Братство порога - Корнилов Антон - Страница 42

• Предыдущая
• 42/77
• Следующая

— Я никогда над этим не думал, — ответил болотник. — Люблю я или не люблю людей… Я просто делаю то, что должен. И никогда не ввязываюсь в людские дела. Ведь ввязаться в какую-нибудь свару — значит принять ту или иную сторону. А мне не должна быть близка никакая из человеческих позиций. Воспитывать людей… — Он даже усмехнулся. — Какая странная мысль…

— А что за страшилища там, на Болотах? — сменила тему разговора Лития. — Вы ведь видели на стенах дворца головы и клыки драконов, которых сразил сэр Эрл, — я не могу без дрожи смотреть на таких чудовищ. Сэр Оттар и его товарищи, к сожалению, не сумели доставить свои трофеи; северный рыцарь говорил, что на ярком солнце туши морских Тварей быстро разлагаются, будто тают, остается всего несколько хрящей, вид которых ничего не скажет об облике этих Тварей. Но я думаю, эти морские монстры не менее ужасны, чем драконы, появляющиеся из-за Горного Порога…

— Боюсь, что вы не поймете меня, ваше высочество, если я попытаюсь рассказать вам о Тварях, с которыми приходится иметь дело болотникам, — сказал Кай.

— Вы подвергаете сомнению мои умственные способности? — улыбнулась принцесса. — Видите, я уже не обижаюсь на ваши дурные манеры. Мне это даже кажется… забавным.

— Я сказал что-то обидное? — снова удивился Кай. — Я сказал то, что думаю. При дворе принято лгать, чтобы собеседник не почувствовал себя оскорбленным?

— Вовсе не лгать… То есть не то чтобы не лгать… Например, сэр Эрл выразил бы подобную мысль так: «Мой язык слишком слаб и неумел для этого…» Или что-нибудь в этом роде.

— Но ведь это и получается ложь, — прямо посмотрел в лицо Литии Кай. — А болотные рыцари никогда не лгут. Это — правило. Дело вовсе не в том, что мой язык слаб и неумел. Дело в том, что мир здесь… совершенно другой. Пожалуй, во всем Дарбионе только сэр Эрл и сэр Оттар смогут понять меня. Но, если таково будет ваше желание, я начну рассказывать вам о Туманных Болотах, о Болотном Пороге и о нашей Крепости. Только это займет очень много времени, и мой рассказ несомненно не будет приятным для вас.

— А вы расскажите что-нибудь веселое и героическое, — попросила принцесса. — А про гадости не надо.

— Видите ли, ваше высочество, — рассмеялся Кай, — у болотников не принято останавливаться на половине пути. Если вы задали вопрос рыцарю Болотной Крепости, он ответит вам честно и подробно. Но вы, спрашивая, берете на себя обязательство выслушать все до конца. И все понять. Таково правило.

— Сколько же всего правил у болотников? Они не лгут, не сражаются с людьми… На простой вопрос готовы разразиться длиннейшей речью и не должны успокаиваться, пока не выговорятся окончательно… И болотники никогда не делают комплиментов… — Принцесса негромко рассмеялась. — А сколько еще правил у болотников? Разве жить по правилам не скучно?

— Жизнь болотника состоит из многих правил, — без улыбки ответил Кай. — И жить по ним не скучно, а необходимо. Нарушение хотя бы одного из этих правил влечет за собой немедленную и жуткую гибель на Болотах или ответственность за гибель товарищей. Простите, ваше высочество, я предупреждал, что вам будет трудно понять меня.

— Вы очень странный человек, — помолчав, произнесла Лития, — но говорить с вами интересно.

— Благодарю вас, ваше высочество. Мне лестно, что вы изменили первоначальное свое мнение обо мне, — поклонился болотник.

— Разве я говорила, что изменила свое мнение о вас?

— Нет, не говорили. Но мне так показалось.

— Пожалуй, вы правы, — с улыбкой ответила принцесса.

Над ними, вопя, пролетела шумная стая зубанов — так низко, что некоторые из отвратительных созданий сбивали листья с верхних ветвей садовых деревьев. Принцесса вскрикнула и непроизвольно прижалась к болотнику.

Тот нахмурился, проследив взглядом полет зубанов. И остановился.

