Проект «Юпитер» - Холдеман Джо - Страница 58

• Предыдущая
• 58/95
• Следующая

— Мы это понимаем, — сказала она. — Но вы все равно можете провести с нами чуть больше времени.

— Элли, — мягко проговорил Мендес. — Позабудь на время о своих чертовых гормонах! Джулиан лучше знает, что ему нужно.

— На самом деле я не очень-то хорошо себе это представляю. А кто бы на моем месте знал все наперед? Никто и никогда еще не задумывал ничего подобного.

— Ты должен быть осторожен, — сказала Элли. Ее слова прозвучали и обнадеживающе, и возмутительно — мы, дескать, и так прекрасно знаем, что у тебя на уме, и хотя считаем, что ты не прав, но готовы с этим примириться.

Марк Лобелл, выдающийся шахматист и убийца своей жены, который не подключался вместе со всеми, а оставался на дежурстве, чтобы отвечать на телефонные звонки, с громким топотом перебежал через маленький мостик и, чуть не поскользнувшись, затормозил возле круглого стола.

— Там мужик в форме, — сказал он, переводя дыхание, — приехал повидаться с сержантом Классом.

— Кто он такой? — спросил Джулиан.

— Врач. Полковник Замат Джефферсон.

Мендес, облаченный во внушающую почтение черную сутану, вышел вместе со мной встретить полковника Джефферсона. Когда мы вошли в скромную, нищенски обставленную прихожую, тот медленно поднялся и отложил в сторону «Литературный сборник», которому было вполовину меньше лет, чем самому полковнику.

— Отец Мендес, полковник Джефферсон, — представил я их друг другу. — Вам пришлось немало потрудиться, чтобы разыскать меня здесь.

— Не скажите. Сюда было довольно трудно добраться— это верно, но разыскал я вас очень быстро — компьютер проследил все ваши передвижения за несколько секунд.

— До Фарго.

— Я знал, что вы взяли велосипед. В аэропорту велосипеды напрокат выдают только в одном месте, а вы оставили им адрес, по которому направлялись.

— У вас везде связи…

— Не среди гражданских. Им я просто показал свое удостоверение и объяснил, что я ваш личный врач. И то, и другое соответствует действительности.

— Со мной все в порядке. Вы можете ехать обратно. Джефферсон рассмеялся.

— Как вы ошибаетесь! Причем по обоим пунктам. Может быть, присядем, побеседуем?

— Я проведу вас, — сказал Мендес. — Идите за мной.

— Куда? — насторожился полковник.

— В комнату, где мы сможем присесть и побеседовать, — они пристально посмотрели друг другу в глаза, полковник помедлил и кивнул.

Пройдя через две двери вдоль коридора, мы свернули в комнату без таблички. Там оказался роскошный стол красного дерева, окруженный пышными мягкими креслами, и автоматический бар с напитками.

— Выпьете чего-нибудь?

Мыс Джефферсоном попросили себе вина и воды, Мендес заказал яблочного сока. Пока мы рассаживались, бар выдал наши заказы.

Мендес сложил руки на животе и спросил:

— Итак, можем ли мы чем-нибудь помочь друг другу?

— У меня есть кое-какие вопросы, которые сержант Класс, возможно, сумеет разъяснить, — Джефферсон испытующе посмотрел на меня. — Я неожиданно получил повышение по службе — очередное звание и новое значение, в Форт Пауэл. Никому в бригаде ничего об этом не известно, приказ пришел непосредственно из Вашингтона, из какой-то «Группы перераспределения медицинского персонала».

— И что, это плохо? — спросил Мендес.

— Нет. Я вполне доволен. Меня никогда особенно не радовали эти дежурства в Техасе и Портобелло, а новое назначение сулит приличные перспективы служебного роста. Я как раз собирал вещи, готовился к переезду, и вот вчера, совершенно случайно, заглянул в свой рабочий календарь с назначенными встречами — и тут всплыло ваше имя, Джулиан. По графику я должен был подключиться вместе с вами и проверить, как действуют антидепрессанты.

— Они действуют нормально. Вы что, всегда пускаетесь в путешествия за тысячи миль, чтобы справиться о здоровье всех ваших бывших пациентов?

