Безмолвная - Герритсен Тесс - Страница 42

• Предыдущая
• 42/71
• Следующая

— Нет, — ответил Тэм. — Согласно отчету Ингерсолла, она выскочила через главный вход, что выходит на Напп. Побежала на Бич-стрит, чтобы позвать на помощь.

— Значит, в этом направлении не должно быть никакой крови.

Тэм сверился с ноутбуком.

— На снимках я ничего такого не вижу.

Маура заметила, как Эд поглядывает на свои наручные часы, напоминая, что пора закругляться. То, что они уже записали на видео, было именно тем, что и ожидалось. Она размышляла над тем, о чем эти двое наверняка поговорят позже, а их комментарии, несомненно, разнесут по всему управлению полиции Бостона. Доктор Айлз отправила нас искать вчерашний день.

Возможно, это было ошибкой, спрашивала она себя. Может быть, я напрасно испортила вечер всем присутствующим, а все потому, что прислушалась к сомнениям шестнадцатилетнего мальчика? Но Маура разделяла сомнения Рэта. После того, как он вернулся в школу, оставив ее одну в доме, который казался пугающе тихим и пустым, она провела не один час, изучая все отчеты и фотографии по делу «Красного Феникса». Непонятные детали, которые так быстро подметил мальчик, все больше и больше заставляли ее беспокоиться.

— Давайте закончим тут и отправимся по домам, — проговорила Джейн, чей голос звучал устало и немного раздраженно.

Снова погас свет, и Маура стояла, сжав ладони и радуясь, что ее лицо скрывала темнота. Она услышала, что баллончик вновь выпустил облачко люминола.

Внезапно Эд выпалил:

— Эй, вы это видите?

— Свет! — скомандовала Джейн, и Фрост включил лампы.

На ярком свету все они с мгновение просто молча стояли, глядя на голый бетон.

— Этого нет ни на одном снимке с места преступления, — протянул Тэм.

Эд нахмурился.

— Дай-ка я перемотаю это видео, — сказал он. Пока они столпились вокруг камеры, он отмотал пленку и нажал на воспроизведение. В темноте светились три сине-зеленых отпечатка, которые тянулись по направлению к запасному выходу. Два из них были размытыми и деформированными, но третьим был явно различимый отпечаток крошечной ножки.

— Может, они и не связаны со всей этой стрельбой, — произнесла Джейн. — Эти следы могли оставить здесь за годы до происшествия.

— Два кровавых инцидента на одной и той же кухне? — переспросил Тэм.

— Как объяснить тот факт, что этих следов нет ни на одном снимке с места преступления?

— Кто-то отмыл их, — вставила Маура тихо. — Еще до прибытия полиции.

Несмотря на это, следы все еще здесь, подумалось ей. Невидимые человеческому глазу, но не люминолу.

Остальные были ошеломлены новой находкой. В этой кухне был ребенок, малыш, который наступил в кровь и затем оставил ее следы на полу, выйдя через дверь в переулок.

— Подвал, — скомандовала Джейн. Она подошла к двери погреба и распахнула ее. Когда Маура подошла к ней, Джейн водила фонариком по деревянной лестнице. Из мрака внизу доносился запах влажных камней и плесени. Луч фонарика Джейн разогнал тени, и Маура увидела большие бочки и гигантские банки кулинарного жира, безусловно, испортившиеся уже через два года после нахождения здесь.

— Повар умер прямо здесь, закрыв собой эту дверь, — сказала Джейн. Она обернулась к Эду. — Давай осмотрим верхние ступеньки.

В этот раз не было нетерпеливых взглядов, вздохов или посматриваний на часы. Криминалисты резво передвинули камеру и штатив, направив их на подвальную лестницу внизу. Все подошли поближе, когда погас свет и Эд выпустил последнее облачко люминола. Только тогда они увидели, что кровь текла сверху из кухни и капала на верхнюю ступеньку.

Ступеньку, на которой они увидели отпечаток маленькой туфельки.

— В ту ночь кто-то был в подвале кухни, миссис Фэнг. Ребенок, который может знать, что произошло на самом деле, — произносит детектив Риццоли. — Вы знаете, что это был за ребенок?

