Это смертное тело - Джордж Элизабет - Страница 26

Гордон не удивился, увидев ее. Мередит подумала, что Джина Диккенс, вероятно, рассказала о ее визите, и кто может ее в этом упрекнуть? Интересно, расспросила ли она Гордона о чужой машине и об убранной на чердак одежде? Наверняка расспросила: Джина явно разнервничалась, когда Мередит посвятила ее в отношения между Джемаймой Хастингс и Гордоном Джосси.

Заметив, что Кэмми уселась на качели, Мередит не стала тратить время на вступление. Она подошла к Гордону Джосси и взяла быка за рога:

— Я бы хотела узнать, как она добралась до Лондона без автомобиля, Гордон.

И стала ждать ответа, изучая выражение лица Гордона.

Джосси посмотрел на помощника.

— Сделаем перерыв, Клифф.

Парень кивнул и исчез в пабе. Гордон снял бейсболку, вынул из кармана джинсов платок, вытер им лицо и лысеющую голову. На нем были солнцезащитные очки, и он их не снял, чтобы Мередит труднее было прочитать его мысли. Она всегда думала, что Гордон так часто надевает темные очки именно для того, чтобы люди не видели его лживых глаз, но Джемайма сказала на это: «Глупости!» Очевидно, она не находила ничего странного в человеке, который носит темные очки и в дождь, и в снег, а иногда и в помещении. Но это с самого начала было проблемой: Мередит считала, что у Гордона Джосси десятки таких вывихов, а Джемайма не хотела их замечать. В конце концов, он был муж-чи-ной, одним из высших существ, среди которых Джемайма годами каталась, словно шарик в игре «Волшебник пинбола».

Гордон снял очки, но только на мгновение, чтобы протереть их платком. Сделав это, он сунул платок в карман и спокойно спросил:

— Почему ты так настроена против меня, Мередит?

— Ты отдалил Джемайму от ее друзей.

Гордон медленно кивнул, словно обдумывая ее слова.

— Ты имеешь в виду себя?

— От всех, Гордон. Ты ведь это не отрицаешь?

— Нет смысла отрицать то, чего нет. Даже глупо, если ты простишь мне это слово. Ты перестала к ней ходить, так что если вы и отдалились друг от друга, ты сама это сделала. Хочешь поговорить, почему это произошло?

— То, о чем я хочу поговорить, — это почему ее автомобиль стоит в твоем сарае. Я хочу знать, почему ты сказал этой… блондинке, которая живет сейчас в твоем доме, что машина принадлежит тебе. И еще я хочу знать, почему одежда Джемаймы собрана и отправлена на чердак и почему в доме не видно никаких ее вещей.

— Почему я должен перед тобой отчитываться?

— Потому что если ты этого не сделаешь или если меня не удовлетворит твой ответ…

В голосе Мередит прозвучала угроза. Гордон не был дураком и знал, что означает недоговоренная ею фраза, тем не менее он спросил:

— И что тогда?

На нем была футболка с длинными рукавами, и он вынул из нагрудного кармана пачку сигарет. Вытряхнул одну сигарету, зажег ее пластиковой зажигалкой и стал молча дожидаться, что на это скажет Мередит. Потом он оглянулся через плечо на другую сторону улицы, на фермерский дом из красного кирпича, стоявший у края лиловой вересковой пустоши. За пустошью поднимался лес. В летнем мареве мерцали верхушки деревьев.

— Просто ответь мне, — не отступала Мередит. — Где Джемайма и почему она не забрала свой автомобиль?

Гордон снова посмотрел на нее.

— Что ей делать с машиной в Лондоне? Она не взяла машину, потому что там она ей не нужна.

— Как же она туда уехала?

— Понятия не имею.

— Что за глупости! Думаешь, я поверю…

— На поезде, на автобусе, на вертолете, на дельтаплане, на роликовых коньках, — разозлился Гордон. — Не знаю, Мередит. Однажды она сказала, что уедет, и на следующий день уехала. Я пришел с работы домой, а ее уже нет. Думаю, она взяла такси до Суэя, а оттуда уехала на поезде. Что еще?

— Ты с ней что-то сделал.

