Путь к Вавилону - Керни Пол - Страница 42
- Предыдущая
- 42/100
- Следующая
— …пришлось носиться, как коту, ужаленному шмелем в задницу, — закончил Ратаган, и стало видно, что он опять навеселе.
— Что-то в этом роде, — уныло сказал Байклин. — Хлопотные были дни.
— А сегодня — особенно, — заметил Ривен.
— Да. Ты наблюдал за прибытием… э-э-э… наших гостей? Весь Рорим, понятно, стоит на ушах, а вечером, по окончании официального приема, будет еще и банкет.
— А что вообще происходит? — спросил Ривен. — Есть у меня смутное подозрение, что ты мне не все рассказал.
— Он никому не рассказывает всего, — фыркнул Ратаган.
Байклин как будто обиделся.
— Ну, хорошо, — уступил он. — Это вовсе не случайность, что Маско и дружественные ему бароны явились сегодня в компании Брагада и геральда Магейри. Последние пару недель они вели между собой переговоры и прибыли к нам как союзники с целью убедить Варбутта принять их сторону.
Ривен тихонько присвистнул.
— И это еще не самое замечательное, — утешил его Ратаган.
Байклин пожал плечами.
— Брагад с Магейри объединились. Теперь два их Рорима действуют как один. Брагад явился на переговоры лично, а Магейри прислал Дамана, племянника своего. Есть у меня подозрение, что в этом союзе старший партнер — Брагад.
— А все из-за гибели сына Магейри, — добавил Ратаган. — Магейри — старик, он уже устал править. Сдается мне, теперь его мало уже заботят и власть, и политика…
— Своевременное несчастье — гибель сына соседа, — задумчиво проговорил Байклин, и лицо его посуровело.
— Плохо дело, — заметил Ривен.
— Да, — согласился Байклин. — В твоих историях ничего этого нет. Мы как раз собирались спросить тебя: Брагад… был такой в каких-нибудь планах будущих твоих книг или пусть даже только в твоем воображении?
— Нет. В моих книгах Долы самостоятельны и независимы. Там у них не было никакого… верховного властителя. У них хватало забот и так, они ведь все время были заняты трудом и борьбой с внешним врагом.
— Это идея Брагада: объединить силы Роримов, чтобы отбить натиск чудовищ, что осаждают нас, а потом всем вместе решить, как распределить продовольствие исходя из того, что урожай весь погиб.
— А разве это так плохо? — спросил Ривен.
— Ты не знаешь Брагада, — сказал Байклин. — Его не волнует благополучие его вассалов, пока они в состоянии служить осуществлению его целей. Сейчас ему надобны еще люди, еще территории. А Раларт — самый могучий из всех западных Роримов.
— Во всяком случае, мы доподлинно знаем, что будет сегодня, — сказал Ратаган. — Еще до начала пира Брагад, в присутствии всего Рорима, сделает Варбутту официальное предложение.
— И что скажет на это Варбутт?
Ратаган ухмыльнулся, но не ответил.
В Зале приемов было полно народу. Море людей шумело и колыхалось у стен громадного помещения, и только в самом его центре оставалось небольшое свободное пространство, где поверх углубления для очага настелили тяжелые доски. Впечатление складывалось такое, что здесь все было приготовлено для суда, причем судьями призвано выступить все население Дола вместе с суровыми, подтянутыми стражами в полном боевом облачении. Они стояли в толпе, мрачные фигуры из стали, — голубые полоски обрамляли пластины их лат, неизменные кушаки опоясывали торсы поверх нагрудников кирас. Внушительный вид их произвел на Ривена сильное впечатление, он понял теперь, почему небольшого числа таких солдат достаточно для защиты целого Дола. Безоружным с ними не справиться… разве что безоружные эти — мирканы. Неброско вооруженные по сравнению со стражами, мирканы каким-то образом умудрялись производить впечатление даже еще более грозных воителей.
