Проект «Юпитер» - Холдеман Джо - Страница 18
- Предыдущая
- 18/95
- Следующая
Мы отреагировали на нападение довольно быстро, но все равно не показали рекордного времени. Пак, естественно, успел выстрелить первым — он на две сотые секунды опередил Клода и чрезвычайно этим возгордился. За каждым из нас следил из кресла-одушевителя механик-сменщик — это был первый день их дежурства и последний день нашего. Сменщик Пака смущенно пожаловался моему — я услышал это по внутренней связи: «Слушай, этот парень — он что, правда не совсем нормальный или мне только кажется?»
«Он просто настоящий солдат», — сказал я, причем совершенно искренне. У моего сменщика, By, инстинкт убийцы был так же слабо выражен, как и у меня самого.
Я оставил пятерых солдатиков охранять периметр, а сам спустился с остальными на берег, чтобы осмотреть то, что осталось от ракет. Ничего необычного мы там не обнаружили. Это были заурядные «РПБ-4с» тайваньского производства. Наши пошлют туда ноту протеста, и тайваньцы, конечно же, ответят, что ракеты эти просто краденые — на том все и закончится.
Но ракетный удар оказался только первой вылазкой.
Время атаки было рассчитано очень удачно. Оставался всего какой-нибудь час до смены механиков.
Насколько мы потом смогли восстановить план повстанцев, они рассчитывали на сочетание выдержки и отчаянного натиска. Двое повстанцев, которые все это проделали, много лет работали в Портобелло, в сфере общественного питания. Они пробрались в комнату, примыкающую к нашей раздевалке, и собирались перебить нас всех, когда мы вернемся после дежурства. У них были с собой два скорострельных автомата — такие штуки применяются для разгона уличных демонстраций. Оружие они прятали в грузовичке, на котором привозят продукты. Был еще кто-то третий — их сообщник, поймать его так и не удалось, — этот третий перерезал световоды, передающие на пост охраны изображение нашей раздевалки и смежной с ней комнаты.
Так что у чертовых нгуми было тридцать секунд, после того как кто-то позаботился о световодах — за это время двое партизан достали свое оружие и прошли через незакрытые двери из смежной комнаты в раздевалку, а оттуда — в рабочее помещение, где находились две группы механиков и техники. Как только партизаны показались на пороге, они начали стрелять.
Судя по записям, эти двое партизан оставались в живых 2,02 секунды с того момента, как открылась дверь, и за это время они успели израсходовать семьдесят восемь зарядов картечи двадцатого калибра. Никому из нашей группы это не повредило — мы были внутри надежных бронированных скорлупок. Но они убили всех десятерых механиков-сменщиков, сидевших в открытых креслах-оживителях, и двоих техников, которые находились за якобы пуленепробиваемым стеклом. Армейский охранник в полуброне, который дремал неподалеку, проснулся от выстрелов и поджарил партизан из лазера. Как потом выяснилось, ему здорово повезло — и всем нам тоже, — он попал в них всего с четырех выстрелов. Партизаны его не ранили, но, если бы они повредили лазер, охраннику пришлось бы разбираться с ними врукопашную — двое на одного, и у партизан оставалось бы время взорвать наши скорлупки. Вместе с нами. У каждого из них под одеждой обнаружилось по пять разрывных гранат.
Оружие этих партизан было производства Альянса. Автоматы стреляли зарядами из расщепленного урана.
Наша пропагандистская машина наверняка обыграет самоубийственность этого нападения — двое сумасшедших Педро, которые ни в грош не ставят человеческие жизни. Представят все так, будто эти двое в приступе беспричинной патологической ярости перестреляли двенадцать беззащитных мужчин и женщин. Но в реальности все было гораздо серьезнее и ужаснее. Не только потому, что нападение оказалось успешным — больше всего пугала отчаянная наглость и холодный расчет, с какими это было проделано.
И ведь нельзя сказать, что эти двое были просто какими-нибудь людьми с улицы. Все, кто допускался к работе в расположении военной части, проходили исчерпывающую всестороннюю проверку и психологическое тестирование на благонадежность. Сколько еще таких бомб замедленного действия бродит по Портобелло?
