Обитель монстров - Иванов Борис Федорович - Страница 35
- Предыдущая
- 35/49
- Следующая
– Вы... Вы не могли бы как-то пояснить эту мысль, доктор?
– Простейший пример – вот пока мы тут с вами разговариваем, в этом
вот кабинете, произошло что-нибудь? Такое, что привлекло ваше внимание?
– Право, не заметил...
– Между тем, вот эти антикварные часы дважды пробили – четверть и
полчаса... Разве вы не слышали?
– Хм... слышал.
– Но не оценили это как событие. А вот, если бы вы напряженно ждали
какого-то определенного часа – непременно зафиксировали бы это... Вот видите – даже в совершенно нормальном состоянии мы совсем по-разному оцениваем реальность... А как, скажем, крестьянин семнадцатого века оценил бы такое будничное событие, как прибытие на остановку очередного вагона монорельса? Как какую-то чертовщину. Возможно был бы даже травмирован психически... А наш с вами современник может в свидетельских показаниях просто забыть про этот банальный факт. Субъективно для него это и не факт вовсе... Мало того – совсем по-разному мы оцениваем то, что делаем и говорим сами и то что делают другие и то, что мы от них слышим... Вы может быть догадывались об этом...
– Как-никак, изучение психологии в курс подготовки сотрудников Управления входит, хотя, не в академическом плане, естественно...
– Так вот, это явление имеет свою анатомическую и физиологическую основу: обработку информации о своем и о чужом поведении ведут разные участки мозга с разной структурой... И результатами такой обработки являются совсем разные оценки и команды, которые в результате таких оценок, наш мозг сознательно или бессознательно отдает всем нашим органам, да и самому себе.
Можно столкнуть эти мозговые структуры – заставив человека взглянуть на себя со стороны...
– Ввергнув его в глубокое похмелье? – чуть иронически спросил Кай.
– Представьте себе – и так тоже. Но проще всего иногда прибегнуть к
помощи обыкновенного зеркала... Именно с этим связаны те магические свойства, которые люди к тому склонные, бывает, приписывают этим полированным поверхностям. Я как-то увлекался этой стороной вопроса – моя дипломная работа посвящена нейрофизиологической трактовке книги Редферна – "Зеркала и парадоксы психики"... Впрочем, я увлек вас в академические дебри...
– Нет, если бы то, что вы говорите, не имело отношения к делу, у меня хватило бы э-э... профессиональной бестактности прервать ваши излияния...
– Кай мучительно поморщился, пытаясь ухватить за хвост какую-то догадку,
мышью скользнувшую на грани сознания. – Редферн, вы говорите... Ведь это
достаточно старый автор... И он как-то...
– Вы совершенно точно заметили... Не то, что старый – по местным канонам – древний. Он работал на Парагее еще перед Великим Шабашем. Его монография – одна из немногих уцелевших книг, посвященных влиянию Сырья и условий Подземного Царства на психофизиологические процессы... Я горжусь тем, что она у меня есть в оригинале – вот, поглядите...
Кай осторожно перевернул несколько страниц жемчужины библиотеки дока Паркера, заинтересовался чем-то в середине томика, заглянул в предметный указатель...
– Ведь Редферн пропал без вести во время этих... событий, – вежливо поинтересовался он.
– Вы, я вижу, специально интересовались этим предметом?
– Все гораздо проще, – косо усмехнулся Следователь. – Просто в
ожидании вас я проштудировал мемориальную доску, что в холле госпиталя. Там перечислены медики погибшие и пропавшие на Планете со времен Первой Высадки и их свершения – Редферна трудно не запомнить – целых три строчки...
– Ах вот что... Вот вам еще один пример того как один человек не видит, того, что давно перестало существовать для его восприятия... Кроме вас, наверное, только новички-стажеры поднимают глаза на эти надписи, высеченные в древнем камне...
