Вкус ее губ - Хауэлл Ханна - Страница 26
- Предыдущая
- 26/54
- Следующая
— Почему ты это предлагаешь? — спросила она, заглядывая ему в глаза и пытаясь в них прочесть его мысли.
— По многим причинам, Дейдра. — Он снова обнял ее и с радостью почувствовал, как она сразу же расслабилась у него на груди.
— Потому что я была девственницей?
— Я солгал бы, если бы сказал, что это не имело значения. Но причина не в этом.
— Значит, все дело в страсти?
— Еще бы! Какой мужчина не захотел бы иметь то великолепное, что возникло между нами?
— Страсть проходит.
— Только не наша. Я не хотел бы ворошить печальные воспоминания об ошибках своей юности, но, поверь, то, что возникло между нами, — это особое, ни с чем не сравнимое чувство. Я понял это в тот самый момент, когда впервые поцеловал тебя. Правда, этот наглец собирался просто соблазнить девушку, совершенно не задумываясь о дальнейшем.
— И этот наглец здорово преуспел, — пробормотала она, улыбнувшись.
То, как он обнимал ее, тон его голоса говорили, что она ему глубоко не безразлична. Однако ей нужны были не ощущения, а слова. Тайрон рассмеялся и поцеловал ее в макушку. Ему казалось, что будет легче говорить о своих чувствах, если не смотреть ей в глаза. Робость и неуверенность не покидали его, хотя он стыдился признаться в этом. Глупо, конечно, что во время объяснения с единственной женщиной, которую он любит, его обычно бойкий язык будто свело.
— Ах, Дейдра, я трус. — Она удивилась и хотела было заговорить, но он остановил ее: — Я хочу тебя. Я хочу, чтобы ты была рядом со мной. Чем ближе мы подъезжали к. Парадайз, тем отчетливее я понимал, что не могу вот так расстаться с тобой, поблагодарив за документы и… доставленное удовольствие. К стыду своему должен сказать, что Стивен и Джейсон увидели это раньше, чем я сам смог понять себя. Они оба сказали, что я буду дураком, если отпущу тебя. Я хочу каждую ночь спать рядом с тобой, каждое утро видеть тебя за завтраком, хочу, чтобы ты родила мне детей, хочу смеяться с тобой, спорить с тобой и стариться вместе с тобой.
— Понятно. — Это не было признанием в любви, однако Дейдра была уверена, что ни один мужчина не захотел бы всего, о чем говорил Тайрон, от женщины, к которой не испытывает более глубокого чувства, чем физическое влечение.
Тайрон взял ее лицо в ладони и повернул к себе, чтобы заглянуть в глаза.
— Ты сказала «да»? Она кивнула:
— Да, я выйду за тебя замуж. — Она почувствовала, как ладони крепче сжали ее лицо.
Он глубоко втянул в себя воздух и произнес:
— А теперь я задам тебе тот же вопрос, который ты задавала мне: почему ты соглашаешься выйти за меня замуж?
— Только уж не потому, что ты был девственником. Он рассмеялся и поцеловал ее.
— Почему?
Дейдра заглянула в его темные глаза, безуспешно пытаясь прочесть его мысли. Она увидела лишь, что он напряженно ждет от нее ответа, и вздохнула. Они поженятся. Может быть, пора ей проглотить свою гордость и перестать скрывать свои чувства? Ведь если не своему мужу, то кому можно сказать о том, что любишь?
— Потому что, хотя ты наглец и мерзкий соблазнитель, хотя ты, как никто другой, можешь вывести из себя своим ужасным поведением, я люблю тебя.
Он так крепко стиснул ее в объятиях, что она вскрикнула от неожиданности, но тут же решила, что сила его реакции на ее слова является хорошим признаком. Обидно, что он сразу же не ответил тем же признанием, но он не остался равнодушным, и это ее утешало. Ясно по крайней мере, что он одобряет ее чувства. Вот если бы она заметила самодовольство или насмешку в его поведении, это было бы унизительно.
— Ах, Дейдра, как бы я хотел обладать красноречием, чтобы сказать тебе красивые слова, от которых на твоих прекрасных глазах выступили бы слезы умиления.
Но я, похоже, утратил дар речи. — Он встал, не выпуская ее из объятий, и подошел к медвежьей шкуре перед камином. — Однако я чувствую, что кое-что следует сделать немедленно.