Ривен занял свое место рядом с Ратаганом в верхней половине переполненного зала; Байклин, который расположился на одном из высоких сидений, махнул ему рукой и радушно улыбнулся. На втором восседал Варбутт, облаченный в церемониальный плащ такого же цвета, как и знамя Рорима Раларта, и с золотым кантом по краю. Голова старика была непокрыта, но шею его охватывал обруч из золота, а в руках он держал палисандровый жезл, отделанный серебром. На ралартской стороне зала Ривен разглядел Юдайна, а рядом с ним — хрупкую женщину в темных одеждах — Этирру, мать Ратагана. Был здесь и Данан, лейтенант стражей Рорима, и его сестра Мира, не сводящая взора с Байклина. Неподалеку от них с обеспокоенным видом стоял Гвион, — больше всего ему, конечно, хотелось незаметно ускользнуть отсюда и самолично проследить за приготовлениями к предстоящему пиру, — зато уж Игельда оставалась спокойной и невозмутимой, ее медного цвета волосы, казалось, притягивали свет факелов.
Кто-то сжал его руку. Ривен понял, что это Мадра. Она сделала это, чтобы привлечь его внимание. Оказывается, она стояла рядом с ним.
— Вы как будто ралартский барон, — прошептала она.
Он пожал плечами, рассеянно улыбнувшись в ответ. Может быть, с виду он и похож на какого-то важного господина, но только все это — видимость, и чувствует он себя неуютно, поскольку ему еще не приходилось принимать участие в таких церемониях.
Ривен придумал себе игру: он пытался узнать баронов Раларта по описаниям своих друзей. Узнать Маско не составляло труда, он был на голову выше всех в зале, кроме разве что Ратагана, глаза его сияли льдистым огнем на изборожденном морщинами лице. Его щеки, запавшие и обветренные, свидетельствовали о том, что барон не чуждается физических упражнений и много времени проводит на открытом воздухе. Одет он был в облегающую черную пару, штаны и камзол, из молескина, такого мягкого, что смотрелся он как бархат. На боку у него висел меч, с тонким клинком и рукоятью в форме ковша, совсем не похожий на тяжелые длинные мечи, которые, как заметил Ривен, носили почти все воины Мингниша. Серебряный обруч сверкал у него на висках. Ривен случайно встретился взглядом с бароном и заметил, как голубые его глаза вспыхнули. Взгляд их впился в его лицо. Проклиная себя на чем свет стоит, Ривен поспешно отвел глаза.
Позади Маско стояли Лионан и Маллах — бароны Раларта, сопровождавшие его в поездке. Маллах — этакий низкорослый гном с узким лбом, огромным носом и черными усами, что загибались, точно клыки под подбородком. Глаза его источали свет, словно два угля. За кушак его, как пистолет, заткнут был короткий боевой кинжал.
За ним нужен глаз да глаз, говорил Байклин. Этот в приступе ярости способен пустить насмарку плоды годами плетущихся интриг.
В этом Ривен не сомневался. С ним трудно будет вести переговоры.
Лионан стоял рядом. И если Маллаха можно было сравнить с могучим боевым молотом, то Лионан походил на рапиру. Высокий, тонкий, словно молодой тополь, с копной золотисто-рыжих волос, сверкающих точно нимб в свете факелов. Кожа его чиста и нежна, словно кожа девушки. Адамово яблоко прыгает как поплавок. Его красивые, большие, как у газели, глаза прикрыты веками, как если бы он был чем-то обеспокоен. Брови светлы и почти неразличимы. Он еще не привык к власти — отец его умер всего год назад. Он во всем следовал Маско, полагая его выдающейся личностью и подбирая крупицы славы с его камзола. Как там назвал его Ратаган? Неженка. Хотя Байклин говорил, что Лионан — один из лучших фехтовальщиков Дола и отчаянный дуэлянт. Рапира его, гибкая и быстрая, лишила жизни не одного противника.
И вновь Ривен восхитился людьми и подивился событиям, свидетелем которых стал. Он стоял здесь, в этом зале, и, даже не поворачивая головы, различал в толпе героев своих книг. Вот Маллах — разбойник, бандит, не гнушавшийся снимать драгоценности с путешественников и женщин. Лионан — светский франт, изнеженный и жестокий. Странно видеть их здесь — героев его книг в ролях дипломатов. Но, право же, и те, и эти роли им очень шли, думал он.
А потом он увидел женщину.
Темноволосую, кареглазую, одетую в черное. Серебряный обруч украшал ее чистый — без изъяна — лоб. Рядом с Маско она казалась нежным и хрупким цветком.
То была женщина из сна Ривена, двойник погибшей его жены.
О Боже!
- Предыдущая
- 42/100
- Следующая