Дар Шаванахолы. История, рассказанная сэром Максом из Ехо - Фрай Макс - Страница 16

• Предыдущая
• 16/70
• Следующая

— Ты все-таки самый удачливый человек из всех, кого я знаю, — Шурф покачал головой, как мне показалось, укоризненно. — Зайти в книжную лавку именно в тот день, когда там появилась столь уникальная редкость. И при этом иметь достаточно денег, чтобы купить ее, не считаясь с ценой. Просто для развлечения.

— Развлечение — это жизненно важно, — заметил я. — По крайней мере, для меня. Сейчас. Впрочем, нет, всегда. Но самый удачливый человек в Мире — это все-таки не я, а ты. Книгу я уже прочитал. Следовательно, она твоя.

К тому времени мы с Шурфом Лонли-Локли побывали в самых разных переделках. Включая путешествие на изнанку Темной Стороны замка Рулх, которой, теоретически, вообще не существует. И жизнь я ему пару раз спасал, было дело. Практически случайно, но все-таки. И даже книги из Щели между Мирами я для него доставал — примерно такие же несуществующие и невозможные, как изнанка Темной Стороны. Однако никогда прежде он не смотрел на меня с такой смесью восхищения и благодарности. Я, конечно, надеялся, что Шурф обрадуется подарку, но совершенно не ожидал такого эффекта. Подумаешь, букинистическая редкость. Небось И покруче есть.

— Это очень неожиданно, — наконец сказал он. — И я, как видишь, совершенно растерян.

— По-моему, это совершенно естественно — прочитать интересную книгу и отдать ее другу, которому она явно нужнее, — смущенно сказал я. — Всю жизнь так поступал.

— Дело даже не в твоей щедрости, в которой я никогда не сомневался. Просто, видишь ли, произошло совершенно невероятное совпадение. Я коллекционирую книги раннего периода Эпохи Орденов — не все подряд, а именно такие, как эта, напечатанные типографским способом, но с рукописными обложками. Их делали недолго, всего несколько лет — таковы причуды книгоиздательской моды. Мне уже удалось найти все известные на сегодняшний день издания, кроме того, что я сейчас держу в руках. И единственным шансом когда-нибудь заполучить эту книгу я полагал кончину одного из коллекционеров — в подобных случаях наследники нередко выставляют библиотеку на аукцион, полностью, или по частям… Хотел бы я знать, откуда взялся этот экземпляр?

— Ну так расспроси хозяина лавки, — посоветовал я и притворно зевнул, да так сладко, что сам себе почти поверил. Сказал небрежно: — Кстати, если тебе не терпится поговорить с ним прямо сейчас, я отнесусь к этому с пониманием. Потому что сам отправляюсь спать. Вроде, рано еще, а уже на ногах еле стою.

— Ну, если так… — задумчиво сказал сэр Шурф.

И наконец-то пошел к выходу. Я едва сдерживал желание сплясать какой-нибудь дикарский танец, символизирующий радость победы.

Впрочем, я все-таки сплясал от полноты чувств — когда амобилер Шурфа скрылся за поворотом.

Сказал бы мне кто-нибудь всего сутки назад, что буквально завтра я уже буду не просто готов остаться один в почти пустом спящем доме, но еще и с восторгом приплачу за такую возможность несколько сотен корон, я бы долго и горько хохотал, трагически заламывая руки. Никогда не знаешь, чего ожидать от судьбы, и в моем случае это совершенно точно хорошая новость, что бы я ни говорил по этому поводу в редкие минуты слабости.

Гюлли Ультеой приветствовал меня, возбужденно мерцая в ближайшем ко входу углу.

— Потрясающе! — не здороваясь, выпалил он. — На моем долгом веку, конечно, встречались люди, полагавшие меня довольно занятным собеседником. Но вы первый, кто заплатил за возможность поговорить со мной столь высокую цену.

— He такую уж высокую, — смущенно сказал я. — У меня до неприличия огромное жалованье. Ну и книга попала в хорошие руки, ее интересы тоже следует учитывать.

— Вы говорите, как настоящий библиотекарь, — восхитился призрак. — Обычно людям и в голову не приходит заботиться об интересах книг.

Выслушивать все эти незаслуженные, в сущности, комплименты мне было неловко, и я попробовал сменить тему:

— Ужасно его жаль.

