Братство порога - Корнилов Антон - Страница 77

• Предыдущая
• 77/77

Оба незнакомца отошли назад, к кустарникам.

Когда рыцари и принцесса скрылись из виду, Карфа и Грис сняли мешки. Карфа разразился хохотом, а Грис, довольно улыбаясь, помотал головой.

— Ты узнал верзилу, любезный друг? — осведомился Карфа.

Грис кивнул.

— Как причудливо сплетаются нити судьбы! — высокопарно молвил Карфа, освобождаясь от дорожного плаща. — Если б Гадхард тогда завалил этого парня, наверное, не пришлось бы нам подцепить у Немого эту работенку. Всего делов-то — перерезать одно горло да провести принцессу и этих важных господ по тайному ходу… который потом нам точно пригодится… — договорил он и подмигнул товарищу.

Грис загыгыкал.

— Только смотри! — предупредил Карфа. — Ни слова никому об этом тайном ходе. Это же… золотая жила!

Они вернулись в город через Северные Ворота. К вечеру следующего дня, как и было обговорено, они встретились в неприметном кабачке на окраине Дарбиона с человеком, лицо которого было надежно укрыто глухим капюшоном. Компаньоны не имели ни малейшего понятия о том, кто этот человек. Они никогда не видели его лица, потому что под капюшоном он носил глухую черную маску. Они никогда не слышали его голоса — Немой общался с ними посредством куска мела и небольшой доски, которую носил на груди, пряча под плащом. Они могли только догадываться о том, что Немой, судя по всему, — доверенное лицо какой-то важной шишки при дворе… А то и сам является этой шишкой — уж очень сановные повадки проглядывали за строгой его маскировкой. С Немым компаньонов не так давно свели старики Ночного Братства; как справедливо полагали Карфа и Грис — только потому, что сам Немой этого захотел.

— Дело сделано, — торжественно проговорил Карфа, сияя золотой своей сбруей, присев за столик к тому, кого он привык называть Немым.

— Ага, — подтвердил и Грис, усаживаясь рядом с Карфой.

Немой, не произнеся ни слова, положил на стол перед ними небольшой, но явно очень тяжелый мешок. Грис даже облизнулся, увидев этот мешок. Пока Грис убирал мешок в наплечную сумку, Немой вынул из-за пазухи пергаментный сверток. В свертке оказалась бутылка, пробка которой позеленела от плесени. Немой сам свернул пробку узловатыми желтыми пальцами.

— Ого! — оценил Карфа, подставляя кружки под густое красное вино. — Такого в этом гадючнике не подадут. — Бери кружку, любезный друг Грис. За успех нашего предприятия… И… — он весело заглянул под капюшон Немому, — за дальнейшее сотрудничество!

Тот, кого называли Немым, скоро ушел, так и не пригубив из бутылки ни глотка. А паре именитых персон Ночного Братства не было суждено покинуть кабачок. Примерно через час после встречи Грис, внезапно побледнев, уронил голову на стол. Разинув рот, чтобы спросить, что случилось, Карфа вдруг захрипел, выкатил глаза и опрокинулся вместе со стулом.

Как ни искало Ночное Братство компаньонов, даже их тела найти не удалось. Хозяин кабака прибрал трупы, а обнаружив в сумке одного из них три сотни золотых гаэлонов, скинул трупы в подвал кабачка, который затем поджег, навсегда исчезнув из города. Хозяин, видимо, был неглупым человеком и справедливо рассудил, что, коли уж судьба подбросила такой куш, нужно хватать его, бежать без оглядки и заметать следы, чтобы не отняли…

Выехав на проезжую дорогу, четверо в дорожных плащах скакали без перерыва около двух часов. Потом им пришлось сделать короткую остановку. Одного из коней отпустили. Принцесса Лития, не имея больше сил держаться в седле, пересела к болотнику. И, прижавшись к нему, почти мгновенно уснула. Рыцарь Горной Крепости сэр Эрл все время остановки смотрел в сторону. А Рыцарь Северной Крепости сэр Оттар неловко хмыкал, тоже стараясь не глядеть на ее высочество. И на болотника Кая.

Они снова двинулись в путь, пустив коней трусцой. И не останавливались, покуда солнце не стало клониться к закату. Сэр Эрл поднял руку, подавая знак остановить бег коней.

— Братья, — сказал он, — и вы… ваше высочество… Дальше отправляйтесь без меня.

Принцесса открыла припухшие, покрасневшие глаза. И тут же опустила их.

— Я возвращаюсь на Туманные Болота, — объявил Кай, похлопывая по крупу усталого коня. — Только там ее высочество может чувствовать себя в полной безопасности.

— Сбрендил? — обессиленно хмыкнул Оттар. — Да там… Да мне ли не знать, что такое Крепость Порога? Там холод, тьма и тяжкая жизнь впроголодь. И беспрестанные битвы… Не место у Порога юной деве. А уж Болотный Порог… Ежели там такие воины, как ты, гибнут, то какие ж там Твари тогда?! Какая там жизнь?

— Я поеду с сэром Каем, — негромко проговорила принцесса Лития.

— И я там… тоже буду чувствовать себя в безопасности, — договорил Кай. — Я утомлен Дарбионом. Признаюсь, мои силы на исходе — постоянно чувствовать себя окруженным злом… Все эти люди… Я так и не привык к ним и не имею никакого желания привыкать. На Болотах куда как проще — там ни от кого не нужно ожидать удара в спину, там на каждого можно положиться. Там проще и… радостнее. Если желаете, Братья… поедемте со мной.

— Прости, брат Кай, — твердо проговорил Эрл. — Я останусь близ Дарбиона. Я проберусь в родовой замок дядюшки Гавэна, он сумеет укрыть меня. До тех пор пока в королевском дворце правят убийцы его величества, мне не будет покоя.

— Что ж… — проговорил Кай. — Это твое право.

Сэр Эрл взглянул на принцессу, словно ожидая, что она заговорит. Но Лития молчала. Горный рыцарь вздохнул.

— А ты, брат Оттар? — обратился к северянину болотник.

— А я поеду с тобой, — заявил Оттар. — Мне страсть как хочется взглянуть на твою Крепость. Надеюсь, там нужны воины? Твари они и есть Твари, приходят они из-за Северного Порога или из-за Болотного… И потом… у тебя, брат Кай, слишком уж строгие эти самые… требования к себе. Ты не сражаешься с людьми, а дорога долгая, и в ней многое может случиться. Не обессудь, брат Эрл. Я еду в Болотную Крепость.

Некоторое время только стрекот просыпающихся ночных птиц да фырканье истомленных коней нарушало тишину.

— Я не прощаюсь, братья, — проговорил голосом тусклым и тяжелым сэр Эрл. — Мы, сдается мне, еще свидимся. Но на всякий случай… Прощайте.

— Прощай, — сказал Кай.

— Прощай, брат, — сказал Оттар.

— Прощайте… — едва слышно проговорила Лития. — Прощай… Эрл… — Она плакала уже очень давно и тихо.

Горный рыцарь тряхнул головой и, гикнув, с места пустил вскачь коня напролом через заросшую чертополохом и дикой лебедой холмистую степь.

• Предыдущая
• 77/77