Нам с Канди, можно сказать, повезло — оба наших сменщика умерли почти мгновенно. By не успел даже повернуть голову — только услышал, как щелкнула, открываясь, дверь, и в то же мгновение заряд картечи снес ему половину черепа. Сменщица Канди, Марта, умерла точно так же. Другим повезло меньше. Сменщица Розы успела встать и наполовину обернуться — и заряды угодили ей в грудь и в живот. Она прожила еще довольно долго, истекая кровью. Сменщику Клода попали в промежность — он тогда уже стоял лицом к врагу. Парень жил еще долгие две секунды, мучаясь от невыносимой боли, а потом второй выстрел перебил ему позвоночник и разнес почки.
Хотя мы находились со своими сменщиками в «легком контакте», ощущение все равно было очень глубоким и тягостным — особенно для тех, кто совсем недавно пережил смерть в огне. Нам всем сразу же ввели транквилизаторы, а потом вытащили из скорлупок и отправили в травматологическое отделение. Я краем глаза увидел всю картину кровавой бойни, с большими белыми машинами медиков, которые пытались вернуть жизнь в тех, чей мозг не пострадал. На следующий день мы узнали, что врачам так и не удалось никого реанимировать. Тела были слишком сильно повреждены разрывными зарядами.
Таким образом оказалось, что заступать на следующее дежурство в солдатиках некому. Наши боевые машины стояли в застывших, неловких позах, а вокруг шныряли армейские солдаты, которых немедленно отрядили на охрану территории. Естественно было предположить, что за убийством механиков-сменщиков сразу же последует наземное нападение на всю базу, чтобы не допустить туда следующую дежурную группу. Может, так бы оно и случилось, если бы хоть одна из недавних ракет достигла цели. Но пока все было тихо, и уже через час группа Фокса, из Зоны, была на месте.
Нас пару часов подержали в травматологии и первым делом приказали, чтобы мы никому не рассказывали о том, что тут произошло. Но нгуми-то рот не заткнешь — они непременно растрезвонят обо всем по всему свету.
Автоматические камеры засняли эту бойню, и копии каким-то образом попали в лапы нгуми. Это было мощное средство пропаганды в мире, который не так-то просто удивить сценами жестокости и насилия. В этой записи десять товарищей Джулиана выглядели не как десять молодых парней и девчат, обнаженных и беззащитных, лежавших под ливнем разрывных снарядов. Они превратились в символы уязвимости и беспомощности, убедительное свидетельство слабости Альянса перед лицом победоносных нгуми.
Альянс объявил это происшествие извращенной самоубийственной выходкой двух маньяков-убийц. Такая ситуация никогда больше не повторится. Средства массовой информации Альянса, разумеется, не сообщали, что всех коренных жителей Портобелло, служивших на военной базе, расстреляли на следующей неделе, а на их место перевели американских солдат.
Это тяжело сказалось на экономике Портобелло, потому что военная база Альянса была для страны единственным и самым крупным источником дохода. Да, конечно, Панама считалась чуть ли не самой первой из «дружественных стран», но формально она в Альянс не входила. На практике это означало, что страна получает в ограниченном количестве продукцию американских нанофоров, но в самой стране нет ни одной такой машины.
В таком же двусмысленном положении пребывали еще около двух десятков небольших стран. Два нанофора в Хьюстоне работали исключительно на Панаму. Панамский Совет по импорту и экспорту решал, что именно они должны производить. Хьюстон предоставлял Совету «книгу заявок» — список возможных товаров с указанием времени, которое понадобится на выполнение того или иного заказа, и перечнем нужных для этого сырья и материалов, которые следует переправить из Зоны Канала. Хьюстон обеспечивал поставки воды, воздуха и земли. Если для выполнения заказа требовалась хотя бы унция платины или диспрозия, панамцы должны были добывать его сами — где угодно и как угодно.
Возможности нанофоров имели свои пределы. Можно было скормить машине горсть угля и получить взамен точнейшую копию Бриллианта Надежды, который вполне сойдет за шикарное пресс-папье. Но если вам понадобится золотая корона — извольте обеспечить машину достаточным количеством золота. А если хотите получить атомную бомбу — придется загрузить в нанофор пару килограммов плутония. Но атомные и термоядерные бомбы не значились в списках «книги заявок». Не было там и солдатиков, и всех прочих современных технологических новшеств в военном деле. Самолеты и танки — пожалуйста, сколько угодно! Кстати, по большей части заказывали именно их.
- Предыдущая
- 18/95
- Следующая