Женщина-полицейский изучает меня, наблюдает за моей реакцией, пока я перевариваю ее слова. Через закрытую дверь я слышу энергичный стук нунчак и голоса моих студентов, распевающих в унисон, пока они практикуют свои боевые маневры. Но здесь, в моем офисе, царит тишина, в то время как я взвешиваю возможные варианты ответов. Мое молчание само по себе является реакцией, и детектив Риццоли пытается прочесть его значение, но я не позволяю эмоциям проявиться на моем лице. Для нас двоих это словно шахматная игра без шахмат, ведущаяся ловкими ходами, о чем детектив Фрост, стоящий рядом, вероятно, даже не догадывается.

Женщина является моим истинным противником. Я смотрю прямо на нее, когда спрашиваю:

— Откуда вы узнали, что в подвале кто-то был?

— На кухне остались отпечатки ног, ведущих из подвала. Следы ребенка.

— Но это же произошло девятнадцать лет назад.

— Даже спустя много лет, миссис Фэнг, кровь оставляет следы, — объясняет Фрост. Его голос мягко, дружелюбно, терпеливо поясняет то, чего, как он считает, я не понимаю. — При помощи определенных химических веществ мы можем увидеть, где остались следы крови. И мы знаем, что ребенок, выйдя из подвала, наступил в кровь Ву Вэйминя и вышел из кухни в переулок.

— Прежде мне никто об этом не говорил. Детектив Ингерсолл никогда не рассказывал ничего подобного.

— Потому что он видел тех следов, — говорит детектив Риццоли. — Той ночью, когда приехала полиция, отпечатки уже исчезли. Их оттерли. — Она пододвигается ближе, настолько близко, что я могу разглядеть ее зрачки, два черных леденца в шоколадно-коричневой радужной оболочке. — Кто бы мог это сделать, миссис Фэнг? Кому бы хотелось скрыть присутствие ребенка в подвале?

— Почему вы спрашиваете меня? Меня и в стране-то не было. Я навещала свою семью в Тайване, когда все произошло.

— Но ведь вы знали Ву Вэйминя и его жену. Вы тоже говорите на мандаринском. Ребенком в подвале была их малышка, не так ли? — Она вытаскивает из кармана блокнот и зачитывает: — Мэймэй, пять лет. — Смотрит на меня. — Куда они уехали, мать и дочь?

— Откуда мне знать? Я смогла улететь домой только через три дня. К тому времени они уже исчезли. Забрали свою одежду и вещи. Я понятия не имею, куда они отправились.

— Почему они убежали? Не потому ли, что жена была нелегалкой?

Моя челюсть сжимается, и я бросаю на нее свирепый взгляд.

— Вас удивляет, что онаубежала? Если бы ябыла нелегалкой, детектив, и вы бы считали, что мой муж убил четырех человек, насколько быстро вы бы надели на менянаручники и депортировали из страны? Может, девочка и родилась здесь, но Ли Хуа-то нет. Она хотела, чтобы ее дочь росла в Америке, и разве можно обвинять ее в том, что она уклонилась от полиции? В том, что укрылась в тени?

— Если она оттерла те следы, то уничтожила важную улику.

— Может быть, чтобы защитить свою дочь.

— Девочка была свидетелем. Она бы могла изменить ход расследования.

— А вы бы положились на пятилетнюю девчушку в зале суда и ее показания? Считаете, присяжные поверили бы ребенку нелегальных иммигрантов, когда весь город уже называл ее отца чудовищем?

Мой ответ застает ее врасплох. Она молчит, размышляя о логичности того, что я сказала. Осознавая, что действия Ли Хуа на самом деле разумны. Это была логика матери, отчаянно пытавшейся защитить себя и ребенка от представителей власти, которым она не доверяла.

Фрост осторожно произносит:

— Мы не враги, миссис Фэнг. Мы всего лишь пытаемся узнать правду.

— Я говорила правду девятнадцать лет назад, — возражаю я. — Я рассказала полиции, что Ву Вэйминь никогда бы не причинил никому вреда, но это было не тем, что им хотелось слышать. Им было проще думать, что он просто сумасшедший китаец, а кого волнует, что произошло в голове у китайца? — Я слышу горечь в своем голосе, но не пытаюсь ее подавить. Это выплескиваются наружу злость и раздражение. — Поиски истины— это слишком большой труд. Вот как считала полиция.

— Я так не считаю, — спокойно говорит Фрост.

• Предыдущая
• 42/71
• Следующая