Голубка - Знаменская Алина - Страница 48

• Предыдущая
• 48/61
• Следующая

Разделся, тихо сложил одежду на табуретке и направился к своей койке. И все же не удержался, сделал шаг в ее сторону, наклонился и поймал носом сладковато-манящий аромат ее волос. Она вздохнула во сне. Он замер. Затем не дыша добрался до своей койки, забрался под одеяло, стараясь не скрипеть панцирной сеткой.

Когда-нибудь он зароется носом в эти мягкие волосы. Он потрогает кожу ее руки выше локтя, он поцелует ее изогнутую крылышком бровь. Когда-нибудь…

Посетив вновь прибывших, Калерия Петровна сразу же отправилась в штаб. Начштаба был у себя, разговаривал по телефону.

– Садитесь, Калерия Петровна, – кивнул он и быстро свернул разговор. – Что-то случилось?

Конечно, Калерия понимала, что, явившись к начштаба без вызова, нарушает раз и навсегда заведенные правила. Причина для такого визита должна быть очень значительной.

– Я, Вадим Сергеич, только что была в казарме, посмотрела, как устроились новички.

Артюхов молчал, давая ей возможность высказаться. Конечно, он все видел своими глазами, сам встречал молодежь вчера днем. Даже знает, что она сейчас скажет.

– Полагаю, вы остались недовольны, – предположил начальник штаба.

– Ну как я могу остаться довольной или недовольной? Я как раз понимаю, что семье капитан-лейтенанта Тополькова предоставили то, что могли, но…

– Вот именно, Калерия Петровна, голубушка! Что мог, то и предоставил. Потерпят. Все мы так начинали. Ну вот вы с мужем разве сразу в хоромы въехали?

– У нас не было грудных близнецов.

– Да ну я понимаю… – развел руками Артюхов. – Но куда же я их поселю, Калерия Петровна, миленькая? К себе, что ли, возьму? Ну нет у нас свободного жилья! Дом строится, вы в курсе.

– Нельзя им ждать, когда дом построится, Вадим Сергеич! Детей купать негде. Пеленки постирать-посушить. Да жалко женщину, просто слов нет! – наступала Калерия. – Я зашла – в комнате повернуться негде, дети спят в чемоданах! Ну куда это годится? Ведь наверняка есть в гарнизоне резерв, ну кто-нибудь выбывает… Топольковым необходимо предоставить жилье вне очереди, как можно скорее.

Артюхов поднялся, подошел к окну, поправил шторы. Он взглянул в сторону военторга, крыльцо которого хорошо просматривалось из его кабинета.

Калерия Петровна не на пустом месте строила свою просьбу. Она знала, что Людмила, связь которой с Артюховым оставалась секретом только для его жены, вдруг стала принимать ухаживания молодого холостого офицера из округа, который наведывался к ним в гарнизон с проверками.

Артюхов злился и ревновал, но ничего не мог предложить Людмиле взамен, кроме коротких встреч украдкой.

Уйти от жены – такого он и представить не мог. К тому же подобный шаг нанес бы непоправимый урон карьере. А Людмилу поджимали годы. Красивая, статная, хорошо одетая, она должна ходить в любовницах, тогда как все ее подруги уже имеют детей-школьников и мужей-капитанов.

Накануне Людмила призналась Калерии, что приняла предложение офицера из округа, выходит замуж и покидает гарнизон.

Людмила занимала небольшую однокомнатную квартиру с окнами на солнечную сторону. Не выход, конечно, но для начала Топольковым подошел бы и такой вариант. Там хотя бы есть кухня и ванная.

Но как сказать об этом Артюхову? Еще пошлет ко всем чертям… Наверняка сейчас о Людмиле даже заикаться нельзя. Начштаба переживает, по всему видно.

– Они что тебе, родня, что ты так о них печешься? – спросил Артюхов, не отрывая глаз от крыльца.

– Нет, Вадим Сергеич, но ведь молодая семья. Сколько любовных лодок разбилось о быт! Сами знаете…

Калерия Петровна подошла к окну, чтобы не разговаривать со спиной начштаба. Он перешел на ты, это хороший знак. Обычно это говорит, что разговор пошел неофициальный, прямой.

В это время к крыльцу военторга подъехала «Волга». Артюхов дернул плечом. Калерия Петровна догадалась – приехал Людмилин ухажер. Минуту спустя на крыльцо выпорхнула Людмила – как всегда небрежно-женственная, немного вызывающая в сознании своей женской силы.

Она позволила чмокнуть себя в щечку, защебетала о чем-то беззаботно. И все это проделывала, кося глазом на окна начштаба.

