Путь к Вавилону - Керни Пол - Страница 41
- Предыдущая
- 41/100
- Следующая
— Все не просто. — Она грустно улыбнулась.
Гнев вспыхнул в нем, точно раздутые уголья.
— Пошла к дьяволу, ведьма. Оставь меня.
Она пожала плечами.
— Невозможно. Я нужна тебе, Майкл.
— Зачем? — Она подалась вперед в седле.
— Я — жизнь твоих книг. Без меня ты не сможешь закончить свою часть истории, но и бросить ее, не закончив, ты будешь не в силах.
— Она умерла, история, вместе с тобой, — возмутился Ривен. — Теперь нет никаких больше историй.
— История бесконечна, всегда что-нибудь предстоит. Быть может, в истории этой будут другие герои… может быть, даже рассказывать будет кто-то другой, не ты. Но она продолжается, как и твое в ней участие. И она, твоя история, тобой еще не закончена.
— Зато я с ней покончил.
Она печально качнула головой, и на мгновение — у него даже перехватило дыхание — он узнал в ней свою жену.
— Майкл, здесь выбирать не тебе… и не мне. Мы просто выполняем то, что нам назначено свыше.
Слезы душили его, лицо исказилось гримасой боли.
— Дженни…
— Ее нет. Ее больше нет. Есть лишь то, что твое воображение приняло и сотворило из нее, что из нее сотворил этот край. — И все же лицо ее было здесь, перед ним, бледное, точно смерть.
— Оставь меня, — выдавил он, склонившись над лукой седла, охваченный терзающей болью. Он не мог на нее смотреть.
— Не забудь, Майкл, — сказала она, и голос ее стал далеким. — Это нам назначено свыше!
Он схватился руками за грудь, будто боясь, что она разорвется, и даже не поглядел ей вслед.
Он открыл глаза, и кругом была глухая тьма, и руки его пытались убрать покрывало темноты. Чья-то рука ласково гладила Ривена по волосам, и рыдание комом застряло в горле, само себя подавив.
— Тише, — шепнул мягкий грудной голос, и Ривен весь как-то обмяк. — Вам что-то привиделось, вы кричали во сне, — продолжал тот же голос, и Ривену вдруг показалось, что на мгновение к щеке его прикоснулась щека; касание легкое, точно перышком.
Это что, обычная процедура по уходу за болящими? — спросил себя он. Но нет… все это осталось там, в другом времени, в другом мире. Мадра зажгла свечу и вернулась к нему, Ривен заглянул ей в глаза, такие серьезные под густыми бровями.
— Ты уж прости меня, — сказал он, ругая себя за то, что его голос звучит с каким-то надломом. Она легонько качнула головой и пальцем смахнула слезы со щеки Ривена. Он покраснел от смущения, но не пошевелился. Странно, но, прикасаясь к нему, она рассеивает его кошмары.
Сон. Просто сон. Но что в этом мире есть сон, а что — явь? Что здесь настоящее?
Дженни.
И он спрятал лицо в коленях девушки, которая молча гладила его волосы.
Солнце, поднявшееся из-за гор, застало Ривена на крепостной стене Рорима, куда он поднялся в сопровождении Лисы и Мадры. Дул резкий порывистый ветер, как студеный отголосок той суровой зимы, что предшествовала появлению Ривена в Мингнише, но небеса были чисты, и склоны ближних холмов полыхали цветением лютиков.
Ривену то и дело приходилось бороться с плащом, спадающим с плеч. Он пока еще не привык к такому странному фасону, и плащ постоянно сползал, мешая движениям здоровой руки. Вторую руку Ривен держал на перевязи. В который раз Мадра, ни слова не говоря, поправила за него сбившийся на сторону плащ.
Сегодня Ривена нарядили в длинную, до бедра, кожаную рубаху и синие шерстяные штаны плотной вязки со вставками крепкой кожи на внутренней стороне у бедер. Под верхней, кожаной, рубахой, была еще нижняя — из льняного полотна, а обулся Ривен в походные свои ботинки. Его талию охватывал кожаный, пояс, на котором крепился меч, спрятанный в ножны, с клинком в два фута длиною. Из-под пояса выглядывал кушак небесно-голубого цвета. Поверх всего этого облачения болтался плащ, синий, точно вечерние сумерки, закрепленный на плече тяжелой бронзовой брошью, которую Мадра собственноручно ему приколола. Странно, но вместо того, чтобы чувствовать себя легко и комфортно, — ведь одет он был точно так же, как и все люди, его окружающие, — Ривен почему-то смущался и ему было очень неловко. Да еще жуткий тот сон… никак не давал он Ривену покоя.
