Бангкок-8 - Бердетт Джон - Страница 29

• Предыдущая
• 29/81
• Следующая

— Что ты задумала?

— Я окончила краткосрочные курсы по менеджменту. Не говорила тебе, потому что не хотела, чтобы ты надо мной смеялся. И еще потому, что у тебя нет склонности к бизнесу, так что ты меня не поймешь.

— Окончила курсы? Каким образом?

— По Сети, дорогой. Разве я тебе не говорила, что у нас в Печабуне появился широкополосный Интернет? Теперь женщине нет необходимости замыкаться в своем доме, как в тюрьме. Пара щелчков мышью — и она в большом мире.

Я распахнул дверь и увидел, что здание намного просторнее, чем выглядит снаружи. Справа располагалась длинная стойка бара, царила атмосфера пробирающей до костей меланхолии, в которой так нравится напиваться англичанам. На кране за стойкой — этикетка «Гиннесса» и целый спектр английских сортов пива. Танцевать негде, помещение со старомодным интерьером и маленькими столиками, за которыми лысеющие англосаксы могут побеседовать тет-а-тет за кружкой темного эля. В конце зала — неизменные дротики. Такие пабы разбросаны по всему Крунгтепу, и у них прекрасно идут дела. Не только англичане, но и датчане, и немцы тоже иногда не прочь сбежать в эти оазисы из мира продажной плоти. Но с другой стороны, арендная плата на сой Ковбой одна из самых высоких в городе, потому что здесь очень прибыльное место. Мои подозрения росли.

— Мама, как долго англичанин владел этим заведением?

— Лет тридцать. Готов был уйти на пенсию.

— Когда ты начала искать недвижимость?

— Я постоянно молилась Будде об удаче, только в прошлом месяце десять раз ходила в храм, каждый день жгла благовония. — Нонг подняла на меня глаза. — Мы обошлись с ним мягко. С состраданием.

— Кто тебя поддерживает и как ты этого добилась?

— Будет тебе, Сончай. Я уважаемая женщина на пенсии. То, чем я занималась раньше, чтобы свести концы с концами и дать тебе образование, осталось в прошлом.

— Тогда каким образом ты осилила ренту?

Мимолетная улыбка, и она отвела глаза.

— У меня есть партнер. Деловой партнер.

— Кто?

— В данный момент я бы предпочла не называть его имени. Ты что, не видишь, что я занята?

— Я не могу тебе помочь. У меня еще не сняты швы.

Нонг затащила за стойку бара ящик с пивом и распрямилась. Теперь я понимаю, что это был символический жест, — она хотела пробудить нежные чувства в верном сыновнем сердце. Из глубины паба показался парень с лоснящейся от пота голой грудью и принялся переносить с улицы выстроенные вдоль стены ящики с пивом.

— Я не прошу тебя таскать пиво, только хочу, чтобы ты мне помог разобраться с планами. Порядок такой: их должен одобрить ответственный человек, который готов за меня поручиться, а затем утвердить местный полковник полиции. Вот я и подумала: пусть лучше за меня их подпишет самый блестящий детектив из Восьмого района. А для солидности приложит печать или еще что-нибудь.

— А какой толк в печати Восьмого района, если здесь Шестой район… — Я все понял и запнулся на половине фразы. — А почему не Викорн, если ты хочешь, чтобы твои бумаги подписал кто-нибудь из Восьмого района?

Нонг попятилась в глубину бара, я продолжал на нее наступать.

— Он не желает, чтобы упоминалась его фамилия, все сразу догадаются. Ну ты же мой сын и служишь в Восьмом районе.

— Другими словами, мой начальник и есть твой деловой партнер? Пробивная сила. Вы все это обговорили в коридоре больницы?

Мать коснулась пальцами волос.

— Разумеется, нет, мы оба слишком сильно о тебе беспокоились. Если он не мог приехать в больницу, то звал меня к себе.

— Что случалось каждый день, кроме одного.

— Теперь понимаешь, насколько ты дорог нам обоим? — Она покачала головой. — Я ему сказала, что подыскиваю в городе какое-нибудь дело, и он ответил, что готов вложить в него некоторую сумму. Это называется подвергаемый риску капитал. Своеобразный симбиоз. — Мать выговорила английское слово не очень уверенно.

— И какие же курсы ты слушала?

— Специальное предложение «Уолл-стрит джорнал». Записывают по Интернету.