Мередит не собиралась его обвинять. Во всяком случае, не таким образом и не так быстро. Но она думала об этом автомобиле, о лжи Гордона, о появлении Джины Диккенс в доме, об одежде Джемаймы, упакованной в ящики и отправленной на чердак…

— Я права? — спросила она. — Роб пытался дозвониться до нее, но она не отвечает. Джемайма не отвечает на его сообщения и…

— А ты им интересуешься? Что ж, он всегда на месте, и, учитывая все обстоятельства, это мудрое решение.

Ей захотелось ударить его. Не столько за это замечание, совершенно нелепое, сколько за то, что, по его мнению, она, как и Джемайма, всегда ищет мужчину, что она в чем-то неполноценна и не удовлетворена, что она… так отчаялась в своем одиночестве, что настраивает свою женскую антенну всякий раз, когда на ее горизонте появляется свободный мужчина. В отношении Роба Хастингса это было совершенно абсурдно, ведь он на пятнадцать лет старше ее и она знает его с восьмилетнего возраста.

— Откуда вообще взялась эта особа? — спросила она. — Сколько времени ты ее знаешь? Ты встретил ее еще до того, как Джемайма уехала? Уж не она ли всему виной?

Он покачал головой, красноречиво выразив недоумение и отвращение. Глубоко затянулся сигаретой, и Мередит подумала, что он рассердился.

— Ты встретил эту особу…

— Ее зовут Джина. Джина Диккенс, и точка. Не называй ее «особой». Мне это не нравится.

— Я что же, должна заботиться о том, что тебе нравится? Ты встретил эту особу и решил, что она лучше Джемаймы?

— Что за чушь! Ладно, мне пора вернуться к работе.

Гордон повернулся, чтобы уйти, и Мередит повысила голос:

— Ты ее прогнал. Может, она сейчас и в Лондоне, но у нее не было причин ехать туда, кроме как из-за тебя. У нее был свой бизнес. Она наняла Лекси Стринер. В «Королевских кексах» у нее все получалось, а тебе это не нравилось, да? Ты начал ставить ей палки в колеса. А потом сделал что-то такое, что ей пришлось уехать. И ты привез сюда Джину.

Все это казалось Мередит очень логичным: мужчины именно так себя и ведут.

— Мне пора работать, — повторил Гордон и пошел к лестнице, ведущей на леса, огибавшие здание. Но прежде чем подняться, он повернулся. — Для твоего сведения, Мередит: Джина у меня не жила, и вообще ее не было в Нью-Форесте. Она приехала из Уинчестера в июне и…

— Да ведь и ты оттуда! Ты учился в Уинчестере. Там ты ее и встретил!

Голос ее дошел до визга, но Мередит ничего не могла с этим поделать. По какой-то причине, которой она и сама не могла определить, ей отчаянно хотелось знать, что происходило все те месяцы, что она не виделась с Джемаймой.

— Что хочешь, то и думай, — отмахнулся от нее Гордон. — А мне вот интересно, почему ты с самого начала меня невзлюбила.

— Дело не во мне.

— Дело как раз в тебе. Ты возненавидела меня с первого взгляда. Подумай об этом, прежде чем снова сюда приезжать. И оставь Джину в покое.

— Я приехала из-за Джемаймы…

— Джемайма, — сказал он ровным голосом, — уже подыскала себе кого-то. Ты знаешь это не хуже меня. Думаю, именно это тебя и бесит.

Когда Робби Хастингс припарковался у высокой живой изгороди на подъездной дорожке владений Гордона Джосси, хозяйского пикапа не было видно. Но это не остановило Роба. Если Гордона нет дома, возможно, там его новая женщина, а Робби так же сильно хотел увидеть ее, как и поговорить с Гордоном. Он должен также осмотреться вокруг. Собственными глазами взглянуть на машину Джемаймы, хотя Мередит не могла спутать ее с чьим-то другим автомобилем. Это был «фигаро»,[22] а такую машину не каждый день встретишь на дороге.

Он не знал, чем все это ему поможет. Но после того как еще два его звонка на мобильник Джемаймы остались без ответа, он ударился в панику. Джемайма была легкомысленной, но своего брата никогда не игнорировала.

Робби подошел к загону и увидел там двух пони, щиплющих траву. Странно: в такое время года животных из леса не выводят. Может, с ними что-то не так? Выглядели пони вполне здоровыми.

Он оглянулся на дом. Все окна открыты, словно в расчете на ветерок, но вокруг никого. Это и к лучшему. Мередит сказала, что машина Джемаймы стоит в сарае, и Роб пошел туда. Он распахнул дверь и вдруг услышал приятный женский голос: