Стрекоза в янтаре. Книга 1. Разделенные веками - Гэблдон Диана - Страница 45

• Предыдущая
• 45/128
• Следующая

— Если честно, то похож на типа, способного на все, — ответила я. — А что касается алькова… Да, предупреждал. Наверное, мне следовало снять туфли где-нибудь в зале, прямо на людях. Откуда мне было знать, что этот кретин попрется за мной и будет лизать мне пятки?.. Ну, если не бить, то что же ты все-таки будешь со мной делать? — И я вцепилась в ручки кресла.

Он лег на постель и усмехнулся:

— Сними это шлюхино платье, Саксоночка, и иди ко мне.

— Что?

— Раз уж нельзя отлупить тебя или искупать в фонтане… — Он пожал плечами. — Ты заслужила хорошей трепки, но что-то у меня глаза прямо слипаются. — Он широко зевнул и снова усмехнулся. — Слушай, напомнишь, чтоб я сделал это утром, когда проснемся, идет?

— Ну, что, получше? — Темно-синие глаза Джейми глядели на меня с тревогой. — Неужели это нормально, когда так сильно тошнит, а, Саксоночка?

Я откинула волосы с потного лба и накрыла лицо влажным полотенцем.

— Не знаю, нормально или нет, — голос мой звучал слабо, — остается лишь надеяться, что да. Некоторых женщин тошнит до самого конца. — Перспектива выглядела малоприятной.

Чтобы определить время, Джейми по своей привычке взглянул не на расписные каминные часы, но в окно, на солнце.

— А ты сможешь спуститься к завтраку, Саксоночка? Или попросить служанку принести что-нибудь сюда?

— Нет, не надо, мне уже лучше. — Я не лгала. Как ни странно, но если не считать выматывающих приступов утренней тошноты, чувствовала я себя в целом прекрасно. — Дай только рот прополощу.

Только я склонилась над тазиком и стала плескать в лицо холодную воду, как в дверь постучали. Очевидно, слуга, которого мы послали в наш парижский дом за сменой одежды.

Но, к моему удивлению, то оказался придворный с запиской. Нас приглашали на ленч.

— Его величество обедает сегодня с английскими аристократами, — объяснил он, — они только что прибыли в Париж. А перед тем решил пригласить на ленч видных английских торговцев, его высочество герцога и нескольких его соотечественников. И кто-то подсказал его величеству, что ваша супруга — англичанка, настоящая английская леди, а потому он просит быть также и вас.

— Хорошо, — ответил Джейми, бросив на меня быстрый взгляд. — Можете передать его величеству, что мы почтем за честь.

Вскоре после этого приехал Муртаг, как всегда мрачный и сосредоточенный, с огромным свертком одежды и моей аптечкой, которую я тоже просила доставить. Джейми отвел его в гостиную, где начал отдавать различные деловые распоряжения, я же тем временем торопливо переоделась в свежее белье и платье, впервые пожалев о том, что отказалась от услуг горничной. После ночи, проведенной в объятиях огромного промокшего шотландца, волосы мои были в страшном беспорядке — пряди торчали в разные стороны, и укротить их с помощью лишь расчески и щетки казалось невозможным.

Наконец я кое-как привела голову в порядок и появилась на пороге, раскрасневшаяся и сердитая от усилий. Джейми, глянув на меня, пробормотал что-то насчет ежей, но я в ответ обожгла его таким укоризненным взором, что у него хватило ума не продолжать.

Прогулка среди террас и фонтанов дворцового сада значительно улучшила мое самочувствие. Листва на большинстве деревьев еще не распустилась, но день для конца марта выдался на удивление теплый, а набухающие на ветках почки пахли свежо и пряно. Казалось, слышно, как бегут соки в стволах высоких каштанов и тополей, обрамляющих тропинки и скрывающих под сенью своих ветвей мраморные статуи.

Я прошла мимо статуи полуодетого мужчины с виноградной гроздью в кудрях и поднесенной к губам флейтой. Огромный козел с шелковистой шерстью жадно тянулся к другим гроздьям, спадающим с мраморных складок плаща.

— Кто это? — спросила я. — Пан?[14]

Джейми усмехнулся и покачал головой. На нем был старый килт и старый камзол. Но даже в этом одеянии он был куда красивее разодетых в пух и прах придворных, проходивших мимо нас щебечущими группками.

