Голубка - Знаменская Алина - Страница 38
- Предыдущая
- 38/61
- Следующая
Потом город кончился, дорога петляла меж сопок. Несколько раз машину останавливал военный патруль – проверяли документы. На контрольно-пропускном пункте долго расспрашивали – что да как. Строгий мичман, сведя брови, рассматривал ее паспорт, буравил взглядом вещи, крякал, цокал языком.
Потом она сидела в будке контрольно-пропускного пункта и ждала. Такое начало встречи с будущим счастьем выглядело не слишком обнадеживающим. Но она успокаивала себя тем, что в армии свои порядки и не ей о них судить. Она к ним постепенно привыкнет.
Вот сейчас придет Герман, и сразу все встанет на свои места.
Герман появился через два часа, когда она уже истомилась от ожидания.
Он вошел такой серьезный, даже, пожалуй, хмурый. Она снова не могла уловить, как вести теперь себя с ним. Остановился посреди будки, оглянулся зачем-то на мичмана. Тот поглядывал на них через окошко.
Герман был все таким же красивым, щеголеватым. Но то ли оттого, что помещение КП было не слишком просторным, то ли еще по какой причине он пригибался, словно хотел казаться меньше ростом.
– Ты… что же ты… не предупредила? – спросил он и оглянулся.
– Я думала – так интереснее. Да и ведь я же обещала тебе, что приеду. Вот и приехала.
– Обещала… – повторил Герка, будто бы передразнивая ее. – Мало ли кто кому что обещает… Могла ведь и забыть…
– Я не забыла, – сказала Ирина, первой шагая ему навстречу. Ее тоже здорово смущал усатый мичман, то и дело бросающий взгляды в их сторону. Хотелось, чтобы неловкость первых минут встречи скорее прошла.
– Ты дежурному как назвалась? – понизив голос до шепота, спросил Герман.
– Новикова Ирина, – так же тихо ответила она. – А что?
– Я не об этом, – поморщился Герман, раздражаясь от ее непонятливости. – Ну кем ты приходишься мне… Ты что сказала?
– Невестой… – с трудом произнесла Ирина и покраснела.
– Я так и знал! – воскликнул Герман и как можно дальше отошел от окошка с мичманом.
Иринка поняла, что сделала все не так, как надо, накликала на Германа неприятностей и вообще… Сюрприза не получилось.
– Невеста – это когда заявление в загс подали, – объяснял он ей, когда они уже шли по улице военного городка моряков. Герка в одной руке нес Иринкин чемодан, другой же, свободной, то и дело козырял высшим чинам. – Надо было сестрой назваться. Так надежней. Тут не придерешься. Сестра, мол. Двоюродная. В гостинице так и скажем.
– Ладно… Я же не знала. Если бы ты написал в письме, я бы так и сделала. А от тебя писем целых два месяца не было. А я техникум заканчиваю. Я и не могла решить – ехать мне по распределению или же к тебе. Надя вот в Сибирь уехала, на стройку.
– Понятно, – отозвался Герка и остановился передохнуть. Она тоже поставила свою машинку на землю. Груз был нешуточный. – А машинку-то на кой приволокла?
Она с досадой обнаружила, что Герка вроде как стыдится ее с этим чемоданом, с машинкой. То, чем она совсем недавно гордилась – ее приданое, теперь выглядело так нелепо!
Теперь ей самой стало стыдно и своего фанерного чемодана, обшитого черным сатином, и громадной тяжелой швейной машины, и стоптанных каблуков своих дорожных туфель, и своего серого костюма… «Немаркого», как характеризовала его Зинаида Ивановна.
– Сейчас придем в гостиницу, я скажу, что ты моя родственница. Поняла? Лишнего не болтай. Тут военный объект! – строго сказал он.
Остаток пути прошли молча.
Гостиница – двухэтажный кирпичный домик – являла собой то же самое общежитие, только для военных моряков.
Поднялись на второй этаж. По коридору ходили парни в тельняшках и спортивных штанах. На кухне сохли ползунки. Какая-то женщина в конце коридора укачивала младенца.
Иринкина комната оказалась небольшой и обычной. С тумбочкой, умывальником и деревянной кроватью-полуторкой. Еще тут был шкаф и зеркало.
– Ты… устраивайся, – сказал Герман, поставив вещи на пол. – А мне сейчас идти надо.
– Уже? – испугалась Ирина. – А как же? А когда ты придешь?