— Кого? — удивился призрак.

— Моего друга, который только что отсюда ушел. Он, оказывается, с детства мечтал попасть в вашу Незримую Библиотеку. А потом выяснил, что ее не существует, и это стало одним из самых горьких разочарований в его жизни… Но кстати, вот чего я не пойму: как получилось, что он тут чуть ли не каждую ночь сидит и до сих пор ничего не заметил? Все-таки сэр Лонли-Локли очень могущественный колдун, а вы говорили, такие ваши книги могут не только видеть, но и читать без посторонней помощи.

— Ну так для этого сперва следует исполнить особый ритуал, — объяснил Гюлли Ультеой.

И довольно сложный, случайно такое никто не сделает.

— Но вас и ваших коллег можно увидеть без специального ритуала. Я же увидел.

— Только если мы сами того захотим. Обычно призракам действительно нелегко бывает спрятаться в закрытом помещении от опытного в таких делах человека. Но у нас было достаточно времени и полезных книг под рукой, чтобы научиться хорошо прятаться. Именно поэтому сейчас вы видите только меня, а мои коллеги без труда скрываются от вашего взора.

— Получается, вы здесь в полной безопасности? — обрадовался я. — И если на голову вам и вашим коллегам вдруг свалятся мои…

— Если они просто зайдут порыться в книгах, никаких проблем. Но если знающие и могущественные люди сознательно откроют охоту, долго мы, боюсь, не продержимся. Поэтому, пожалуйста, не отказывайтесь от своего благородного намерения хранить все в тайне.

— Можете на меня рассчитывать, — пообещал я. И, набравшись решимости, спросил: — А вы не передумали объяснить мне, почему в этом Мире нет художественной литературы?

Одно из моих сердец при этом замерло от волнения, а второе, напротив, принялось колотиться о ребра с энтузиазмом, достойным лучшего применения.

— Ну что вы, — успокоил меня Гюлли Ультеой. — Мой профессиональный долг — делиться знанием с теми, кто в нем нуждается. Ну и потом, я просто соскучился по возможности поговорить. Боюсь, остановить меня вам будет непросто.

Вот уж чего я точно делать не собирался.

И призрак принялся рассказывать.

— Впервые традиция сочинять романы, то есть, истории о похождениях вымышленных героев, возникла в Уандуке, во времена столь давние, что я, если позволите, воздержусь от конкретных цифр, дабы не показаться вам безответственным фантазером в самом начале повествования.

— Ну надо же, — изумился я. — А мне говорили, что в Уандуке вообще никогда ничего подобного не было. Древняя традиция устного рассказа, и хоть ты тресни.

— Это одно из самых распространенных заблуждений. Обитатели Уандука и сами в этом сейчас совершенно уверены. Понятно почему: их мудрые предки сделали все для того, чтобы традиция письменного сочинительства была не просто забыта, но считалась чем-то немыслимым, противоестественным. Не соблазнительно запретным делом, а просто несовместимым с человеческой природой, как, скажем, питание расплавленными металлами, или отращивание пяти дополнительных пар ног. Чтобы в голову никому ничего подобного не пришло — разве только в качестве абсурдной шутки.

Я обиженно насупился. У меня возникло ощущение, что эти самые «мудрые предки» заранее предвидели мое появление, долго ломали голову, как бы мне досадить, и вполне преуспели.

— О древней магии Уандука сегодня известно очень немного, — продолжил Гюлли Ультеой. — Однако принято считать, что лучшие из тамошних колдунов превосходили наши самые смелые фантазии о могуществе, и я бы не назвал такое предположение вовсе безосновательным. К счастью, уроженцы Уандука от природы довольно ленивы, любопытны и охочи до развлечений, поэтому они предпочитали направлять усилия скорее на исследование Мира и изобретение способов получить удовольствие от пребывания в нем, чем на преобразование природы. А то даже и не знаю, в сколь причудливой реальности мы сейчас могли бы оказаться.

На мой взгляд, реальность, предоставленная в наше распоряжение, и без того была причудлива — дальше некуда. Взять хотя бы моего нового приятеля, библиотечного призрака, являвшегося совершенно естественной ее частью. Но я прикусил язык, сообразив, что если стану комментировать каждую фразу рассказчика, до сути мы, пожалуй, и к утру не доберемся.

• Предыдущая
• 16/70
• Следующая