Покоренные страстью - Хенли Вирджиния - Страница 34

• Предыдущая
• 34/100
• Следующая

— Эй, не переходи границ, — вступился за дочь Роб.

Тина с обезоруживающей улыбкой произнесла:

— А Дугласы славятся своей непомерной гордыней, жадностью и склонностью к предательству.

— Вы забыла упомянуть нашу отвагу в бою.

— У вас огромное самомнение.

— Уж таковы все шотландцы.

— Это самое странное предложение руки и сердца, которое я слышала, — прищуривая глаза, добавила Тина.

Рэм повернулся к отцу девушки.

— Я не намерен пока жениться. Это будет только помолвка. Обе стороны имеют право расторгнуть ее в случае ссоры.

Валентина стояла, словно громом пораженная. Роб Кеннеди открывал и закрывал рот, как рыба, выброшенная на песок. Дуглас продолжал:

— Конечно, я подпишу обязательство жениться, если она забеременеет от меня.

Атмосфера в комнате была накалена до предела.

— Позволь мне поговорить с ней наедине, — сказал Рэм лорду Кеннеди. — Пусть она сама решит.

Роб, спотыкаясь, покинул комнату.

Жених продолжал:

— Целомудрие явно не относится к числу твоих добродетелей, и не думаю, чтобы ты была верна кому-то одному. Тебе еще повезло, что родители готовы заплатить мне кругленькую сумму, чтобы только сбыть тебя с рук.

Ненависть к этому человеку чуть не ослепила девушку. Он принимает ее за шлюху! Неужели отец действительно собрался платить Дугласу? Прямо перед собой она видела фамильный герб Рэма на его груди и в душе поклялась, что ее собственное сердце никогда не смягчится и не станет кровоточить из-за него. Тина бросала вызов самой судьбе и готова была молиться всем святым, чтобы только одержать верх над одним-единственным противником.

— Помолвка подходит мне даже больше, чем замужество, — небрежно произнесла она, — Это умный ход. Не нарушая приказ короля, мы сможем освободиться друг от друга через несколько месяцев.

— Тогда решено. — Следующие слова Рэма застали ее врасплох. Глядя на грудь девушки, он спросил: — Настоящие?

— Что?

— Твои сиськи? Или накладные?

Одним движением он подскочил в Тине и, расстегнув пуговки, просунул руку в вырез платья. От негодования и изумления Огонек не могла произнести ни слова, только рот ее приоткрылся, а глаза метали молнии. Сладкая боль, зародившаяся в низу живота, охватила все тело Черного Дугласа. Он даже не пытался скрыть свое вожделение. Теперь настал черед дочери Кеннеди. Отбросив его руку, она принялась намеренно разглядывать огромный ком, распирающий штаны Рэмсея.

— А это настоящее или накладное? — прикасаясь к нему, поинтересовалась Тина.

Дуглас таял от наслаждения. Не отрываясь, он смотрел в глаза девушки, и она подумала, с каким удовольствием вцепилась бы сейчас ногтями в его лицо. Сорвиголова впился поцелуем в ее губы, пытаясь сломать ее, подчинить своей силе и желанию. Огонек понимала, что сама спровоцировала мужчину на этот шаг. И почему она всегда поступает необдуманно, импульсивно, не взвесив предварительно, к каким последствиям это приведет? Рэм при любых обстоятельствах брал что хотел и когда хотел и сейчас не скрывал своих желаний. Надо было высвободиться из его объятий, и девушка больно укусила жениха за губу. Мужчина с проклятьем отступил, и Тина поспешила к дверям, застегивая платье. Она повернула ручку и со словами:

— Отец, мы обо всем договорились, — впустила лорда в комнату.

Вскоре Дуглас оставил замок, и дочь Кеннеди почувствовала себя победительницей. Ада была права! У ее подопечной и в самом деле имелось мощное оружие против Черного Рэма. Оставалось только научиться как следует пользоваться им, и тогда она уничтожит своего врага.

— Детка, ты уверена? — с волнением спрашивал Тину отец. — Я пойду к королю, я упрошу его, скажу, что этот брак невозможен.

— Нет, нет. Меня все устраивает. Только подумай, с какой жалостью все бы стали на меня смотреть, когда бы выяснилось, что Патрик Гамильтон не может на мне жениться. А теперь на жену Рэмсея Дугласа никто не посмеет смотреть с жалостью. — Она дернула плечиком. — И потом, мы знакомы лучше, чем ты думаешь. В твое отсутствие я гостила у него в замке. Нам с Дугласом надо еще кое-что обсудить.