— Нет. Статуя Пана здесь тоже, кажется, есть, но это не он. Это один из четырех «соков» человека.

— Соков? — удивилась я. — Пожалуй… Во всяком случае, выглядит он довольно сочным. — Я покосилась на виноград.

Джейми улыбнулся:

— Да не в этом смысле! Ты ведь вроде бы врач, Саксоночка! Должна знать. Неужели ничего не слышала о четырех соках, из которых состоит организм человека? Вот это Кровь. — Он указал на мужчину, играющего на флейте, потом — по другую сторону аллеи. — А это Меланхолия. — Высокий человек в неком подобии тоги держал в руке раскрытую книгу. — А вон там, — Джейми указал вперед, — там Желчь. — Голый мускулистый молодой человек сердито и без всякого сожаления взирал на мраморного льва, готового вцепиться зубами ему в ногу. — А вот это Флегма.

— Неужели? — Флегма, бородатый джентльмен в шляпе, стоял, скрестив руки на груди, у ног его сидела черепаха. — Гм…

— А что, врачам в ваши времена не объясняли, что такое соки?

— Нет, — ответила я. — Вместо этого нам объясняли, что такое микробы.

— Вот как? Микробы… — тихо пробормотал он, словно пробуя слово на вкус, перекатывая его на кончике языка с характерным шотландским рыком, отчего оно приобрело уже совсем зловещее звучание. — Мик-р-р-р-обы! А на что они похожи, эти микробы?

Я взглянула на статую Америки — достигшая брачного возраста дева в юбке и головном уборе из перьев, с крокодилом у ног.

— Ну, такую колоритную статую им не следовало бы здесь выставлять, — объяснила я.

Крокодил у ног Америки напомнил мне о метре Раймоне.

— Так ты не хочешь, чтоб я пошла к метру Раймону? — спросила я. — Прокалывать соски?

— Естественно не хочу… чтоб ты прокалывала соски, — решительно заявил он и, взяв меня под локоть, увлек вперед по аллее, видимо, опасаясь, что голые груди Америки вдохновляют меня на эту затею. — И вообще, нечего тебе ходить к этому метру Раймону. О нем ходят разные слухи.

— Обо всех в Париже ходят слухи, — заметила я. — И уверена, что метр Раймон наслышан о них.

Джейми кивнул, волосы блеснули в бледном свете весеннего солнца.

— Да уж, наверняка. А я слышал, что о нем болтают в тавернах и гостиных. Метр Раймон является главой одного тайного общества, но это отнюдь не сторонники якобитов.

— Правда? Кто же тогда?

— Кабалисты, оккультисты. Возможно, колдуны.

— Надеюсь, Джейми, ты не принимаешь все эти сказки о колдунах и демонах всерьез?

Мы подошли к части сада, известной под названием «Зеленый ковер». Стояла ранняя весна, и лужайка еще только начинала зеленеть, но по ней бродили люди, радуясь на редкость ясной и теплой погоде.

— Нет, в колдунов не верю, — ответил он после паузы и, отыскав уютный уголок возле живой изгороди, сел на траву. — Разве что граф Сент-Жермен исключение.

Мне вспомнился взгляд черных глаз Сент-Жермена в Гавре, и я слегка вздрогнула, несмотря на солнце и шерстяную шаль, накинутую на плечи.

— Думаешь, он как-то связан с месье Раймоном?

Джейми пожал плечами:

— Не знаю. Но ведь ты сама пересказывала мне все эти слухи о Сент-Жермене. И если метр Раймон действительно член этого общества, думаю, Саксоночка, тебе надо держаться от него подальше. — Он криво усмехнулся. — В конце концов, не все же время мне спасать тебя от костра.

Тень под деревьями напомнила мне о мраке, царившем в каземате для воров в Крэйнсмуире, и я снова содрогнулась и придвинулась поближе к Джейми и солнечному свету.

В траве под цветущим кустарником ворковали голуби. Придворные дамы и господа занимались примерно тем же, расхаживая по аллеям, украшенным скульптурами. Разница состояла в том, что голуби производили куда меньше шума.

За нашими спинами возникло видение в шелковом одеянии цвета морской волны, громким голосом выражающее восторг по поводу вчерашней пьесы, показанной при дворе. Три сопровождавшие его дамы, хоть выглядели и не столь эффектно, но полностью разделяли его мнение.

• Предыдущая
• 45/128
• Следующая