Повелительница Мордора - "Эльфарран" - Страница 33

– Эй ты там, полегче. Больно же.

– Ой извини, пожалуйста, забылась.

Он озабоченно осмотрел отрубленную лапку,

– Да ладно, у меня еще девять осталось. — И резким ударом в живот, он, согнув меня пополам, отбросил назад шагов на десять.

Я приземлилась, очень удачно — на самое мягкое место. И что самое главное, не отпустила свои клинки. И хотя мне было совсем не больно, но я тоже выговорила ему.

– Сдурел что ли. Я тебе не мужик. Думай, куда бьешь.

Он сконфузился.

– А куда тебя бить?

– Ну я не знаю, может, по лбу щелкнуть.

– Вот так? — И я отлетела ещё на десять шагов. Паук явно входил во вкус. Поднявшись на дыбы, он размахивал острейшими когтями, и уже дважды достал меня. Кровь, выступив на плече, закапала на кинжал.

– Наших бьют. Чего спишь, работай. — Разозленный кинжал, зашипел на ятаган.

– Ты за собой следи, — срезая напрочь усики-антенны, ятаган, громко выругался. — Рана кстати с твоей стороны.

Разъярившись и стараясь выделиться один перед другим, клинки замелькали так резво, что в следующую минуту паук, лишился ещё пяти ножек.

– Слушай, так нечестно. Я не успеваю за тобой.

– Я не виновата, это всё они.

Покатились, так пугавшие меня остро оточенные жвалы, броня подобно шелухе ореха, полетела в разные стороны. Я сейчас напоминала белку, вгрызающуюся в гигантский орех, Удар, ещё удар. И опять я опрокинулась на спину. Проехав, ударилась головой о камень. На мгновение потеряла, сознание. Прыгнув на меня, он собрался пустить в ход жало. С нижнего упора, резко выбросив руку с ятаганом, я погрузила его в нежное брюшко. Решив, что победа близка, он безрассудно раскрылся и был нашпилен как на иголку для коллекции. Выкатившись из под бьющегося в конвульсиях паука, я отбежала в сторону. И остановилась. Он лежал, жалобно поджав последнюю лапку, и его черная кровь растекалась причудливым пятном.

– Ой, мамочка, что я наделала! Разве можно меня так пугать, и вот — здрасте — получил. А такой приятный был паучок. — Вытерев нос, я только размазала по своему лицу его кровь.

Внезапно он зашевелился и, уже почти ровным голосом, произнес.

– Чего смотришь, руку подай.

Вырастая из черной крови, поднялся демон. Великий демон. Он оттолкнулся от земли и взмыл в небо, сбросив на меня два остро отточенных стальных пера.

Быстрой рыбкой, я ввернулась в узкую щель среди скал. Но тело пронзила резкая боль — ножи застряли в моей ноге. В горячке я вырвала их, громко закричав эльфийское заклинание от отравленного меча. Конечно, это были перья, но сейчас я готова была кричать все что угодно.

Зазвенев, новые ножи-перья, посыпались на камни.

– Такой интересный мужчина, а познакомишься поближе, демон демоном. — Зажимая рану, я недовольно покосилась на небо.

– Вылезай темный властелин, — громогласный вой звучал из под облаков. — Вылезай и сразись со мной!

– Нашел дурочку. Была охота, под смертельный дождик, спину подставлять. — Я спешно перезарядила арбалет — каленая стрела со слюной бездомной крысы, лучший яд для демонов. Для друзей ничего не жалко. Пугну-ка я его разок.

Высоко в небе парил демон, выбирая наиболее удобную позицию, для метания следующего пера, он уже разворачивался и ложился на крыло.

Я хладнокровно подняла арбалет. Найдя в небе жертву, как на уроке, бесстрастно прицелилась.

– Снимем с первого раза, — успокоила я, было заволновавшихся соратников.

Радостно запела смертельную песню тетива и стрела ушла ввысь.

– Найди его! — крикнула я ей вслед, и, на всякий случай, приготовилась к следующему выстрелу.

Я даже не видела, как это произошло, но по звуку сладкого, удовлетворенного чмока, все поняла.

– Хорошо вошла.

Кувыркаясь, словно пьяный турман, из заоблачных высот свалился застреленный демон. Упав на мягкую траву, он дернулся и затих.

– Контрольный в голову. — Уже не торопясь, я произвела ещё один выстрел

Сломанные крылья, свернутая шея. Я надеясь, что все кончилось, но на всякий случай озабоченно потрогала его ножкой.

