Вода. Рыба. Рыболовы. - Гриньков Степан Саввич - Страница 24

Кстати, о направлении ветра. Зимой, как и летом, ветер на заливе в течение дня меняет свое направление, и это надо учитывать, иначе этот «ориентир» может завести неведомо куда.

Должно быть ясно, к чему весь этот разговор. Отправляясь в залив, присмотритесь к его облику, хорошенько запомните дорогу, а еще лучше, прихватите компас, тогда на обратном пути не придется блуждать. Не благодушничайте даже тогда, когда с утра стоит ясная, спокойная погода, ибо она может внезапно измениться, и вы окажетесь лицом к лицу со стихией. Я с ужасом узнал однажды о трагедии, которая произошла с хорошо знакомым человеком. На пути к берегу вечером его настигла пурга. Он кружил в белой мгле всю ночь. Вконец выбившись из сил, присел, чтобы отдохнуть, и больше не встал. А до берега оставалось 50 метров…

Тронников развернул мотоцикл и заглушил мотор на одной из полянок темного, гладкого, потрескавшегося льда. Вдали виднелся продолговатый торос, напоминающий прилегшего верблюда.

— Ну вот, здесь мы его и поищем.

Мой спутник снимает с люльки мотоцикла санки с прибитым к ним ящиком, берет ледобур «ложку» и удаляется от мотоцикла. Вот он останавливается, разом, без перерыва, высверливает лунку и, усевшись на санки, начинает блеснить. После ледостава окунь ходит еще по дну, значит блеснить его надо почти у самого дна, во всяком случае не выше, чем в 20–30 сантиметрах от него. Знаю я, что блесна должна «играть» плавно и как бы на одном месте. Так блеснит Иван Васильевич — взмахи удильником делает короткие) с небольшими перерывами.

Поспешно сверлю лед и я, разматываю удочку. Но, увы, поклевки нет ни у Тронникова, ни у меня. Мы мигом сматываем снасти и катим дальше…

На новой остановке Тронников быстро выхватывает из лунки среднего окуня, а у меня пока ни намека на поклевку. Он мне подсказывает: лунки надо сверлить не на заснеженном льду, как это делаю я, а на чистых площадках, лучше на границе светлого и покрытого снегом льда, на стыке трещин. Через затемненный снегом лед свет слабо проникает в толщу воды, она находится как бы под темным покрывалом. Вот в этой тени, вблизи хорошо освещенных участков, словно в засаде, караулит окунь всякую мелочь — прежде всего снетка.

Световые окна всегда привлекают рыбу, и дело не только в одном свете, но и в том, что вода на этих участках свежее, богаче кислородом. Почему? Чтобы понять это, надо представить себе, как среди сплошного поля белизны образуются эти поля чистого, совершенно прозрачного льда, уяснить, почему они встречаются чаще всего в глубине залива.

Как бы ни была спокойна погода и какие бы свирепые ни грянули морозы, залив застывает не сразу: у берегов — давно сплошной припай, а в глубине вода все еще остается открытой, образуя огромные полыньи и промоины. Затянет их ночью непрочным ледком, а днем ветер взломает его, и пойдут гулять льдины на волнах. Если же поднимается сильный ветер, то он разрушает и старый лед, гоняет льдины из края в край, образует в сплошных ледовых полях широкие, причудливо извивающиеся ленты открытой темной воды.

Это борение мороза и ветра, воды и льда бывает весьма продолжительным. Конечно же, рыба устремляется к открытой воде, где ей вольнее и легче дышится.

Но вот ветер утихает, и мороз берет свое. Иногда где-нибудь у торосов можно проследить, как он запечатывает полыньи. Внимательно присмотритесь, и вы увидите, что лед у одной из сторон тороса помечен едва приметными штрихами, напоминающими горизонтали на топографических картах. Каждый такой штрих показывает, как к вечеру, когда стихал ветер, наращивался лед. Когда ветер совсем угасал и вода становилась неподвижной как стекло, мороз затягивал ее гладко отполированным покрытием. Вот вблизи этих последних полыней, вновь наращенных участков льда вы и обнаружите окуней.

Казалось бы, не ахти какие истины. Но сколько пришлось побить ноги на льду, изведать неудач, разочарований, пока они мне как-то открылись. А поначалу выбирал место для лунки просто наугад, в какой из них была поклевка, та сразу же привязывала к себе, не хотелось ее оставлять, казалось, что вот-вот здесь еще клюнет.