— Великие боги, что происходит в нашем королевстве! — вздохнула Лития, отстраняясь. — Какие же они противные, эти летучие крысы… Гавэн говорил мне, что положение с зубанами в Марборне еще хуже, чем в Гаэлоне. По-моему, куда уж хуже! Фрейлины каждый день пугают меня историями о нападениях этих тварей на людей.

— Боюсь, что зубаны вовсе не самая страшная напасть, грозящая Гаэлону, — сказал Кай.

— Что вы имеете в виду?

— На этот вопрос я не могу ответить. Хотя он беспокоит меня довольно давно — с того самого времени, как я оказался здесь. В Гаэлоне что-то происходит. И это что-то скоро грядет. Что-то очень большое и не видимое пока никому.

— Вы пугаете меня, сэр Кай.

— Ваше высочество, я и мои братья-рыцари скорее умрут, чем позволят вам страдать, — поклонился Кай. — Ведь наш долг — защищать вас.

— Вы обещаете мне?

— Да, ваше высочество.

— Тогда я спокойна, сэр Кай.

Ночь катилась к концу. Константин находился на вершине башни архимага Сферы Жизни и, прищурившись, глядел на тонкий серп на светлеющем небе. Наконец он пошевелился и проговорил слова, которые заставили вздрогнуть Гархаллокса, стоявшего рядом с ним:

— Сила Луны иссякает. Пора…

— Я бы… бы все-таки посоветовал тебе повременить, — сказал Гархаллокс, — повременить совсем немного. Высокий Народ только-только ушел из Дарбиона. И после того, что случилось…

— Ты опасаешься ответных действий со стороны эльфов? — договорил за него Константин. — Мы не можем ждать. Тем более не можем после того, что случилось…

Константин зло рассмеялся.

— Дорого бы я дал за то, чтобы присутствовать там! — сказал он. — Впервые столкнувшись с противником, который оказался им не по зубам, эльфы просто-напросто бежали. Я уверен, что они ничего не будут предпринимать до тех пор, пока не осмыслят произошедшее. Во всяком случае, я не могу… и никто из людей не может знать, какова будет реакция Высокого Народа на то, что случилось. Следовательно, мы не станем ждать того, чего и сами не знаем.

— Что ж… — склонил голову Гархаллокс — Это логично.

— Тебе следует присмотреться к этому рыцарю-болотнику. Нам нужны такие воины, как он. Он противостоял не только очарованиюэльфов, но и их магии. Он нужен лично мне, этот рыцарь-болотник.

— Я уже начал собирать о нем сведения. И я довольно много знаю о нем.

— Рыцари Порога призваны во дворец, чтобы охранять королевскую семью.

— Ее высочество принцессу, Константин. Только принцессу.

— Да. А раз так, твоим людям непременно придется столкнуться с ними. Двое других не вызывают у меня опасения, а вот этот болотник может создать проблемы.

— Неужели ты думаешь, у меня и у моих магов недостаточно сил, чтобы справиться с ним? — вскинулся Гархаллокс.

— Я не могу ответить на этот вопрос уверенно, — откинувшись на спинку кресла, Константин скрестил на впалом животе пальцы, оканчивающиеся черными загнутыми когтями, — только я во что бы то ни стало запрещаю убивать или увечить болотника. Если, конечно, для этого не будет крайней необходимости. Слышишь? Болотник сумел противостоять очарованиюэльфов, сумел противостоять их магии, — повторил Константин с видимым удовольствием. — Он превзошел бы их и в рукопашной схватке — поняв это, они ушли, не дав боя. Он не такой, как все… обычные люди. Нам следует тщательно изучить его потом… А сейчас… нужно найти способ обойти его.

— Это будет сложно, — задумчиво проговорил Гархаллокс— Он… очень силен и не отступит. При дворе о нем просто небылицы складывают. Некоторые из столичных модников уже взялись красить белым пряди волос. А ведь прошло так мало времени с тех пор, как его по-настоящему заметили…

— Древние говорили: знающий может все, даже править миром.

— Да… — Гархаллокс вытянул губы трубочкой, погладил себя по бороде. — Болотник скован сводом особых правил, которые действуют в его Крепости. Мне кажется… Мне кажется, я знаю, что делать.

— Вот и прекрасно. Я надеюсь на тебя. Так ты говоришь, что Ганелон отсылает рыцарей Порога обратно в Крепости?

— Да. За этим и приходили эльфы.

• Предыдущая
• 42/77
• Следующая