В западне - Харри Джейн - Страница 25

• Предыдущая
• 25/33
• Следующая

– Боже мой, – потрясение прошептал Парис, – носить в себе эту ненависть столько лет, мстить, растрачивая на это душевные силы… Неудивительно, что моя мать не смогла этого вынести и ушла из дому!

Элизабет молча развела руками.

– Но почему это не прекратилось, когда дед встретил другую женщину? – спросил Парис. -Ведь он женился на вашей матери!

– Отец никогда не любил нашу мать, – с грустью произнесла тетя Бет. – Он женился на ней только потому, что в доме нужна была хозяйка. Кто-то же должен был принимать клиентов и деловых партнеров, кроме того, Малком хотел наследника, сына. У Макдугалов к тому времени уже родился сын Дункан, а матушка смогла подарить своему мужу только двух дочерей, давая ему новую причину для разочарования. Она была из очень бедной семьи, тихая, смиренная. Кажется, я пошла характером в нее в отличие от Беатрис.

– Бедная женщина, – проговорил Парис.

– Думаю, она любила мужа по-настоящему, – тихо возразила тетя Бет. – Да и он относился к жене с привязанностью, хотя так и не смог забыть другую женщину. Призрак прежней любви витал здесь, и мы с Беатрис чувствовали это. Наш дом никогда не был счастливым, мальчик мой.

Парис втянул в себя воздух сквозь зубы.

– Но если он так любил Маргарет Шеридан, почему хочет сломать жизнь ее внучке? Использовать ее как оружие в этой бесконечной войне?

– Может быть, Малком собирается ранить врага так же глубоко, как сам был ранен когда-то, – скорбно пожала плечами тетя Бет. – Беатрис повезло, что она бежала. Возможно, на воле она нашла свое счастье.

– А вы никогда не хотели поступить так же? – Парис пытливо смотрел ей в глаза. – Бежать отсюда и обрести свободу?

Элизабет улыбнулась уголками губ.

– Хотела, и много раз. Но если бы я ушла, отец остался бы совсем один. Замкнулся в себе и потерял всякую связь с внешним миром. Сидел бы в этом старом доме, мрачном, как склеп, и строить козни до самой смерти…

Элизабет замолчала. Потом тряхнула головой и спросила уже другом голосом:

– И что же ты теперь собираешься делать, Парис?

– Попытаюсь это остановить, – ответил он, сжимая кулаки. – Потому что всему есть предел! И я не могу позволить Малкому разрушить мое счастье, как некогда он разрушил ваше. Речь идет не обо мне одном, но и о моей любимой женщине. Потому что я женюсь на внучке Маргарет Макдугал, тетя Бет.

– Ах, Парис, – голос пожилой женщины звучал устало, – и ты надеешься, что старики позволят тебе?

Молодой человек улыбнулся, сверкнув белыми зубами.

– Я умею выигрывать, тетя Бет. Недаром меня вырастил авантюрист. По крайней мере, попробовать выиграть всегда стоит.

Глаза Элизабет внезапно наполнились слезами.

– Будь осторожен, Парис, – прошептала она, беря его за руку. – Будь осторожен. Ради всего святого!

Она помолчала, глядя куда-то вдаль. Потом спросила неожиданно:

– Этот авантюрист, он был хорошим человеком? Смог ли он дать счастье моей сестре? Прошу тебя, скажи мне, что это так.

– Это в самом деле так, – гладя ее по руке, подтвердил Парис. – Поль обожал мою мать. Он был прекрасным мужем – заботливым, веселым, добрым. Он всегда находил, чем ее порадовать, открыл ей целый мир приключений. А кроме того, за ним мы оба чувствовали себя как за каменной стеной.

– Я очень рада, – сказала тетя Бет, хотя по щекам ее катились слезы. – Хорошо, что Беатрис нашла свою любовь. Здесь, дома, она получила мало любви – как от своего отца, так и от… твоего.

Парис вздрогнул.

– Тетя Бет… вы хотите сказать, что знаете, кто мой отец?

– Знаю, – кивнула она, смахивая слезы. -Беатрис нуждалась в ком-нибудь любящем. Я догадалась, что происходит, раньше, чем она сама это сделала. Догадалась – и все время тревожилась за сестру.

– Вы скажете мне?

– Да. Ты имеешь право знать. – И Элизабет продолжила:

– Его звали Джордж Фицпатрик, он был компаньоном твоего деда. Высокий, красивый мужчина, чем-то напоминающий Малкома, но намного старше Беатрис. Думаю, она подсознательно искала кого-нибудь, кто заменит ей отца. Сестра знала, что он женат, но Джордж убедил ее, что собирается развестись.

