оба были одеты в цивильные темно-серые фланелевые костюмы. Абат потупил взгляд, словно эта встреча была ему неприятна. На лице Моро играла циничная улыбка.
— Вам к лицу перемены, — отметил кардинал короткую стрижку Соффичи.
— Как вы меня нашли? — почти беззвучно пробормотал монсеньор на комплимент Моро.
— Мы получили данные из полиции, что вы сбежали в Германию. Но давайте лучше обговорим это в вашем номере!
Соффичи растерянно огляделся.
— Я не знаю, что мы с вами можем обсуждать, — стараясь взять себя в руки, заявил помощник Гонзаги. — И вообще, у меня назначена встреча. Простите, господин кардинал…
Соффичи направился к выходу, но Моро преградил ему путь.
— Вы же не хотите скандала, — сказал он. — Пожалуйста! — Кардинал рукой указал на лестницу.
— Что значит «скандала»? — закричал Соффичи.
— Я вам все объясню, монсеньор! Вы сами инсценировали свое похищение и организовали похищение государственного секретаря. У Гонзаги тяжелый стресс-синдром, он проходит психиатрическое лечение. Вы украли служебную машину государственного секретаря и с поддельными номерами выехали на ней из страны. Соффичи, как низко вы пали.
— Вы бы помолчали! — Соффичи с ненавистью посмотрел на кардинала. — Разве не вы решили сделать копию Туринской плащаницы, чтобы не дать ученым возможность доказать, что Иисус из Назарета был обычным человеком? — Соффичи осекся.
Моро и Абат многозначительно переглянулись.
— Господин кардинал! — запинаясь, произнес секретарь.
Моро покачал головой и мрачно произнес:
— Я это подозревал. Оригинал в руках братства злополучного кардинала Тецины, который теперь зовет себя Аницетом — именем одного из семи дьяволов.
Соффичи, ошеломленный словами Моро, оглянулся, проверив, не подслушивает ли их кто-нибудь. Теперь он и сам хотел продолжить разговор в номере.
— Пойдемте! — кивнув, сказал он.
В номере еще не было убрано. Моро и его секретарь расположились на диване, Соффичи уселся в кресло напротив.
— Я прав? — спросил кардинал Моро монсеньора.
Соффичи не ответил.
— Значит, прав.
— Я не имею к этому отношения, — ответил Соффичи.
— Тогда почему вы здесь? Насколько я знаю, этот отель всего в нескольких километрах от замка Лаенфельс, резиденции изменника. Вы решили примкнуть к элитарному клубу изгоев? Соффичи, я боюсь, вам это не по зубам.
— Думайте что хотите. В Ватикан я больше не вернусь.
Моро самодовольно улыбнулся:
— Мне кажется, что обе стороны только выиграют от этого.
Уже долгое время кардинал Моро наблюдал, как Соффичи крепко сжимает в руках маленький пакет. Сначала он не придал этому значения.
— Это ведь Гонзага привез сюда оригинал? — спросил он.
Соффичи молча кивнул.
— Зачем он это сделал? Он хотел причинить вред Церкви?
— Он не мог иначе.
— Что значит «не мог иначе»? — зло воскликнул Моро. Может, его вынудили шантажом?
— Вы абсолютно правы.
— Из-за этой бабы?
Монсеньор Абат, сидевший на диване со скрещенными на Животе руками, смущенно отвернулся.
— Это прелюбодеяние! — в бешенстве закричал Моро. Он вскочил и беспокойно заходил по комнате. Абат со страхом наблюдал за происходящим. — Как можно так легко предаваться соблазну дьявола!
Соффичи покачал головой и произнес:
— Каждый год тысячи наших ближних сознаются в том, что нe могут устоять перед грехом. Секс — удачная попытка природы побороть разум.
— От государственного секретаря я ожидал большей стойкости.
— Даже у государственного секретаря есть потребности.
— Соффичи! — закричал разъяренный Моро. — Вы окончательно потеряли рассудок? Разве вы забыли слова апостола Павла?
— Отчего же, — ответил Соффичи, — вы говорите о первом послании к коринфянам, в котором апостол учит, что лучше быть таким, как он, чем такими, как вы.
Абат, не отдавая себе отчета, одобрительно кивнул, а Соффичи продолжил:
— У Павла сказано так: «Но если не могут воздержаться, пусть вступают в брак; ибо лучше вступить в брак, нежели разжигаться». Это относится и к государственному секретарю. Но брак запрещен по энциклике Sacerdotalis Coelibatus…
Моро и Абат молчали. Спорить с Соффичи по поводу цитат из Библии было бессмысленно: Новый и Ветхий Завет монсеньор знал наизусть, как «Отче наш».
Моро заметил, что Соффичи нервно смотрит на часы.
— То, что вы, как секретарь Гонзаги, все же защищаете его, делает вам честь, — сказал Моро, немного успокоившись. — Но это не меняет дела. Государственный секретарь — изменник в делах Церкви. Господь накажет его.
— Кто не без греха, говорит наш Господь, пусть первый бросит камень!
— Ну хорошо! — попытался унять Соффичи кардинал. — И как вы представляете себе ваше новое будущее?
Монсеньор, смутившись, закусил нижнюю губу. При этом его взгляд упал на рентгеновские снимки, которые он по неосторожности оставил на подносе для завтрака.
— Обо мне, — ответил Соффичи, — можете не беспокоиться. Я буду жить в полной уверенности, что Церковь мне не поможет.
— Даже не сомневайтесь! Как вы могли… Неужели вы не знаете, что корову, которая дает молоко, не убивают.
— Я и не собирался убивать корову. Я хочу без шума исчезнуть. В этом вся разница.
Моро протестующе взмахнул рукой.
— Тот, кто не со мной, тот против меня, говорит Господь. Но вы так и не ответили на мой вопрос.
— Какой вопрос?
— О том, что вас привело сюда, в замок Лаенфельс? Вы теперь на стороне мятежного кардинала? Так сказать, вошь в шерсти курии?
— Думайте что хотите, господин кардинал. А сейчас уходите, я вас прошу!
Моро и секретарь последовали просьбе беспрекословно, а Соффичи лихорадочно стал упаковывать вещи.
Глава 44
С тех пор как Мальберг отказался помириться с Катериной, у них с Барбьери сложились натянутые отношения. Барбьери называл его упрямым и эгоистичным, в высшей степени глупым, потому что Мальберг не хотел осознавать, что Катерина на самом деле его любит. За отвратительный характер своего брата, говорил Джакопо, девушка не может быть в ответе.
И без того скверное настроение омрачалось еще и погодой: в это утро четверга к серому туману, который висел над городом уже несколько дней, добавился мелкий моросящий дождь. А на улице, за протестантским кладбищем, все казалось еще более унылым, чем в прошлые дни.
- Предыдущая
- 61/85
- Следующая