– Приду вечером, если отпустят. У меня служба, если ты не забыла.
Она опустилась на кровать – уставшая и расстроенная. Уходя, Герман оставил дверь открытой, и теперь она видела коридор. Некоторое время она сидела в полном оцепенении и наблюдала, как протекает жизнь молодых семей военнослужащих. Каким образом она должна включиться в эту жизнь? Ведь, наверное, Герман ждет от нее именно этого? Она почему-то все представляла несколько иначе.
Погруженная в свои мысли, Ирина не сразу отреагировала на приветствие, прозвучавшее из приоткрытой двери.
– Смотрю, новенькая у нас! – В комнату вошла крупная кудрявая девушка в домашнем халате и переднике. – Как зовут?
– Ирина.
– А меня – Галя. Я мичмана Крохты жена. А ты к кому приехала?
– Я к Герману. К Герману Найденышеву. Он мой… брат.
Чуть не проговорилась! Вовремя вспомнила Геркин наказ.
– А я смотрю – сидишь как сирота какая. Одна. Личико грустное… У нас так нельзя, подружка. У нас тут коммуна. Мы все как одна большая семья. К любому обратись – помогут. А иначе в военном городке нельзя. Всем трудно. Для всех это место сначала было чужим, суровым. А потом обвыклись, даже нравится здесь. Ты надолго к брату? Навестить?
– Да я… не знаю. Вообще-то я думала – совсем…
– Ну а что же тогда смотришь как неродная? Разбирай чемодан. И идем ко мне, я тебя накормлю с дороги. В душ сходишь, покажу где.
Соседка Галя несколько оживила упавшую духом Ирину. Накормила вкусным борщом, помогла навести в скучной казенной комнате подобие домашнего уюта. Шло время, а вечер не наступал. Было все так же светло, словно время остановилось. В гостинице шла своя жизнь – по коридору гуляли запахи позднего ужина, кто-то возвращался со службы, где-то плакал ребенок. Но и эти звуки затихли, запахи притупились. Иринка заподозрила, что ночь все же наступила, хотя за окном оставался белый день. Это был полярный день, о котором она когда-то слышала на уроках географии!
В момент, когда она сделала для себя это открытие, дверь распахнулась, и на пороге вырос Герман. Бескозырка набекрень, глаза блестят. Иринка поднялась ему навстречу, машинально поправляя на своем нарядном платье невидимые складки. Герман выглядел веселым, и от этого у нее тоже поднялось настроение. Хорошо, что его дневная хмурость исчезла.
– Какая ты! – восхищенно произнес он, оглядывая ее с головы до ног.
– Нравится? – смутилась она. – Это я сама сшила.
– Высший класс! – похвалил он и достал из-за пазухи бутылку шампанского.
Только теперь Иринка догадалась, что Герка навеселе.
– Есть у тебя стаканы?
– Кажется, я где-то видела…
Она достала из тумбочки два стакана. Герка залихватски откупорил бутылку. Пробка ударила в потолок.
– Тише! – вскричала Иринка, радостно узнавая в нем прежнего своего друга – отчаянного парня Герку.
– Должны же мы отметить твой приезд? – громким шепотом ответил он и разлил шипящий напиток по стаканам. Он суетился, и как ни старалась Ирина поймать его взгляд, у нее не получалось. И только когда они наконец выпили шампанского, он остановил на ней взгляд, и она прочитала в нем то, что хотела.
– Давай поговорим? – предложила она, полагая, что настал удобный момент, чтобы начать строить планы на будущее.
– Все разговоры – потом, – возразил Герман и сел поближе. – Какая ты красивая…
Он провел ладонью по ее лицу. Она так ждала этого момента! Теперь не существовало никаких преград между ними. Он любит ее, они вместе!
Она потянулась к нему навстречу, с трепетом ощущая его горячие ладони на спине, он прижал ее к себе, горячо задышал ей в шею.
– Герка, знаешь… – зашептала она, трепеща в его руках, как пойманная рыбка.
– Не говори ничего, – прошептал он, укладывая ее на кровать. – Все потом, потом…
Герман остался до утра. Хотя утро в тех краях мало отличается от ночи…
В комнату заглянула соседка Галя и увидела спящих в обнимку голубков. Несколько секунд она, ошарашенная, стояла на пороге, а потом поспешно ретировалась в коридор.
- Предыдущая
- 38/61
- Следующая