— Нет, конечно. Но я чисто случайно, просто из любопытства решил просмотреть ваше личное дело — и что, вы думаете, я там обнаружил? Оказалось, что из вашего личного дела непостижимым образом куда-то исчезли все записи о попытке самоубийства! И, кроме того, вы, оказывается, тоже получили новое назначение. Причем приказ подписан тем же самым генералом из Вашингтона, который подписывал мое назначение! Но вы не имеете никакого отношения к «Группе перераспределения медицинского персонала». Наоборот, вас направляют на тренировочные курсы по подготовке командного состава армии. Солдата, который пытался совершить самоубийство из-за того, что кого-то убил. Довольно любопытная подробность, вы не находите? Поэтому я и решил отследить вас и нашел вас здесь. В доме престарелых для бывших солдат, которые не такие уж и престарелые, а некоторые из них вовсе никакие и не солдаты.

— Значит, вам так сильно хочется лишиться своих новых полковничьих нашивок и вернуться обратно в Техас? И в Портобелло? — спросил Мендес.

— Мне этого вовсе не хочется! Я сильно рискую, рассказывая вам об этом — я добывал информацию не по легальным служебным каналам. И мне совсем не хочется рубить сук, на котором я сижу, — Джефферсон указал на меня. — Но здесь мой пациент, и здесь некая тайна, которую я хотел бы разгадать.

— С пациентом все о'кей, — сказал я. — А тайна эта такая, про которую вам лучше бы никогда и не знать.

Повисла долгая, напряженная тишина.

— Я рассказал друзьям, куда поехал.

— Мы не собираемся убивать или запугивать вас, — сказал Мендес. — Но мы никак не можем позволить вам кому-нибудь об этом рассказать. Именно поэтому Джулиан не согласится подключаться с вами.

— У меня высокий доступ к секретным материалам.

— Я знаю, — Мендес наклонился к Джефферсону и тихо сказал: — Имя вашей бывшей жены Евдора, у вас двое детей — Паш, который сейчас находится в лечебной школе в Огайо, и Роджер, он работает в Ново-Орлеанской танцевальной компании. Вы родились пятого марта тысяча девятьсот девяностого года, а группа крови у вас первая, с отрицательным резусом. Хотите, я назову кличку вашей собаки?

— Этим вы меня не запугаете!

— Я всего лишь пытаюсь найти с вами общий язык.

— Но вы ведь даже не военный! И никто здесь не служит в армии, кроме сержанта Класса.

— Уже по одному этому вы могли бы кое-что понять, вас высокий доступ к секретной информации, и тем не менее вы не знаете, кто я такой на самом деле.

Полковник покачал головой, откинулся на спинку кресла и отпил немного вина.

— У вас было время, чтобы узнать обо мне все, что вы знаете. Но я никак не могу решить, кто же вы — суперсекретный агент или самый лучший притворщик из всех, кого я когда-либо встречал?

— Если бы я собирался вам угрожать, я начал бы прямо сейчас. Но вы знаете, что я не собираюсь этого делать, иначе вы не сказали бы того, что только что сказали.

— И вы решили пригрозить мне тем, что не станете меня запугивать?

Мендес рассмеялся.

— Согласиться, чтобы познать — да, должен признаться, что мне знакомы методы психиатров.

— Но вас нет в каталоге Американской медицинской ассоциации.

— Нет.

— Методы священников и психиатров действительно в чем-то схожи. Но я почему-то уверен, что и в регистрационных каталогах католической церкви вашей фамилии тоже нет.

— Отследить это немного труднее. И для нашего дальнейшего сотрудничества было бы лучше, если бы вы не стали этого проверять.

— Я вовсе не намерен с вами сотрудничать. Не вижу для этого никаких причин — если только вы не собираетесь пристрелить меня или засадить в тюрьму.

— Чтобы упрятать вас в тюрьму, понадобилось бы слишком много бумажной волокиты, — сказал Мендес. — Джулиан, похоже, вам все-таки придется с ним подключиться. Что вы об этом думаете?

Я вспомнил ощущение от приобщения к коллективному сознанию Двадцати.

— Он честно соблюдает конфиденциальность в плане врачебной этики.

— Спасибо.

— Тогда, если вы выйдете из комнаты, мы сможем пообщаться как врач и пациент. Но тут кроется ловушка.

• Предыдущая
• 58/95
• Следующая