Храм Фортуны II - Ходжер Эндрю - Страница 105

• Предыдущая
• 105/108
• Следующая

Путешествие на сей раз обошлось без приключений. Как они и ожидали, Валерий Грат уже был на месте и как раз обживался в новой должности. Он радушно встретил старых знакомых.

— Нам нужна твоя помощь, Валерий, — сразу сказал Паулин. — Ты знаешь, что мы выполняем специальное поручение цезаря и именно потому находимся здесь. Так вот, мы кое-что уже выяснили. Теперь нам нужно твое официальное разрешение посетить крепость Масаду, а она расположена на территории, находящейся под твоей юрисдикцией.

Также хорошо бы, чтоб ты выделил нам три-четыре десятка солдат для охраны.

— Будет сделано, — улыбнулся Грат. — Я помню, что мне говорил цезарь. Он приказал оказывать вам всяческое содействие. Но, надеюсь, вы не сразу меня покинете?

Паулин и Сабин переглянулись.

— Ну что ж, — сказал легат, — если честно, мы непрочь отдохнуть пару дней. Масада никуда за это время не денется, а мы уже так устали от этой беспокойной жизни.

— Вот и отлично, — обрадовался проконсул. — Сейчас прикажу приготовить для вас комнаты.

Кесарея, построенная Иродом в честь цезаря Августа, была действительна очень красивым городом. Голубое небо и море, чистые улицы, белый мрамор зданий и храмов. Все тут было выполнено в римском стиле и разительно отличалось от прочих иудейских населенных пунктов — шумных, грязных, с узкими кривыми улочками и пыльными маленькими площадями.

В Кесарее даже был амфитеатр и цирк. Правоверные иудеи избегали селиться здесь, в месте, где их религиозные чувства подвергались оскорблению на каждом шагу. Поэтому большинство жителей составляли греки, сирийцы и римляне.

Паулин и Сабин, в сопровождении Феликса и Селевка, долгими часами прогуливались по просторным улицам, отдыхали в прохладе портиков, купались в теплом море, а вечерами приходили в гости к прокуратору и весело забавлялись до поздней ночи, воздавая должное обильным закускам и прекрасному кефалонскому вину.

Так продолжалось несколько дней, и вот настала пора прощаться. Отъезд был назначен на утро, лошади и повозки стояли наготове, центурия солдат была назначена сопровождать цезарского легата и его спутников.

Светоний и Сабин были довольны. Вот скоро, кажется, они благополучно выполнят свое задание, привезут золото, за которым послал их цезарь, и получат заслуженную награду.

Трибун не знал, на что рассчитывал Марк Светоний, да и не спрашивал его об этом. Сам он думал только об Эмилии.

Прокуратор Валерий Грат пригласил их на прощальный банкет в своем дворце. Столы были накрыты с особенным великолепием, вина переливались всеми цветами радуги. Феликс и Селевк тоже не были обделены угощением, правда, трапезничали они в помещении для слуг.

Когда хозяин и гости возлегли, наконец, на ложа, Грат поднял позолоченный кубок и провозгласил:

— Пью за вас, мои друзья! Желаю вам удачи в вашем деле! Надеюсь, что вы еще заедете ко мне на обратном пути с хорошими вестями и мы опять славно погуляем.

— Спасибо, приятель, — улыбнулся Паулин.

— Спасибо, — повторил трибун.

Они подняли кубки к губам и выпили до дна.

А потом приступили к еде и потекла неторопливая дружеская беседа, столь задушевная, когда за одним столом собираются мужчины, которым искренне приятно общество друг друга.

Через некоторое время слово попросил Паулин.

— Я хочу выпить, — сказал он, поднимая кубок, — за нашего достойного цезаря и его приемного сына Германика, который сейчас находится в Антиохии. Думаю, ему придется нелегко, но надеюсь, что он преодолеет все трудности так же, как делал это на Рене. Давайте пожелаем ему удачи. Да хранят его Боги!

— Да хранят его Боги! — повторили Сабин и Грат и осушили свои кубки.

— А теперь я хочу рассказать вам одну историю, — начал прокуратор, — она произошла, когда я был...

Внезапно в коридоре раздались тяжелые громкие шаги, приглушенные голоса и звон оружия.

Все удивленно повернули голову к двери. Она распахнулась. На пороге стоял мужчина в форме военного трибуна.