Это ведь форма забвения – мемориальные доски, имена площадей и улиц... Каждый день я еду на работу по улице Кеннета Парка – и так и не знаю кто это такой... Мой, почти, однофамилец... Что до Редферна, то существует целая мифология – полсотни только письменных апокрифов... Считается что он был одним из основателей Секты. Во время тех... событий спасал очень многих. Вам должно быть трудно представить, что творилось здесь, когда начался массовый исход, – док запнулся. – Мне, впрочем, тоже... Брошенная Технология пошла вразнос – рвались трубопроводы, горели газгольдеры, взлетали на воздух реакторы... До сих пор жутко бродить по развалинам тех времен... Там было кого спасать, и Джозеф Редферн спасал... Но сам потерял зрение и остаток жизни провел в Заповедном Лабиринте, спасая заблудившихся там. Его еще называют Слепым Джо... Все это совершенно бездоказательно, разумеется... Никто не идентифицировал этих двоих... Научно.
– Вы позволите мне ближе познакомится с этим... трудом?
– С удовольствием. Тем более, что он написан достаточно ясным и
доходчивым языком... Саму книгу я не выношу из своего кабинета, но вот в этом конверте на внутренней стороне переплета – магнитная карта с полной записью текста. В видеоварианте – полное впечатление, что вы работаете с оригиналом... Можно легко сделать копию – я не стал ставить защиту...
– Весьма вам благодарен... Вот тут, – Федеральный Следователь вытянул из своей тощей папки узкий лист распечатки, – я оставляю вам вопросы, которые хотел бы уточнить после опроса ваших пациентов... К сожалению, видимо, только вы обладаете достаточной квалификацией, чтобы побудить их дать продуманные ответы...
Писк вызова блока связи прервал его. Секретарь Управы напоминал господину Федеральному Следователю о том, что Большой Круг, участие в котором господина Санди весьма желательно, состоится в тринадцать ноль-ноль по местному времени...
– Ну, так что, Доббин – есть в этой хреновине хоть что-нибудь поддающееся расшифровке? – Ларри требовательно вперил взгляд в веснушчатую физиономию доморощенного гения информатики.
– Ну, если начать с начала, – Доббин поднял к глазам Помощника благородно-платинового оттенка "магнитку", – на штучке оттиснут герб... Не дворянский – первого поколения...
Ларри потянул карточку к себе.
– Эх... – крякнул он. – Да это же Генрих, сукин сын! Работал парень
Старателем, был человек – человеком, а после четвертой Хартии – когда полную мир и дружбу прописали с графьями, понесла его нелегкая – оженился на Нэнси – дочке Безумной Марты – той, что незаконная дочь Арнольдова племянника. И теперь в оруженосцах ходит – у Наследника... Ходил, точнее... Ему, мол, за двенадцать подвигов полное дворянство положено... Чудак чертов...
– Шифр здесь типичный, – корректно продолжил Доббин. – Управление работает. Мы такие еще в учебке по четыре штуки перед завтраком кололи... – учеба в Искариотской разведшколе, хотя и плачевно закончившаяся, была предметом его гордости. – Вот – "Для "Коррозии" от "Папоротника"...
– Конспираторы хреновы! – продолжал чертыхаться Ларри. – Еще только дерьмо на графской псарне выгребать сподобился, а уже гербы свои на что попало лепит... Он бы еще в свое удостоверение личности эту цидульку завернул. Для надежности... А то, ведь, глядишь, кто не догадается, что его, придурка, Управление завербовало! А Ребекка, видать, у них почтовым турманом подрабатывает – может сама еще и окрутила несчастного идиота. Надоела ему Нэнси хуже атомной войны, надо думать...
Досада в голосе Помощника явно превышала положенную норму. Кон и Доббин деликатно разглядывали потолок – неравнодушное отношение Помощника к Рыжей Напасти, хотя и тщательно скрываемое, не было секретом для Общины и ничуть не компрометировало последнего – понятное дело: с неженатого – какой спрос. То что Ребекка отличилась еще и на поприще межпланетного шпионажа как-то даже добавляло ей авторитета. Хотя и требовало оргвыводов.
– Ладно, что с рыжих взять... – успокоительным тоном вмешался в страстный монолог Ларри старина Кон, – и добавил, кинув поспешный взгляд на шевелюру Доббина, что-то относительно того, что и из этого правила, конечно, бывают исключения... – Что там дальше?
- Предыдущая
- 35/49
- Следующая