– И она поверила? Боже мой…

– Ты не должен винить мать, дорогой мой, – мягко перебила тетя Бет. – Она была очень неопытной, потому что мы обе вели весьма уединенную жизнь. Кроме того, Беатрис так нуждалась в чьей-то привязанности! Она поверила бы любому, кто поманил бы ее иллюзией душевного тепла. Но когда она сказала Джорджу, что забеременела, иллюзии развеялись. Он умолял ее не говорить ничего Малкому, опасаясь, что потеряет работу. Сказал, что у него ничего нет, что весь капитал принадлежит жене, с которой он именно поэтому не может развестись. Еще Джордж предложил сестре денег на аборт, заявив, что после этого они смогут остаться любовниками… Конечно же Беатрис приказала ему убираться с глаз долой. Но отцу она его не выдала. – Руки Элизабет слегка дрожали. – Беатрис всегда была очень благородной женщиной. Отец терзал ее, как только мог, обзывал ужасными словами, даже ударил по лицу, но она не сказала ни слова.

У Париса все слегка плыло перед глазами. Он стиснул кулаки так, что ногти вонзились в ладони.

– Продолжайте, тетя Бет, не останавливайтесь.

– А дальше Мал ком приказал ей сделать аборт. Тогда Беатрис сказала мне – это был наш последний разговор, – что она много напутала в жизни, но убийством невинного ребенка не запятнает своих рук никогда. Беатрис не хотелось давать жизнь ребенку в доме, исполненном горя и вражды, поэтому она и уехала. Собрала все самое необходимое в маленький чемодан, сняла все деньги со своего банковского счета и скрылась в неизвестном направлении.

Несколько секунд в оранжерее стояло напряженное молчание. Потом Парис спросил:

– А что стало с… Джорджем Фицпатриком?

– Умер лет двадцать назад. Попал в автомобильную катастрофу вскоре после отъезда Беатрис. Дело в том, что он начал сильно пить.

Элизабет погладила племянника по плечу.

– Мне жать, что эта история такова, какова она есть, мальчик мой. Хотелось бы мне порадовать тебя иными подробностями.

– Понимаю, почему моя мать ничего не рассказывала о нем, – невесело усмехнулся Парис.

– Зато в конце концов она нашла свое счастье. А я рада, что избавилась от этой тайны. Надеюсь, ты сохранишь ее, потому что твоя мать хотела бы этого.

– Однажды я расскажу обо всем Шери, – сказал Парис. – Но только ей одной. Обещаю. Спасибо, тетя Бет. – Он поднялся, высвобождая руку. – А теперь, пожалуй, я пойду поговорю с дедом.

– Ага, значит, ты сделал ей предложение и она согласилась! – Малком Лесли хрипло расхохотался. – Отличная работа, парень. Ты оправдал все мои ожидания и получишь награду.

На этот раз старик принимал внука в халате. Ноги его были закутаны теплым пледом. Это осенняя сырость разыгралась в старых костях ревматизмом, и Малком то и дело морщился от боли в суставах. Лицо его являло собой странную смесь страдания и злобной радости.

– Я еще не кончил, поэтому вы рано делаете мне комплименты, – холодно отозвался Парис. – Вы меня не поняли. Я действительно собираюсь жениться на Шери Макдугал и увезти ее во Францию.

Смех Малкома резко оборвался. Затишье перед бурей, промелькнуло в голове Париса. Когда старик заговорил вновь, голос его был негромким, почти ласковым, но от него пробирала дрожь.

– Хочешь сказать, что влюбился в эту девицу? В нашу маленькую Недотрогу, наследницу Нормана Макдугала? Как же это получилось?

– Я должен поблагодарить вас за это. – Парис отвесил легкий поклон. – Именно вы свели нас вместе.

– Да, именно я, – повторил Малком, кивая. -Именно я это сделал.

– Она – внучка Маргарет Шеридан, которую вы любили когда-то, так что, может быть, вы меня поймете, – продолжал молодой человек. – Если же нет, то я не сдамся так просто. Я буду бороться за мою галерею. С Дюрфортом или с вами, с кем угодно!

Несколько секунд Малком созерцал его, как некое чудо природы.

– Если полагаешь, что Норман Макдугал благословит ваш брак и подарит на свадьбу кругленький счет в банке, тогда ты еще глупее, чем мне казалось поначалу.

• Предыдущая
• 25/33
• Следующая