— Кавалькада уже на подступах, — не без иронии проговорил Айса. Ривен посмотрел в направлении северных ворот и, кажется, действительно разглядел вдали темную змейку процессии: всадники на лошадях, медленно приближающиеся к Рориму. Над головами у них развевались знамена; такого в Мингнише Ривен еще не видел. Как он понял, мирканы относятся очень неодобрительно к показухе подобного рода.
Стражи из почетного караула в полном боевом облачении выстроились, точно каменные изваяния, в два ряда перед воротами Рорима, образуя широкий проход. Там же стоял и Варбутт, ветер трепал его серебристые волосы. Сопровождали его Байклин и Гвилламон, Мертах, Юдайн и Ратаган. Утро выдалось не сказать чтобы теплым, и Ривен никак не мог взять в толк, почему Байклин так настаивал на том, чтобы и он тоже присутствовал при въезде Маско и еще двух баронов, Лионана и Маллаха, в Рорим. Другие двое, Малиг и Келлох, прибыли раньше, еще в начале недели, и, как понял Ривен по рассказам, безо всяких таких церемоний.
Кавалькада, как обозвал ее Лиса, заметно приблизилась, и тут Ривен почувствовал, как напряглись оба его компаньона.
— Что такое? — спросил Ривен с тревогой, но они ничего не ответили. Ощущая какое-то смутное беспокойство, Ривен сосредоточил внимание на длинной цепочке всадников и пехоты, которые были уже совсем близко от крепостной стены. Пять знамен развевались в воздухе. По краям трех из них шла небесно-голубая полоса, такого же цвета, как и кушак Ривена, у четвертого окантовка была алого цвета, и зеленая — у пятого. — Что это за знамена? — спросил Ривен.
— Три знамени с голубой окантовкой — знамена наших баронов, — сказала Мадра. — Но вот с красной — знамя Брагада, а с зеленой — Магейри, властителей двух Роримов, что лежат к северу и к северо-востоку от Раларта. — Магейри — тот самый, что потерял сына. А Брагад — будущий генерал объединенных Долов.
— Странные, надо заметить, попутчики, — мрачно проговорил Лиса, и Ривену показалось, что тот еще крепче сжал в руках боевой посох.
Колонна приостановилась перед воротами, между двумя рядами ралартских стражей. Всадники спешились. Доспехи, шлемы и рукояти мечей сверкали на солнце, конская сбруя и плетение кольчуг легонько позвякивали. Гости скорее походили на войско, только что выступившее в поход.
— Это — посольство, — сказала Мадра. — Брагад прибыл самолично, сам себе геральд. Вижу я и его супругу. А Магейри послал своего племянника, Дамана. — Она показала рукою. — И, посмотрите, вон Маско, на крупном сером мерине.
Ривен увидел высокого худощавого мужчину в богатой походной одежде с суровым загорелым лицом. Спешившись, он поприветствовал Варбутта, взяв его за обе руки. Обрывки беседы долетали и до крепостной стены, но ветер уносил их прежде, чем Ривен успевал разобрать слова. Он себя чувствовал здесь ненужным и оттого раздражался, да и переломы его уже давали знать о себе ноющей болью. Он почти не обратил внимания на остальных новоприбывших.
Конюхи Рорима увели лошадей, у навесной башни двое стражей приняли оружие гостей. Ривен развернулся лицом к крепости: процессия двинулась во внутренний двор за воротами, подковы заклацали о мостовую. Знамена склонились под сумрачной аркой ворот, потом их свернули, и высокие гости прошли во Дворец, тогда как ратники, их сопровождавшие, и стражи отправились к своим казармам.
Страж, что нес караул на крепостной стене, небрежно сплюнул вниз и поглядел на Айсу, почесав за ухом.
— Если я не ошибаюсь, завтра будет немало говорильни, ну а вечером сегодня — немало пива. У начальства забот полон рот.
Миркан кивнул.
— Хорошо иногда быть простым солдатом, — сказал он.
Ранним вечером, когда солнце только еще начало клониться к западным холмам, в комнату к Ривену вошли Байклин и Ратаган.
— Ну, привет, — сказал Байклин, и улыбка, мелькнувшая на его губах, погасла. Давно уже не было у меня случая заглянуть к тебе, прошу прощения за столь невнимательное с моей стороны отношение, но…
- Предыдущая
- 41/100
- Следующая
