Сладостная ярость - Харт Кэтрин - Страница 42

• Предыдущая
• 42/78
• Следующая

Сэм не стала спорить с ним: до споров ли, когда сейчас его губы и язык прокладывали влажную щекочущую дорожку между ее грудей. Когда его язык нырнул в углубление, делая влажные круги, она ахнула. Сон улетучился на быстрых крыльях, его место занял огонь, горевший высоко и ярко. Мягкие усы щекотали нижнюю часть ее живота, а губами он любовно обрисовал контуры ее лобка.

Когда же он раздвинул руками ее бедра и нагнул голову, она непроизвольно сжала руки в кулаки и затем быстро запустила пальцы в его спутанные блестящие волосы. Языком он играл в кошки-мышки с наиболее чувствительным местечком во всем теле, то пронзая его, то облизывая, пока Сэм чуть не закричала от сладких, мучительных ощущений. Задыхаясь, она воскликнула:

— Трэвис! О-о! Трэвис! Остановись!

Но он не остановился. Напротив. Его дерзкий язык касался ее чаще, сильнее, заставляя ее извиваться всем телом в мучительном экстазе, а он тем временем наслаждался самыми сокровенными тайнами ее женского естества.

Не давая ей передохнуть, он глубже зарывался ртом и сосал и лизал ее, пока она чуть не сошла с ума от желания, все выше и выше поднимаясь по спирали экстаза. Иногда он на секунду отпускал ее только для того, чтобы продлить пик наслаждений, у нее внутри все сжималось и разжималось, дразня и мучая ее, пока слезы любви не выступили у нее на глазах и не побежали по ее лицу и она не стала умолять его, чтобы он ради всего святого прекратил это сладкое безумство.

Зная, что сейчас она беззащитна перед ним, он хрипло спросил:

— А что ты обещаешь мне взамен, любимая? В полубреду от сладкой страсти она беспомощно выдохнула:

— Себя! Все, что хочешь! Все! Только прошу тебя, Трэвис!

Только тогда он дал ей то, чего она ждала с таким нетерпением. Его пальцы и губы умело вели ее на вершину блаженства, и она вскрикнула, дрожа и трепеща всем телом. Спазмы все еще сотрясали ее, когда он приподнялся над ней и вошел своей пульсирующей плотью в горячие влажные глубины. Их вскрики слились в один звук, когда он впился губами в ее рот.

Их губы повторяли движения тел, его язык впивался в ее рот. Их сердца бились в сумасшедшем ритме, их тела скользили и приближались к новым высотам наслаждения. Он овладел ею со всей своей мощью, без удержу. Она отдалась ему без остатка, радостно отзываясь на каждое его движение.

Но вот наконец плотина прорвалась и разлилась раскаленной лавой, и они огненной кометой взмыли ввысь. Паря в небесах, Трэвис и Сэм судорожно вцепились друг в друга. Заливаясь слезами, откинув назад голову, Сэм в экстазе впилась ногтями ему в спину, оставив глубокие царапины, но никто из них и не заметил этого. Они не помнили себя от счастья.

Потом они долго лежали, опустошенные, в объятиях друг друга и тяжело дышали. Сэм чувствовала себя так, словно она пробежала сто миль без передышки, ноги ее почему-то до сих пор дрожали. Трэвис никогда еще не ощущал себя таким опустошенным, и в то же время у него никогда не было такого воодушевления. Лежа рядом с Сэм, опустив голову на ее нежную грудь, он не хотел шевелиться. Если бы он мог остановить время, он хотел бы лежать так вечно.

Однако слишком скоро реальная действительность дала о себе знать и настала пора подумать о дальнейших действиях. Первые же слова Трэвиса разрушили хрупкую иллюзию блаженства:

— Если ты в самом деле равнодушна к платью и прочей чепухе, я бы предпочел скромную церемонию — и чем скорее, тем лучше.

— О какой церемонии ты говоришь? — задала она глупый вопрос, у нее все еще кружилась голова от их любовной страсти.

— О нашей свадьбе, Сэм. Ведь тебе не хочется устраивать из этого большой шум, не так ли? Мы всегда можем собрать гостей по этому случаю, когда все более-менее уляжется.

Отодвинувшись от него на кровати и стряхнув его голову с такого удобного местечка у нее на груди, Сэм гневно посмотрела на него:

— Никаких разговоров о разных там свадьбах не надо, Кинкейд. Я сказала, что замуж за тебя не пойду, и все.