Может, я не слишком соображаю в бизнесе, зато прекрасно знаю эту улицу, и вряд ли здесь придется ко двору еще один бар с девочками. И еще я достаточно знаю Викорна: он ни за что не вложит деньги, если не будет уверен, что предприятие принесет выгоду.

— Ну и что ты хочешь от меня? — Я изобразил недоумение.

— Дорогой, — увлеченно начала Нонг, — ты знаешь дело не хуже меня. Прежде всего избавимся от всей этой чуши, зал подкрасим, организуем эффектное освещение, подчеркнем ностальгическую тему, там, в конце, построим небольшую сцену…

Она щебетала и одновременно одаривала меня любящими улыбками. И я все отчетливее понимал ее намерения.

— Ты хочешь организовать наверху кабинеты?

Мать снова коснулась пальцами волос.

— Глупо было бы не воспользоваться такой возможностью. С такой-то крышей! Кто мне помешает?

— Полковник полиции Шестого района — вот кто.

— Мой партнер считает, что это маловероятно. Но все равно спасибо, что предупредил.

— Маловероятно? Почему? О, я понимаю. — Я вспомнил, что заправлявший Шестым районом полковник Преди имел в собственности часть казино в Восьмом районе и, следовательно, зависел от благосклонности Викорна. Неудивительно, что Викорн сумел поднажать на коллегу и заставил лишить англичанина лицензии.

— М-м-м… я вовсе не разбираюсь в политике, но полагаю, что эти два полковника — большие друзья.

Она провела меня по узкой винтовой лестнице на второй этаж, и я понял, что в доме есть еще и третий этаж.

— Сколько ты хочешь устроить комнат?

— По десять на каждом этаже.

— По десять?

— Что, слишком много?

Я прикинул длину коридора, куда выходило всего три двери.

— Мама, твоим клиентам придется сначала залезать на девочек и только потом заползать внутрь. У тебя получается от стены до стены не больше пяти футов. Помещение будет размером не больше кровати.

— Ничего страшного, дорогой. Если ты считаешь, что десять многовато, устрою по девять.

— По семь. Я не подпишу проект, если в нем будет значиться больше семи комнат. Даже в этом случае ширина от стены до стены не может превышать семи футов. В комнате должно быть место, где раздеться. Нельзя же устраивать стриптиз в коридоре — это тебе не провинция.

— Понимаю, — вздохнула Нонг. — Что ж, сойдемся на семи. Я скажу полковнику, что ты на этом настоял. Но он будет не в восторге: ты урезал доходы на треть.

Я забрался на третий этаж — там царил хаос: валялись пластмассовые ящики из-под пивных бутылок, алюминиевые бочонки и покрытые плесенью книги. Мы вернулись к лестнице и спустились вниз. Я покачал головой:

— С какой стати мне подписывать проект устройства борделя? Я ненавижу бордели.

— Знаю, любимый, — отозвалась мать. — Но это самый прибыльный бизнес. Я бы и рада владеть интернет-кафе или чем-нибудь в этом роде, но они не окупаются. Вообрази, полный зал фарангов, готовых заплатить за девушку тысячу батов за час, и, с другой стороны, их же, бьющих по клавиатуре компьютера за сорок. На это не проживешь.

— Не спорю. И как ты собираешься назвать свое заведение?

— Ты удивишься — «Клуб пожилых мужчин».

— Как?!

— Видишь ли, малыш, мы проанализировали рынок и не собираемся вступать в конкуренцию с расположенными по соседству ослепительными заведениями. У них клиентура от тридцати до пятидесяти, а мы заполним другую нишу и заберем себе пенсионеров. Я объяснила это полковнику после того, как окончила курсы, кстати, у меня только лучшие оценки. Он поразмыслил и согласился. Если угодно знать, полковник считает меня очень умной.

Мы говорили, а я невольно пятился от нее — совершенно непроизвольная реакция: неужели это происходит на самом деле? Неужели я на такое согласился? Мать вывела меня на улицу, где было больше света, и я понял по ее лицу, что присутствую при метаморфозе, описываемой в дамских романах. Более десяти лет Нонг вела тихую, идиллическую и невероятно скучную жизнь в провинции, и все это время в ней копились амбиции, которые с возрастом выплеснулись. И вот она вошла в раж, и теперь ее ничем не остановить. Она дергала за веревочки, а я был ее марионеткой. Но выглядела она по-прежнему потрясающе, и, кстати, по тому, как я поцеловал ее в щеку, поняла, что выиграла.

• Предыдущая
• 29/81
• Следующая