Иван Васильевич же минуту-две поблеснит и идет дальше, сверлит новую лунку.

— Окуня нечего высиживать, его надо искать…

Тронников — промысловик, и его можно понять, он не жалеет усилий и энергии на поиск косяка.

Впрочем, в этот раз Ивану Васильевичу не удалось вытащить из одной лунки больше трех окуней. Объяснил он так: это еще бродячий окунь, после ледостава окуни какое-то время держатся разрозненно, в косяки сбиваются редко, притом небольшие.

Нам в этот раз, однако, еще повезло. Бывает, что окуня можно вовсе не встретить, особенно в том случае, если перед наступлением морозов залив штормит и вода уходит под лед грязная, перемешанная с илом, глиной. Пока она отстоится, станет светлой, проходит немало времени.

А как быть, когда лед на заливе сплошь покрыт снегом или, наоборот, когда снега на льду нет и в помине? Как обнаружить приметы, которые помогут найти окуня?

Думается, что некоторое представление об особенностях поиска в разной обстановке дадут приводимые ниже «заметки с натуры».

…Помнится, в конце ноября 1969 года выпал пушистый снег. Казалось, что зима делает слишком поспешную для наших мест заявку. А потом потихонечку до 17 градусов усилились морозы. И ранняя зима окончательно стала реальностью.

До конца года нам удалось даже раза два съездить на окуня, что бывает редко. Но в начале января выдалось несколько дней оттепели, потом повалил тихий, густой, мягкий снег, ровным толстым слоем покрыл лед, слежался. Вновь ударили морозы и накрепко «приварили» снег ко льду. Теперь его никаким ветрам было не смести. Новые снегопады и метели все больше наращивали этот белый слой. Дорога в залив на какое-то время оказалась совершенно закрытой, ибо туда по глубокому снегу невозможно было ни проехать, ни пройти. Даже грузовые машины не могли пробиться. Колхозные рыбаки к сетям, выставленным подо льдом, добирались на тракторе.

По тракторной колее и подбросил меня Иван Васильевич на мотоцикле километра на два от берега. А дальше уж я шагал, увязая в снегу. Колеи, пробитые до этого машинами, занесло. День хмурый, без единого просвета. Низкие, мутные тучи, тянет юго-восточный ветерок. «Куда меня несет? Что за удовольствие я ищу в этой белой, неуютной пустыне?» — закрадывалось сомнение.

Заставь ленивого домоседа оставить теплый квартирный уют с комфортом и проехать в переполненном душном автобусе, стоя, с рюкзаком за плечами, от Калининграда до Рыбачьего, — взвоет. Зачем это ему нужно? Но ведь есть же что-то такое, что заставляет кого-то это делать: тащиться в непогоду по заснеженному льду, сверлить до изнеможения лунки, мерзнуть. Что? Писатель и страстный рыболов А. А. Шахов заметил, что рыболов от людей, не испытывающих влечения к рыбной ловле, отличается уже тем, что он на одну мечту богаче других. Осуществление этой мечты подчас дается нелегко, но доставляет великое удовольствие.

Подбадривая себя этими размышлениями, продвигался все вперед и вперед. Наконец, пора было и остановиться, ибо дальше пошла сплошная снежная целина. Я начал сверлить лунки. И чем больше я их сверлил, тем нелепее казалась моя затея. Все же на одной мне повезло, вытянул сразу три окуня. Потом по одному еще на двух, потом еще. Помаленьку набралось десятка полтора.

Да что улов! Ведь я узнал для себя новое: можно, выходит, рыбачить и в такую погоду. Не такой уж большой ценою плачено мной за это «открытие». Иногда за истину приходится платить неизмеримо больше. Потом, в очередные выходы на рыбалку, то, что я узнал, подтвердилось. Когда же залив занесло снегом сплошь, колхозные рыбаки стали создавать площадки в снегу с помощью лопаты. Накануне очистят лед от снега, а утром идут сюда блеснить.

Итак, и при чистом льде, и при заснеженном окунь, хорошо или похуже, но берет в январе. А вот в феврале…

Глухое зимнее время. Капризная, как никогда, погода. Самые трудные дороги на залив. Февраль для рыболова — месяц испытаний.