— О, но ты же обещала, Сэм, любимая, — заурчал он, отвечая на ее грозные слова коварной усмешкой. — Ведь ты всегда держишь свое слово, ведь правда?

— Да никогда я этого не обещала, — возмущенно начала Сэм.

— Нет, обещала, душечка. — Он еще шире улыбнулся и легонько дотронулся до чувствительного соска. — Помнишь, когда ты так красиво умоляла меня, чтобы я больше не мучил тебя? Ты обещала мне все, что я ни пожелаю, а я желаю тебя — навсегда — как свою жену, все как положено.

Она уставилась на него расширенными глазами:

— Это нечестно, Трэвис. Как ты можешь ловить меня на слове? Боже правый, ты прекрасно знаешь, что в тот момент я могла наобещать тебе чего угодно. — Если бы Трэвис сказал, что любит ее, Сэм, может, и согласилась бы выйти за него замуж, но слов, которых она так ждала, Сэм так и не услышала от него.

— Честно или нечестно, факт остается фактом, любимая. Пока что привыкай к этой мысли. Мы с тобой поженимся — и довольно скоро.

— Нет, я не согласна, а заставлять меня не имеешь права! — Она смахнула с груди его настойчивую руку. Он приподнял одну бровь:

— Не могу заставить? Ну, Саманта, это мы еще посмотрим.

То, что он назвал ее Самантой, должно было прозвучать как предупреждение, но Сэм слишком разволновалась и не заметила этого. Она была во власти гнева и отбросила эту угрозу как совершенно смехотворную. Если она не согласна, то как он сможет заставить ее? Она просто не будет обращать на это внимания, как в прошлый раз. Тогда он заикнулся о свадьбе, но Сэм быстро забыла об этом. Избрав для себя такую тактику, Сэм вообще выбросила эти мысли из головы. Ей было о чем подумать и без дурацких предложений Трэвиса, хорошо это или плохо.

— Подумать только, моя милая! — воскликнула Альма Олдрич, прижимая руки к своей обширной груди. — Я так взволнована, я так рада это слышать! А вы мне и слова не сказали!

Сэм стояла у решетки, отделяющей камеру Билли, и непонимающе взирала на супругу пастора. Растроганная дама и ее супруг только что вошли в полицейский участок в сопровождении хитро ухмыляющегося Трэвиса, и Сэм никак не могла взять в толк, что так сильно взбудоражило эту женщину. Сэм пришла в очередной раз навестить Билли, и пока Трэвис отсутствовал, за ними наблюдал Чес.

— Простите, мэм? — нерешительно спросила Сэм. — О чем это я вам не сказала?

— Ну как же! О том, что вы с Трэвисом надумали обвенчаться, конечно! — выпалила Альма. — Когда Трэвис сообщил мне сегодня утром об этом, я чуть в обморок не упала.

— Представляю, что вы почувствовали! — пробормотала Сэм, бросая убийственный взгляд в сторону Трэвиса. На самом деле в этот момент она и сама несколько растерялась.

— Сэм! — раздался позади нее голос Билли. Она обернулась и увидела, что он, не веря своим ушам, качает головой. — Что такое происходит?

— Сейчас мы станем мужем и женой, Билли, — объявил Трэвис, прежде чем Сэм смогла выдавить слово. По ее спине вдруг пробежал холодок, Сэм показалось, что ей снится страшный сон и она никак не может проснуться. Этот змей действительно добился своего. Он все рассказал пастору Олдричу! Пастор и его жена пришли сюда не для того, чтобы навестить Билли, как она подумала вначале. Они в самом деле пришли сюда, чтобы совершить бракосочетание.

Сквозь спутанные мысли Сэм донесся голос Билли:

— Здесь? Сейчас?

— Ну, при обычных обстоятельствах мы бы предпочли, чтобы пастор провел церемонию в церкви, — сообщил Трэвис, — но я подумал, что Сэм пожелает, чтобы все произошло именно здесь, в присутствии хотя бы одного члена своей семьи. Кроме того, кто, как не старший брат, передаст невесту жениху? — Во время всей этой речи Трэвис перебрался поближе к Сэм и рукой обнял ее за талию.

Сэм стряхнула с себя оцепенение.

— Это не смешно, Кинкейд, и зашло слишком далеко. Я не собира… — Сэм как-то странно умолкла и перестала вырываться. К своему ужасу, она почувствовала дуло пистолета, приставленное к спине, там, где его никто из окружающих не мог видеть.

• Предыдущая
• 42/78
• Следующая