– Все? Больше преображений не будет?

– Будет. Будет. — Обнадежил он меня. — Сейчас отдышусь. Пожалуйста, помоги голову повернуть.

Взяв за уши, я, резко развернув, поставила на место его лицо (оно было на спине).

Третьим преображением был великолепный золотой змей, он задумчиво свернул кольца а затем внезапно рассыпался снопом разноцветных искр и исчез.

– Он под землей, — еле слышно шепнуло одно кольцо.

– Ты должна его услышать, — пояснило другое.

Упав на колени и закрыв глаза, я вся обратилась в слух. Тишина, напоенная страхом и ожиданием, эта тишина была во много раз страшнее, чем реальный противник. Он был где-то рядом, он тоже слушал меня, жало, теперь бывшее в его ядовитом зубе, ждало жертву. Шорох мелких чешуек в песке. Дыхание. Хотя, нет, это моё дыхание. Застыв неподвижной тенью, я слушаю. Он ползет справа, я чувствую его движение, как морская птица (как её там… чайка), не видя, предчувствует приближение долгожданного берега. Он ползет. Я бесшумно беру в обе руки более хладнокровный эльфийский кинжал. Все решит один удар, и надо, чтобы он был стремительным и мощным. Только один удар. Лишь бы не ошибиться. Вот он огибает меня и заходит за спину, маленький камушек попадается ему на пути, я слышу его скрежет и жду. Застыв посреди поля с зажатым в руках клинком, перестаю дышать. Он меня не слышит. Он слепо тычется в сторону, но, словно поняв ошибку, возвращается снова. Вскрикнул раздавленный дождевой червяк. Ничто не существует в этом мире, ничто — только движение его тела, его воля, его желание. Он совсем близко. Я слышу как замирает его сердце, вот оно сейчас уже под мной. Немного пропускаю вперед. Время остановилось и уплотнилось вокруг нас. Его голова у моего правого колена.

– Сюда, — мысленно зову я и в тот же момент молниеносно погружаю кинжал в едва шевелящийся песок.

Яркая сталь вспыхивает и окрашивается черной кровью. Обезглавленное тело бьется в предсмертных судорогах, осыпая меня песочным дождем. Кончено! Я готова расцеловать кинжал:

– Спасибо.

– Спасибо? Нет, так дело не пойдет. У меня всего три жизни осталось. — Выплевывая песок, мой противник снова передо мной, он сосредоточенно думает.

Держа на вытянутой вперед руке окровавленный кинжал, я медленно повела им в его сторону. Той усталости, что неизменно приходит в бою, не было, как не было и жалости. Сейчас я примитивно желала видеть эту голову на главных воротах Мордора, а если я чего захочу, то вынь и положь. Точнее подвесь.

– Хорошо, предложи иной вариант.

– Чувства, мы сразимся в тайном мире чувств. Ты далеко не та, за кого себя выдаешь, и я докажу это. Опусти оружие. Оно нам больше ни к чему.

– Хорошо, — я опять согласилась, прикинув, что, если что, то я его и голыми руками придушу. И вздрогнув, внезапно поразилась — на краю пропасти стояла маленькая девочка со светлыми реденькими волосенками на головке и застенчиво глядела на меня.

– Мне страшно, — она тихо заплакала. Возьми меня на ручки, спаси.

Это была та девочка, что на Солеа попала под лошадь. Она молила о помощи. Я задохнулась, но странно, не почувствовала боли сострадания — дух, давя на давно забытое чувство, тянул меня к себе. Блеснуло жадное жало, оно страстно желало меня. Сделав шаг, я остановилась, Кольца до ломоты сжали мне пальцы.

– Я не спасаю детей. — И огненный вихрь из моих глаз скрыл маленькую фигурку, я слышала её отдаленный жалобный плач, но мне было все равно. Лишь пепел полетел по ветру.

– Солнечная, — мне хитровато подмигнул Гимли, опираясь на свою неизменную секиру, он поманил меня пальцем. — Пошли мифрил рыть. Я знаю такую роскошную шахту! Предлагаю как другу — честно поделим все пополам Пятьдесят на пятьдесят. Согласна? Отравленное лезвие хищно блеснуло…. и разлетелось на мелкие кусочки.

– От друзей одни неприятности!

– Эльфарран, любимая. — Это уже Леголас звал меня. Я, покорно подчиняясь воле его глаз, сделала шаг навстречу. — Приди, и останься со мной навсегда.