Лорд Кеннеди был удивлен, но не очень. Он видел свою дочь, разговаривающую с Рэмом, в Стерлинге, и тогда еще подумал, какой взрывоопасный союз они представляют. Знакомить их друг с другом было то же, что подносить факел к бочке с порохом. Кажется, сейчас между ними нет ничего, кроме ненависти, но если она когда-нибудь перерастет в страсть, то станет подлинным наваждением, безумством.

— Обещай, что ты бросишь его и вернешься домой, если он тебя обидит.

Дочь кивнула, не решаясь спросить, как Роб заплатил жениху за сделку.

— Может, тебе надо больше времени для обдумывания? Суббота наступит не успеешь и глазом моргнуть.

— Суббота ничем не хуже любого другого дня. Карты сданы, надо играть. Отец, подумай только, какое облегчение вы все испытаете, зная, что я переворачиваю вверх дном замок Дугласа, а не Дун!

Вечером в пятницу все уже было готово. Одна только одежда Тины занимала десять сундуков, кроме этого, было упаковано ее постельное белье, серебро и фамильные ценности, унаследованные от матери и отца. Кухонная утварь и прочие необходимые мсье Бюрку вещи занимали две тележки. В замке Дугласов Тина решила занять комнату, ранее принадлежавшую Дамарис. Конечно, своя мебель там не потребуется, но балдахины, накидки и занавеси должны были отправиться вслед за хозяйкой. В багаж также входили скатерти цвета морской волны, сотканные на Востоке, с вышитыми серебряными дельфинами. Шелковый ковер в спальне Тины представлял смесь золотистого и темно-рыжего цветов, а ванну девушки, выполненную в форме раковины гребешка, украшала ручная роспись.

Огонек решила забрать с собой и Индиго, и гнедую, на которой ездила до появления берберийской кобылы. Было приятно думать, что каждый раз, видя Индиго, Рэм будет невольно вспоминать неприятные для него минуты. Тина попрощалась с матерью, которая заранее поспешила объявить о каком-то новом своем заболевании, лишь бы не ехать в замок Дугласов на празднование помолвки.

Бесс пыталась благодарить сестру за то, что та спасла ее от участи более страшной, чем смерть, но Огонек легкомысленно отмела все изъявления любви и посоветовала девочке всерьез заняться обольщением Эндрю Кеннеди, пока ей не подобрали нового жениха. Как только приготовления были закончены, Тина вмиг растеряла всю свою энергию и, сидя перед камином, с тяжелым вздохом призналась Аде:

— Знаешь, я вела себя слишком вызывающе, когда Дуглас прибыл с этим оскорбительным предложением.

— Тина, помолвка — это не оскорбление. Это древний шотландский обычай. Фактически это женитьба. У тебя есть год, чтобы понять, будет ли ваш союз постоянным. Через год, по закону, брак становится пожизненным. В твоем случае Дуглас обещал жениться раньше, если ты решишь подарить ему наследника. В любых владениях Дугласа ты станешь хозяйкой, вы будете мужем и женой, а ты превратишься в леди Дуглас.

— Мне не надо его проклятого имени! Я ненавижу Черного Рэма! Я хочу сломать, унизить этого подлого ублюдка!

— Есть только один способ взять над ним верх.

— Я знаю. Постараюсь влюбить его в себя. Если это получится и он не сможет больше жить без меня — вот тогда настанет моя очередь посмеяться, — напряженно проговорила девушка.

— У тебя ничего не получится, если ты не сможешь обольстить его и сделать рабом своей чувственности.

— Он хочет меня, я знаю. — Тина вспыхнула. — Не может удержать своих рук при себе. Расстегнул мое платье и лапал, делая вид, что проверяет, не накладная ли у меня грудь.

Брови Ады поползли вверх.

— И это когда твой отец был в двух шагах! Как же ты отреагировала?

— Я… я дотронулась до его органа и спросила, не фальшивый ли он.

— Господи помилуй, Тина, ты невозможна! Теперь я понимаю, что ты имела в виду, когда сказала, что вела себя вызывающе!

— Здесь есть проблема. Дуглас уверен, что у меня большой сексуальный опыт.

• Предыдущая
• 34/100
• Следующая