– Вот, пожалуйста, – едва сдерживая гнев, заговорил Артюхов. – Вот вам и квартира освобождается! Уматывает наша Людмила Николаевна! В своем гарнизоне ухажеров мало…

– Людмила уезжает? Что вы говорите! – подыграла Калерия. – Ну что ж делать… Жизнь наша такая.

– Жизнь! – передразнил Артюхов, хватаясь за сигареты. – У этих баб-торгашей семь пятниц на неделе! Набаловались у кормушки-то. Сейчас скажет – уезжаю, через неделю – остаюсь. Сейчас я тебе ее квартиру отдам для Топольковых, а саму куда, если она вдруг передумает и вернется?

Вон оно что! Он еще надеется… Что же делать?

Калерия Петровна сделала вид, что не заметила его терзаний. Она сосредоточилась на главном.

– Да, задача… – согласилась она. После паузы продолжила: – А давайте поступим так. Сейчас ее квартиру предложим Топольковым, а если Людмила вернется, то ей предоставим в новом доме. Даже лучше. Как вы считаете?

Она хорошо знала характер своей бывшей соратницы Людмилы. Если та приняла решение, то все – назад хода нет. Она не вернется. Артюхов пожевал губами.

– Ну… я не возражаю. Заберите у нее ключи. И проследите, Калерия Петровна, чтобы квартиру там в порядок привели перед отъездом. А то разведут бардак…

Он с силой раздавил окурок в пепельнице. А в это время «Волга» за окном, мягко заурчав, тронулась. Военторг закрылся на обеденный перерыв.

Людмила никого не оповестила о своем отъезде. Провожать ее пришла одна Калерия Петровна. Было раннее утро, гарнизон еще спал. У Людмилиного подъезда стояла все та же «Волга», матрос перетаскивал из подъезда чемоданы. Когда Калерия Петровна увидела эти чемоданы и сумки, стоящие кучкой у машины, у нее даже слезы на глаза навернулись.

Скольких она вот так уже провожала? Человек уезжает, и, оказывается, что он занимал большое место в твоей жизни.

Людмила выпорхнула из подъезда в лакированных лодочках, легком плащике, шляпке. Актриса, да и только! Вслед за ней – высокий статный офицер в черной форме. Золото пуговиц и погон придают черной морской форме особый шик. А если к тому же мужчина хоть немного симпатичен, то форма делает его просто неотразимым. Прекрасная пара.

Людмила, увидев Калерию, тоже не сдержала слез. Обнялись.

– Красивого мужика отхватила, – похвалила Калерия, чуть заметно кивнув в сторону «Волги».

Людмила пожала плечами. В этом жесте скользнула растерянность, которую Калерия поняла, почувствовала сердцем.

Видимо, нелегко Людмиле далось решение оборвать свой затянувшийся роман с женатым.

– Ты все делаешь правильно, – сказала Калерия, не выпуская руки своей соратницы по женсовету. – Я тебе желаю счастья.

– И детей! – подсказала Людмила. Склонившись к самому лицу Калерии, призналась: – Детей хочу двоих. Мальчика и девочку. А можно троих!

– И детей, – согласилась Калерия.

Людмила оставила ей ключи, и в этот же день Калерия Петровна организовала переезд Топольковых. Когда вечером, перед ночным дежурством, она зашла посмотреть, как устроились новоселы, застала все семейство в сборе.

Близнецы сучили ручками и ножками на тех же панцирных койках. Их молодая мама весело раскладывала вещи во встроенном шкафу, а папа стучал молотком на кухне.

– Калерия Петровна! – обрадовалась Ирина. – Посмотрите, какие у нас теперь хоромы! И ванная есть с титаном, и кухня!

– Ты довольна?

– Еще бы! А то Сережа так переживал! Ему в море уходить, а мы в казарме остаемся. А теперь – красота!

Ее карие глазки счастливо блестели. Калерия Петровна вновь почувствовала тепло к этой девочке, так живо напомнившей ей что-то свое, близкое. Когда-то давно они с Кириллом вот так же прибыли на свое первое место службы, в крошечный пограничный городок. И она после четырехкомнатной московской квартиры, где всем заведовала домработница Лиза, откровенно растерялась. Как устроить жилье из двух солдатских коек и стола? Как приготовить обед из того скудного набора продуктов, что выделили им на продуктовом складе? Что бы она делала, не возьми над ней шефство соседка, милая женщина, окончившая консерваторию…

• Предыдущая
• 48/61
• Следующая