— Приветствую вас, достойные, — сказал он хриплым простуженным голосом и глухо надрывно кашлянул. — Я прибыл из Антиохии.

Сабин сорвался с ложа.

— Кассий Херея! — крикнул он. — Кого я вижу! Какими судьбами, друг? Как я рад!

Он подбежал к Кассию и раскинул руки для дружеского объятия. Трибун даже не улыбнулся.

— И я мечтал увидеть тебя, Гай, — сказал он печально, — но только не при таких обстоятельствах.

— Что случилось? — удивился Сабин. — Почему ты так странно ведешь себя?

— Докладывай, трибун, — приказал прокуратор. — Мы ждем.

Херея открыл рот, но тут снова закашлялся. Сабин вдруг увидел, что из-за его спины выглядывает перепуганный Корникс.

— Корникс! — воскликнул он. — А ты что тут делаешь? Тебе же приказали ехать в Антиохию и отвезти письмо Германику.

Галл только отрешенно махнул рукой и снова скрылся в коридоре. Херея тронул Сабина за плечо.

— Он не виноват, — сказал трибун. — Это я взял его с собой, когда мы встретились на дороге.

— А кто дал тебе право изменять мои распоряжения? — холодно спросил Паулин. — Этот человек вез письмо Германику, очень важное письмо.

— Судьба дала мне такое право, — грустно ответил Кассий. — Ему незачем уже было ехать в Антиохию. Германик умер.

— Что? — в один голос воскликнули трое мужчин. — Умер? Германик? Но от чего?

— Не знаю, — устало сказал Херея. — Врачи не могут установить, что это за болезнь. Она продолжалась четыре дня, он слабел все больше и больше и вот, вечером...

Он замолчал, словно не в силах больше говорить, и опустил голову.

Паулин медленно поднялся с ложа.

— Сдается мне, — глухо сказал он, — я знаю, что это была за болезнь. Яд...

— И я так думаю, — ответил Кассий Херея. — Поэтому-то я и здесь. Мы должны собрать все силы и помешать изменникам. У меня с собой материалы проверки, которую провел Германик. Этих доказательств вполне достаточно, чтобы отправить Пизона на плаху. Да и его дружков тоже.

— Что ж, — сказал Паулин. — Тогда будем действовать. На кого мы можем рассчитывать?

— На моих солдат, — твердо сказал прокуратор.

— Легат Шестого легиона Вибий Марс, — произнес Херея, — отказался подчиняться Пизону. Остальные тоже не горят желанием. Марс занял оборону в своем лагере. Хорошо бы привести ему подкрепления. Тогда мы спасем провинцию и отомстим за Германика. Нельзя допустить, чтобы смерть его была напрасной.

— Ты прав, трибун, — торжественно сказал Марк Светоний Паулин. — Германик погиб. Значит, такова была воля Богов. Но мы с вами живы и у нас есть долг, который мы обязаны выполнить. У нас есть цель, достойная настоящих мужчин и настоящих римлян. И клянусь Юпитером, мы сделаем все, что от нас зависит.

Паулин по очереди оглядел лица троих мужчин, которые стояли рядом с ним. Уставшее и обветренное — Кассия Хереи, бледное и напряженное — Сабина, печальное — Грата.

— Валерий, — сказал он прокуратору. — Прикажи, чтобы подали лошадей. Мы выезжаем немедленно.

Город Себасте был отстроен царем Иродом на месте древнейшего поселения. Он расположен в Самарии, одной из областей Иудеи.

Поздней темной и ветреной ночью, когда потоки дождя заливали город, а страшные черные тучи заволокли небо, в подземелье одного из домов на окраине спустился человек.

— Кто ты? — спросил его из-за железной двери глухой зловещий голос, который шел словно из гроба. — Зачем ты приходишь сюда? Кого ты тут ищешь?

— Я — римлянин Луций Либон, — ответил человек. — Я ищу великого колдуна Шимона, называемого Черным Магом. А прихожу я для того, чтобы он помог мне отомстить, воспользовавшись своим искусством.

— Как ты нашел меня? — спросил голос.

— Путь мне указал твой ученик, Никетас. Я заплатил ему золотом.

— Золотом? — расхохотался Шимон из-за двери. — Ему можешь платить золотом, но мне ты заплатишь своей душой.

Либон вздрогнул, но колебания его длились лишь один миг.

• Предыдущая
• 105/108
• Следующая