— Ты собираешься сделать это сейчас? Здесь? В гостиной? — спросила она, когда он уложил ее на шкуру.
— Ты предпочла бы заняться этим на кухне? — спросил Тайрон, развязывая поясок ее пеньюара.
Сила его желания передалась Дейдре. Она развязала пояс его халата, и он торопливо сбросил его на пол. Ее одежда последовала туда же. Интуиция подсказывала им, что эта вспышка страсти вызвана ее словами о любви. Возможно, думала она, это единственный известный ему способ показать ей, как глубоко он тронут ее признанием, и выразить свои чувства. Она предпочла бы слова, но решила, что глупо портить такой момент своими капризами.
Его прикосновения воспламенили ее, и вскоре она уже не думала о своих сомнениях. Каждая его ласка говорила ей, что он не только хочет ее близости, он нежно любит ее. Несмотря на страстное желание как можно скорее слиться с ней, он сдерживал свое нетерпение.
Он был неистов в страсти, но не ставил свое желание превыше ее и был неизменно добр и нежен с ней. Похоже, он просто хотел растопить ее сердце в своей щедрости. Умелыми прикосновениями и страстными поцелуями он уводил ее к вершинам наслаждения. Она хотела достичь их вместе с ним, но он лишь склонился над ней, наблюдая за выражением ее лица, нашептывая ей страстные, нескромные комплименты.
— Тайрон! — прошептала она, прижимаясь к нему. Ей безумно хотелось полностью слиться с ним, особенно теперь, когда она открыла ему свое сердце.
Тайрон дрожал от желания, но не спешил, оттягивая момент. Он сам удивлялся своей выдержке. Миниатюрное тело Дейдры призывно льнуло к нему, дразня и побуждая его ринуться очертя голову в омут наслаждения. Но прежде чем свершиться тому, чего они оба жаждали, он хотел еще раз услышать от нее самое дорогое для него признание.
— Повтори еще раз, — попросил он, прижимаясь губами к ее губам. — Я хочу услышать эти слова сейчас, когда мы так близки, как только могут быть близки мужчина и женщина. Скажи же, Дейдра.
— Я люблю тебя, — произнесла она и застонала от наслаждения, когда он вошел в ее плоть.
И на этот раз они достигли высот страсти вместе.
— О моя Дейдра, — прошептал он ей на ухо, когда они, обессиленные, лежали на медвежьей шкуре, все еще вздрагивая после испытанного наслаждения. — Я люблю тебя… — Наконец-то он произнес слова, которые уже давно жили в его сердце.
Дейдра замерла, опасаясь, что эти долгожданные слова ей почудились, но и надеясь, что они действительно прозвучали. Заглянув ему в глаза, она, к своему удивлению, увидела в них смущение и даже робость.
— Ты меня любишь? — переспросила она.
Он отвел взгляд и принялся играть прядью ее волос. Она взяла его лицо в ладони и заставила смотреть в глаза.
— Ты думаешь, мне было легко открыть тебе свое сердце? — тихо спросила она. — Но тебе безумно хотелось услышать эти слова. Я тоже хочу их услышать.
— Я люблю тебя. — Он тихо рассмеялся, почувствовав, как она прижимается к нему всем телом. — Я люблю тебя, Дейдра Кении, которая вскоре станет Дейдрой Каллахэн. Ты плачешь?
Поскольку она окропила слезами всю его грудь, она решила, что этот вопрос можно оставить без ответа, и спросила:
— Когда ты это понял?
— Спроси лучше, когда я признался себе в этом. Сердцем я знал это с самого начала. Но умом не хотел ни любви, ни женитьбы. — Почувствовав, что она вздрогнула от озноба, он приподнялся вместе с ней и нашарил свой халат. — Страсть — это я понимал, хотя сила этого чувства, вспыхнувшего между нами, порой меня озадачивала. Как ни печально, но я был настолько глуп, что окончательно понял все только по приезде сюда. — Он покачал головой. Одевшись, они перешли на кушетку. — Это трудно объяснить. Я увидел тебя на своей кровати и понял, что это место принадлежит тебе. Потом я надел кольцо на твой палец. Именно в этот момент все встало на свои места. И мысль об этом не удивила меня и не заставила обратиться в бегство, потому что в глубине души я давно знал: так оно и будет.
— Да уж, ты не спешил признаться себе в своем чувстве, — сказала она, улыбнувшись.
- Предыдущая
- 26/54
- Следующая
